Саша Кругосветов - Заметки в ЖЖ
Я буду перечислять рассказы и приводить примеры использования тех или иных литературных приемов, использованных для внушения нам соответствующего поэтического настроения. Этот анализ заимствован и цитируется в основном из публикаций И. Галинской.
Синий раса – эротика, любовь.
«Отличный день для банановой сельди» (российскому читателю известно название «Хорошо ловится рыбка-бананка»)
Вот вам и уведомление просвещенного читателя о раса 1. Название открывающего сборник рассказа «Отличный день для банановой сельди» уже создает ощущение поэтического настроения эротики, любви. Ведь входящее в него слово «банан» традиционно связано в народном представлении индусов с любовью.
Новелла состоит из двух сцен и эпилога. Симор Гласс и его жена Мюриэль отдыхают во Флориде. В отсутствие мужа Мюриэль разговаривает по телефону с находящейся в Нью-Йорке матерью. Разговор идет о Симоре, которого теща считает человеком психически неуравновешенным, в связи с чем и обеспокоена судьбой дочери. В это же самое время на пляже близ отеля Симор беседует с трехлетней девочкой Сибиллой. Он рассказывает ей сказку о банановых селедках (bananafish – один из сортов промысловой сельди), которые заплывают в подводную банановую пещеру, объедаются там бананами, заболевают банановой лихорадкой и умирают. По другой версии, объевшаяся бананами и раздувшаяся селедка не может уже выбраться из пещеры. Симор возвращается в гостиницу и, взглянув на спящую на кровати жену, достает пистолет и стреляет себе в висок.
В соответствии с теорией «дхвани-раса», поэтическое настроение «слышится» читателю, «как отзвук, как эхо». В рассказе подчеркивается бледность героя, а также в различных сочетаниях повторяется эпитет «синий». В этих повторах также передается информация о поэтическом настроении рассказа – эротике, любви. И в «Махабхарате», и в «Рамаяне» бледность персонажей – признак их одержимости любовью, а эпитет «синий» вызывает ассоциацию с синим цветком лотоса – непременным атрибутом бога любви Камы.
Следует также иметь в виду, что чувство любви, особенно нормальная человеческая любовь, ведущая к продолжению жизни, положительной эмоцией в древнеиндийской философии не считается. Основной постулат мировоззрения индуизма как раз и состоит в том, что всякое желание человека, в том числе и любовное, ведет не к добру, а к несчастью и злу, отчего и бог любви Кама в индийском эпосе отнюдь не носитель добра, он даже сливается порой с образом злого духа Мары – символом соблазна и греха. Любовь для индуиста – это, безусловно, зло потому, что она порождает низменные побуждения по отношению к другим. Вот и в данном рассказе трехлетняя Сибилла, испытывающая симпатию к Симору и ревнующая к нему свою подружку Шерон, требует, чтобы он столкнул Шерон с табуретки, если та снова подсядет к нему, когда Симор будет музицировать в салоне.
Индуистская философия различает в чувстве любви десять стадий, рассматривая их исключительно как дорогу к смерти, которая наступает от душевной болезни, либо в результате самоубийства. В новелле «Отличный день для банановой сельди» теща Симора Гласса считает его душевнобольным, а в эпилоге он стреляется.
У читателя может возникнуть вопрос, почему у селедки, о которой Сибилле рассказывает Симор, во рту 6 (именно шесть!) бананов? И почему другая селедка, оказавшись в пещере, съедает 78 бананов? Что стоит за этими числами? Начнем с того, что в индийской традиции банан не только символ любви, но еще и знак непрочности, слабости, ведь ствол бананового дерева образован не из древесины, а из наслоений листьев. «В мире нет костяка, он подобен поросли банана», – сказано в «Махабхарате». «Нестойкий банан», – говорится там же о человеке. В свою очередь, числа 6 и 78 находим в двух древнеиндийских классификациях – человеческих страстей и причин, которые порождают жажду жизни (танха), приводящую человека к гибели. Называются 6 видов «нечистых» страстей, «загрязняющих ум»: любовь, ненависть, гордыня, невежество, ложные взгляды, сомнения. А танху по второй классификации вызывают пять чувств и память. Но, в зависимости от того, в каких комбинациях чувств и памяти проявляется танха, она может иметь 36, 78 и даже 108 видов. По всей вероятности, 6 бананов во рту одной из Симоровых селедок и олицетворяют 6 видов «нечистых» страстей, а 78 бананов, съеденных другой рыбкой, равнозначны 78 видам жажды жизни.
