Наука и психическое здоровье (книга 2) (ЛП) - Коржибски Альфред
У «умственно» больных мы обнаруживаем зловещие и очень близкие параллели с поведением примитивного человека и младенца, не только в плане «умственных» и «эмоциональных» реакций, но даже в физическом поведении, в позах, рисунках и прочих способах самовыражения. Эти параллели на сегодняшний день признаются практически всеми научными работниками и анализируются во множестве отличных книг.
Мы должны отметить, что в этом лабиринте наблюдений непременно сохраняется одно общее правило, а именно: «осознанность абстрагирования» является для всего этого полным семантическим решением. В нем мы находим не только завершенное основание для теории психического здоровья, но также и семантический, психофизиологический механизм перехода с уровня инфантильного, или примитивного, человека, на более высокий уровень завершенной взрослости и цивилизованного социального человека.
Приведенный далее рисунок взят из «Учебника психиатрии» Блойлера (Bleuler) (стр. 402), он был сделан очень больным пациентом (хроническая кататония), который до того мог очень хорошо рисовать; однако этот рисунок выглядит совершенно по-детски. В литературе по психиатрии имеется множество таких примеров, и они полностью подтверждают те процессы, что описаны в психиатрии.
Взрослый инфантилизм обычно становится причиной краха жизни конкретного человека, а если рассматривать его с социальной, национальной или международной точки зрения, то он также объясняет большинство наших семантических трудностей в социальной, экономической и политической сферах.
Несмотря на то, что мы рассматриваем инфантильные, застойные и регрессивные симптомы как нечто единое, важно понимать, что большинство этих характеристик являются нормальными для примитивного человека и младенца, при условии, что они рано или поздно их перерастают. Разница между застоем в развитии и регрессией примерно такая же, как между бедняком и тем, кто потерял свое состояние. В первом случае функционирование нервной системы оказывается неудовлетворительным по причине некоего дефекта; во втором, потенциал эффективной ее работы есть, однако некое семантическое препятствие порождает регрессию, или же вступает в действие некий дегенеративный нервный процесс.
В области высших абстракций поток «идей» у умственно отсталых детей и идиотов ограничен. Все непривычные «идеи» игнорируются, и легко усваиваются только те, которые порождены непосредственным «чувственным восприятием». До недавнего времени даже в науке подобное отношение заметным образом проявляло себя, к примеру, в виде излишнего эмпиризма, или в случае с ранее уже упомянутым физиком, которые был готов «бороться» за доказательство того, что он «видел» «электрон», . Он не осознавал, что понятия, построенные посредством умозаключений, являются такими же абстракциями, как и те, что он «видит». Отношение «человека практики», который небрежно относится к науке и считает ее «умствованием», также может тут послужить примером.
Дети, идиоты и умственно отсталые не могут улавливать сложные вещи; они видят некоторые элементы, но упускают относительно целое. Мы выработали видовой язык «ощущений» и элементализма. Подобным же образом при шизофрении относительно целое отбрасывается, в то время как, с другой стороны, одной-единственной семантически значимой характеристики оказывается достаточно для того, чтобы соединить между собой совершенно гетерогенные абстракции в некое неестественное целое. Слова-отношения обладают приоритетом над действительностью (отождествление). Например, пациент с тревогой смотрит на движущуюся дверь и заявляет: `Da fressen mich die Thuren'* и отказывается проходит через дверной проем. Тут мы видим доведенное до предела отождествление слов с объектами. В общем, с.р шизофреника выглядят так, будто он интенсивно отождествляет свои абстракции с низшими
Много отличного материала по инфантилизму можно найти в книге доктора Джозефа Коллинза (Dr. Joseph Collins) «Врач смотрит на любовь и жизнь» («The Doctor Looks at Love and Life»), особенно в его главе про взрослый инфантилизм, из которого взята большая часть следующего далее материала, за который я искренне признателен.
Дети и идиоты живут только в настоящем и не волнуются по поводу прошлого или будущего, за пределами собственного непосредственного удовлетворения. Инфантильные типы также хотят получить все «чувственное» наслаждение данного момента, никогда не задаваясь вопросами о страданиях других или о последствиях для себя самих в будущем. В реальности, они часто довольно враждебно относятся к тем, кто принимает в расчет более широкие рамки. `Après nous le déluge' (После нас хоть потоп)- вот их королевский лозунг. В области нации и коммерции, они опустошают свои природные ресурсы, поскольку заинтересованы только в высшие непосредственной и эгоистичной выгоде.
5 * Животное = Thier, Дверь = Thur, и бессознательное посредством игры на словах дает значение: `Двери меня пожирают', вместо `Звери меня пожирают'.
Они любят, когда их хвалят, терпеть не могут порицание и не осознают, что критическое отношение дает нам основу для надлежащей оценки и становится семантической характеристикой зрелости и что в общем и целом оно более полезно в долговременной перспективе. Их возбуждает и радует похвала и комплименты, а неодобрение заставляет дрожать и сжиматься. Подобные характеристики можно даже обнаружить у целых стран. Такие страны самодовольны, они считают себя выше прочих в международных вопросах и не осознают, что это невозможно, и что их выступления в конечном итоге принесут вред им же самим. В качестве оправдания они используют теорию о превосходстве своих учреждений. , и «добродетельность» своего собственного поведения.
Дети и идиоты высшей степени с большей готовностью отмечают сходства, чем различия. Они могут делать простые обобщения, но при этом они часто делают это торопливо и ошибочно. Гордость и самоуважение ребенка страдают, если его считают отличающимся от других детей, или если он по-другому одет. Оригинальность и индивидуальность среди детей – это табу. Из-за семантической недоразвитости различия становятся для них фактором расстройства; они хотят, чтобы все было стандартизировано. В масштабе страны взрослые инфанты стандартизируют все, что могут, и даже проявляют своего рода враждебность ко всему, что обладает индивидуальными особенностями. Например, те, кто носит после определенной даты соломенные шляпы, подвергаются нападению на улицах. Не желая «мыслить» или волноваться о различиях, они воображают, что могут управлять жизнью посредством законодательства, и продолжают изобретать все больше и больше «законов», которые на поверку очень часто оказываются непрактичными и противоречащими сами себе. Когда ежегодно принимается несколько тысяч законов, они становятся головоломкой и насмешкой. Окончательным семантическим результатом такого сверхзаконодательства становится полное отсутствие правосудия или какого-либо уважения в отношении «закона». Не обладая способностью «мыслить» самостоятельно, они отдают эту раздражающую их функцию политикам, священникам, газетчикам, . При таких условиях жизнь невозможна в отсутствие дорогих юристов.
Не обладая этой критически важной способностью к надлежащей оценке, их симпатии и антипатии очень напряженны. Они не могут отличить существенное от неважного. Их непосредственное «чувственное» восприятие и «эмоции» чрезмерно влияют на их действия. Они подвержены импульсу копировать других. Очень часто они страдают от предрассудков. Это приводит к слабости мнений, излишней внушаемости, эмоциональным «срывам», преувеличенной чувствительности, неустойчивым аффективным состояниям. , и, наконец, к такому отношению к жизни, в котором нет места должной оценке. Их настроения изменчивы; их вниманием легко завладеть и им легко управлять. Их легко запугать и устрашить, и они легко поддаются влиянию со стороны других.
