Лев Успенский - Слово о словах
Слово "четыре-дцать" – 40 любых предметов, кроме шкурок.
Слово "четыре-дцать" – 40 любых предметов.
Слово "четыре-дцать" – ничего не значит. Оно исчезло74.
Вероятно, было время, когда на эти «сорока» (как мы теперь на «дюжины» или «десятки») считали не только шкурки, но и некоторые (не все) другие предметы. Кое-какой след этого старинного счета сохранился в разных областях нашей исторической жизни и нашего языка.
Так, например, до 1917 года нередко можно было услышать выражение: «В Москве со´рок сороко´в церквей».
Говорилось: «Затрезвонили во все сорок сороков» или «С Поклонной горы видны все сорок сороков».
Историки выясняют, что и в этом случае слово «сорок» еще не вполне равнялось по значению числительному 40. Сорок церквей образовывали в совокупности административную единицу, так называемое «благочиние». Вот оно-то и называлось «сороком».
Значит, до самых последних лет в нашем языке рядом с числительным 40 сохранилось имя существительное мужского рода «сорок», значившее: «четыре десятка церквей» – и только. Ведь никто не назвал бы тремя или десятью сороками 120 или 400 голов скота.
Бросается в глаза, что по причинам, о которых мы теперь можем только гадать, само число 40 имело для наших предков какое-то особенное значение. Действительно, старая русская мера веса – «пуд» – содержала в себе не 10 и не 100 фунтов, а именно 40. То же самое число встречается нам в целом ряде старинных пословиц, поговорок. Пример: «Сорок мучеников – сорок утренников» (о весенних морозах), «на Самсонов день дождь – сорок дней дождь».
Вероятно, по этой же самой причине иногда русский. человек прошлых дней охотно заменял словом «сорок» слова «очень много», когда произвести точный подсчет ему не удавалось или не стоило этим заниматься. Я думаю, именно поэтому одно из членистоногих животных – сороконожка75– носит доныне свое математически точное имя, хотя число лапок у нее отнюдь не равно сорока.
«Сороконожки, стоножки, тысяченожки и, наконец, просто многоножки – вот под какими названиями известны эти членистоногие, – говорят энтомологи, – но все же ни одна многоножка не имеет тысячи ног, хотя сотня-другая их бывает: известны многоножки со 172 парами ног...»76
На этом примере особенно ясно видно, как слова «сорок», «сто» и «тысяча» заменяли собою выражение – «ужасно много». При этом, конечно, названия «стоножка» и «тысяченожка» – позднейшего и книжного происхождения; вначале же наш народ сам употребил для обозначения этого неописуемого и поразившего его множества ног всё то же излюбленное им число 40.
Теперь мне хочется предугадать одно соображение, которое, несомненно, может прийти в голову кое-кому из читателей: а нет ли чего-либо общего между словом «сорок» и сходно звучащим словом «сорока» – названием птицы?
Нет. Хотя эти слова и звучат сходно, ни в каком прямом родстве друг с другом они не состоят. Иной раз совпадение различных слов одного и того же или двух разных языков настолько поражает воображение, что не только профаны, но и ученые-языковеды поддаются на эту «удочку» и начинают считать их связанными между собой, приходя порой к самым нелепым выводам. Они забывают при этом, что каждое такое совпадение, каждая подобная этимологизация (установление происхождения слов) должны быть проверены исследованием и звукового и морфологического состава обоих слов. Необходимо убедиться, что их родство возможно с точки зрения тех законов языка и перехода слов от одного народа к другому, о которых у нас уже была речь.
Вот судите сами. В китайском языке есть слово «гермынь»; по-русски оно значит «братья». А в латинском языке слово «братья» звучало как «герма´ни». Сходство поражает тем сильнее, что совпадают не только звуки – смысл! Кажется, о чем можно еще спрашивать? Конечно, слова эти родственны друг другу. Наверное, или китайцы заимствовали римское слово, или же, наоборот, оно в Италию пришло из Китая...
Однако сто´ит внимательно всмотреться в состав обоих слов, и окажется, что они распадаются на вовсе несхожие части. В латинском языке была целая семья слов, родственных слову «герма´нус» (брат, родич): «ге´рм-ен» – росток, отросток; «герм-и´нарэ» – прорастать, давать отпрыски; «герм-ина´лис» – произрастающий. Ясно, что звук "м" относился тут к самой основе, а «ан», «ен», «ин» – все это были суффиксы и окончания, образовывающие родственные слова.