«Когда Симор, подшучивая над маленькой девочкой, рассказывает ей о сказочной банановой сельди, которая заплывает в пещеру, где ест много бананов, но погибает, потому что не пролезает в двери, он фактически имеет в виду свою женитьбу», – пишет американский критик О’Коннор. Однако, смерть в индуизме имеет два противоположных толкования, она – величайшее горе и величайшее счастье. Горе, если ведет к новому перевоплощению, т. е. продолжению жизни, а, следовательно, и к повторению земных страданий; счастье, когда является переходом к вечному блаженству, исключающему дальнейшие земные воплощения.
Белый раса – смех, ирония.
«Дядюшка Виггили в Коннектикуте»
В русских переводах второй рассказ сборника выходил под названиями «Лодыжка-мартышка» и «Лапа-растяпа». Дядюшка Виггили, точнее, старый хромой кролик Дядюшка Виггили Длинные Ушки – главный герой детских книг американского писателя начала XX в. Говарда Гэриса, до сих пор любимых юными читателями. Старый кролик Дядюшка Виггили страдал ревматизмом, у него болели ноги, и поэтому он ходил с костылем. Этот персонаж и одновременно игрушка столь же популярны у американских детей, как у нас Буратино.
В рассказе описана встреча двух университетских подруг, посещавших когда-то семинар по психоанализу. Их встреча происходит спустя некоторое время после окончания второй мировой войны. Одна из подруг, Элоиза, – хозяйка добропорядочного средне-буржуазного дома, другая, Мэри-Джейн, – ее гостья. Подруги беседуют, то и дело прикладываясь к виски с содовой. Выясняется, что Элоиза тоскует по своему погибшему во время войны другу студенческих лет Уолту. Именно он назвал Элоизу, когда она подвернула ногу, Дядюшкой Виггили и, вообще, замечательно умел ее развлекать и смешить. Выясняется, что воспоминания о нем, теперь единственное, что скрашивает ее, казалось бы, респектабельную, а в действительности, унылую жизнь хозяйки дома – жизнь, тоскливость и безотрадность которой она бессильна изменить, как с помощью новейших теорий психоанализа, так и без него.
Ситуация, в которой находится героиня новеллы, постоянно воспроизводится в играх ее маленькой дочери Рамоны. Девочка то и дело слышит от матери о погибшем, но незримо присутствующем в доме Уолте. Не имея друзей-сверстников, она придумывает себе несуществующих дружков, которые затем так же, как Уолт, в ее играх постоянно погибают.
Эта параллель восходит к одному из композиционных приемов индийской литературы, соединению парных строф, трактующих одну тему в разных планах, положительном и отрицательном. Например, маленькая Рамона предана своим вымышленным друзьям всей душой, готова ради них на жертвы, тогда как ее мать, сама того, возможно, не понимая, просто скучает и вспоминает о человеке, с которым ей было приятно и весело проводить время. Самоотверженная, «дающая» любовь противопоставляется любви эгоистической, «берущей».
Выраженное в произведении должно быть более красиво, чем проявляемое, а внушаемому читателю поэтическому настроению надлежит в данном случае отступить на второй план. «Поэтическое настроение, – пишет Анандавардхана, – тут вторично и должно быть „похоже на царя, следующего за своим приближенным во время его свадьбы“». Выраженное в рассказе – самоотверженная, бескорыстная любовь девочки – более красиво, чем проявляемое – эгоистическое чувство ее матери. Отступившее же подобно «царю на свадьбе приближенного». Поэтическое настроение новеллы «Дядюшка Виггили в Коннектикуте» – смех, ирония. Древнеиндийская поэтика требует, чтобы скрытый смысл произведения воспринимался подобно тому, как после удара колокола слышится гудение. Сэлинджер использует разные методы, чтобы внушить нам послевкусие заданного поэтического настроения – смеха и иронии.
Внушению каждого поэтического настроения школой «дхвани-раса» предписано употребление своего цвета, о котором авторам рекомендовалось настойчиво упоминать в ходе повествования. У поэтического настроения эротики, любви (раса 1) он темный (отчего в рассказе «Отличный день для банановой сельди» доминирует темный цвет океана и темнота подводной пещеры), а у произведений, которые должны вызывать «вкус» смеха, иронии (раса 2), он белый, потому что с белым цветом, как правило, соотносится смех в индийской символике. Читаем у Анандавардханы: «Наступил долгий период времени, именуемый летом, и, громко смеясь белым, как цветущий жасмин, смехом, поглотил два месяца поры цветов». В рассказе «Дядюшка Виггили в Коннектикуте» и эта рекомендация аккуратно выполняется Сэлинджером: за окнами дома, в котором происходит действие, все покрыто изморозью.