В китайском же слово «гермынь» распадается на совершенно иные части. Здесь «мынь» никак не связано с «гер»; «мынь» тут – самостоятельная частица речи, так называемый «показатель коллективной множественности»: «сюэшен» – учащийся, «сюэшенмынь» – учащиеся; «хули» – лисица, «хулимынь» – лисицы, и т. д. Да и происхождение слова «гер» – совсем свое, китайское, не имеющее ничего общего с латинскими ростками и отростками.
Случайность сходства выяснилась, как только мы вгляделись в состав слов, в их внутреннее строение.
СЛОВА-ИСКОПАЕМЫЕ
Что такое слово «смотреть»?
Что такое слово <<зреть"?
Это современный глагол. Он значит: воспринимать при помощи глаз, глядеть. У Пушкина: «А нынче... посмотри в окно...»
Это старинный глагол. Он значил: воспринимать при помощи глаз, видеть. У Пушкина сказано: «Лициний, зришь ли ты?..»
Очевидно, оба эти глагола очень близки по значению.
От глагола «смотреть» (и «глядеть») можно образовать деепричастия. Они звучат: «смотря», «глядя».
И от глагола «зреть» можно точно так же образовать деепричастие. Оно будет звучать: «зря».
Слово «смотря» означает: «в то время, как (или „потому что“) смотрел». Например: «Я испортил глаза, смотря на солнце».
Слово «глядя» тоже равняется примерно выражению: «в то время, как глядел» или «тем, что глядел». Например: «Глядя пленному в глаза, капитан начал допрос»; «В упор глядя на меня, он изрядно смущал меня».
Значит ли это, однако, что, написав предложение с деепричастием от глагола «зреть», вы достигнете того же оттенка значения?
«Вы, товарищи, зря поехали кружной дорогой!»
Можно ли это предложение изложить так: "Вы, товарищи, поехали кружной дорогой потому, что зрели" или "поехали в то время, как зрели"?
Будет ли в этих предложениях словечко «зря» обычным деепричастием?
Сто´ит немного призадуматься, и каждый поймет: нет, здесь «зря» по своему смыслу совсем уж не связано с глаголом «зреть». Его значение можно скорее передать словами «напрасно», «попусту», то есть наречиями. Да и оно само является несомненным наречием. А в то же время оно, бесспорно, остается настоящим деепричастием от «зреть».
Было время, когда фраза вроде "Зря на солнце, орел ширяет по небу" была вполне возможна и имела один, совершенно точный смысл: "ширяет, смотря..." Когда же и как слово это потеряло одно свое значение и приобрело совершенно другой смысл? Почему с ним могло случиться такое?
Приглядимся повнимательнее к тому, что значит слово «смотря» в различных фразах.
Это значит:
"Я стоял над обрывом, смотря в неоглядную даль".
"Я стоял над обрывом и смотрелв неоглядную даль".
"Машину ленинградской марки можно купить и не смотря".
"Машину такой марки можно купить и без того, чтобы. осмотреть еепредварительно".
"Я уеду сегодня или завтра, смотря по погоде..."
"Я уеду сегодня или завтра, в зависимостиот погоды" (то есть как бы все же «приглядевшись» к погоде).
"Несмотря на хорошую марку, машина оказалась неважной..."
"Вопреки хорошей марке машина оказалась неважной".
Разве не ясно, что´ тут происходит? На наших глазах одна из глагольных форм, деепричастие, как бы постепенно отрывается от своего отца-глагола, начинает жить самостоятельной жизнью, хотя порою и выступает в своей старой, обычной роли.
Но что случится, если сам глагол постепенно забудется, уступит место другим сходным словам (например, глагол «зреть» глаголу «глядеть»)? Тогда деепричастие от него тоже мало-помалу исчезнет из языка повсюду, где оно выступало именно как деепричастие.
А в тех случаях, где оно успело уже приобрести совсем другое значение, – скажем, значение наречия, – оно может превосходно сохраниться.
Вот это как раз и произошло некогда с нашим словечком «зря». И сейчас многие употребляют слово «зря», не подозревая, что оно связано, и даже очень тесно, с глаголом «зреть». Только историк языка может истолковать вам его происхождение, совершенно так же, как историк животного мира по темной полосе на спинах украинских быков может установить их родство с вымершим зверем – туром.
Наши наречия вообще являются любопытнейшим разрядом слов; их по праву можно назвать «живыми ископаемыми». Список русских наречий полон обломков далекого прошлого. Он напоминает, пожалуй, те каменные породы, в которых то целиком, то в виде кусков сохранились от давних эпох окаменелые останки древних животных и растений.
