Александр Пеньковский - Очерки по русской семантике
В соответствии с указанной закономерностью в во-образованиях с суффиксом – оват– осуществляется передвижка ударения на этот суффикс: вовеликоватый СРНГ 1969: 4, 328], воволгловатой, воглуховатой [СРГСУ 1964: 1, 81], вотуговатый [СРГСУ 1964: 1, 95].[53]
Таким образом, именно формы с ударением на приставке следует считать первичными, видя в них результат добавочной суффиксации префиксальных образований (тугой – туго – вдтуго – вдтугой – вотуговатый). Можно полагать, что явление это связано с характерной для этой категории языковых средств тенденцией к избыточности в выражении степеней качества.[54]
4. В категориальном отношении образования с во– можно распределить по трем основным грамматическим классам:
а) непредикативные наречия: Вобыстро разговариват, надо бы медленнее; Вогусто мы сеяли, плохая морковь получилась; Вогрубо толкнул ее (С. 148) и т. п.;
б) безлично-предикативные наречия, категория состояния или предикативы: У нас в комнате вонизко, а мы не стукаемся; Во-мутно в глазах; Подымать – дак волегко… (С. 150); Восолоно нище, в окурат; Хорошо у нас дома, восухо (С. 152) и т. п.;[55]
в) имена прилагательные в краткой и полной формах: Вотеплый день; Вотепел еще чай-от [СРНГ 1970: 5, 158]; Восыра еще рыба; Восырой ложок (С. 152); Каша вогуста вышла – молока ли, чо ли долить; Кисель-от вогустой родился [СГСП 1973: 78] и т. п.
Показательны количественные соотношения между образованиями этих трех классов. Уже было отмечено, что старые источники фиксируют исключительно или преимущественно наречные формы с во-, а современные данные подтверждают неслучайность этого, обнаруживая значительное преобладание наречий над прилагательными (ср. [Филин 1972: 268]).
Не менее важно, что полные формы прилагательных с во-оказываются менее частотными, чем краткие. Это обусловлено тем, что они представлены в образованиях не от всех корней (ср. отсутствие в материале полных форм к прилагательным вовелик и вомал), что из всего потенциально возможного набора полных форм реально используются лишь формы единственного числа мужского рода и что полные формы являются менее употребительными.
Красноречивы в этом отношении данные используемых слова-рей. Так, если в ДСЛ полные формы вообще отсутствуют, то в «Словаре говоров Соликамского района Пермской области» О. П. Беляевой приводятся только два прилагательных, имеющих полные формы, и в СРГСУ и в СРНГ все словарные статьи, посвященные прилагательным с во-, хотя и открываются полными формами в качестве заглавных (ср. даже искусственные вовеликий, – ая, -ое [СРНГ 1969: 4, 328], и вомалый, – ая, -ое [СРНГ 1970: 5, 89], иллюстрируют их употребление в абсолютном большинстве случаев краткими формами. При этом во всем наличном материале нет ни одной (!) полной формы женского и среднего рода и ни одной (!) полной формы множественного числа.
Одни из этих фактов могут отчасти объясняться случайностями отбора материала в условиях полевых записей, другие могут быть отчасти связаны с характерным для севернорусских говоров явлением стяжения гласных в полных формах. Однако всего комплекса отмеченных фактов и стоящих за ними закономерностей объяснить только этими двумя причинами нельзя. Объяснение следует искать прежде всего в особенностях происхождения прилагательных с во– как вторичных, исторически поздних форм отнаречного образования (см. об этом в работе [Пеньковский 1974: 146–150], а также в наст. изд., с. 151–152), в особенностях их семантики, связанных с выражением значения избыточности степени качества (см. об этом в работе [Пеньковский 1973-а: 76–84], а также в наст. изд. с. 121–131), и в специфике их синтаксического употребления, ограниченного предикативной функцией.
В особую категорию следует, по-видимому, выделить образования на во-, функционирующие в качестве сказуемого в так называемых двусоставных несогласованных предложениях. Они представлены здесь двумя типами форм:
а) формы на во-… -о: Квас ишшо вопресно, а скоро укиснет; Юбка вослабко; Суп немного восолоно (С. 151); Трава-то уж восухо; Сапоги-то вотесно ему (С. 152) и т. п.;
б) формы на во-… -ь: Горох-то у нас вокись. Ветл. Костром., 1922 [СРНГ 1970: 5, 35]; Хлеб-то у вас восырь (там же. С. 153); …если возелень рожь, помешкам маленько. Соликамск. [СГСП 1973: 80] и др.
Признавая такие конструкции двусоставными, исследователи до сих пор расходятся в понимании категориальной сущности входящих в их состав предикативных слов. И если одни квалифицируют их как наречия (см., например, [СРГСУ 1964: 1, 83]), то другие считают их неизменяемыми прилагательными (см.: [СГСП 1973: 80]), а третьи вообще уклоняются от ответа на этот вопрос, ограничиваясь указанием на синтаксическую функцию слова (см.: [СРНГ 1970: 5, 161, 160, 164 и др. ]).
Не решая сейчас этой проблемы – она заслуживает специального обсуждения,[56] – следует указать только на один принципиально важный вывод, вытекающий из самого факта существования вo-образований такой сложной, двойственной природы: наличие их делает невозможным однозначное определение категориальной сущности всех форм на во-… -о, выступающих в качестве сказуемого при подлежащем, выраженном существительными и субстантиватами среднего рода. Так, в предложениях: Белье во-волгло ишо; Вогорько пифцо-то; Вовелико пальто; Вогрубо сено (С. 148); Платье-то водлинно ей; Все водорого в городе; Платье-то вожелто; Тесто вокисло (С. 149) и мн. др. под. – формы на во-… -о могут рассматриваться как краткие формы среднего рода (именно так и квалифицируются они во всех словарях), но с неменьшим основанием могут считаться и неизменяемыми слова-ми (наречиями? прилагательными?) в предикативной функции. Они не допускают, таким образом, однозначной категориальной интерпретации. То же самое характеризует, конечно, и формы на во-… -ь, если они соотносятся с прилагательными, имеющими основу на мягкий согласный или шипящий (типа синий, рыжий), и выступают в функции сказуемого при подлежащем, выраженном существительными мужского рода. Ср.: – Гляко, конь-то какой рыжий! – Ну какой он рыжий? Так только ворыж(ь) маненько (Тобольск, 1955, из записей В. Ф. Киприянова).[57]
Как показывают имеющиеся материалы, формы на во– исполь-зуются не только в качестве именной части самостоятельного предиката, но и во вторично-предикативной функции в усложненном предложении. Ср.: 1. Хлеб nocaдuлa вожарко. Сухой Лог Свердл. (С. 149); Я вожарко посадила, надо было ишо охолодить, а я поторопилась и вожарко посадила. Исет. Тюмен. (СРГСУ. Т. 1. С. 86) – Я посадила хлеб, когда в печи было еще вожарко. 2. Да, наверно, вомягко я вытащила курицу из печи. Коркино Туринск. (С. 150) – Рано я вытащила курицу из печи: она уже вомягко. Или: Поздно я вытащила курицу из печи: она уже вомягко. 3. Вожирно не люблю ись. Сухой Лог Свердл. (С. 149); Когда зеленой хлеб, возелено жнешь. Липовск. Туринск. (там же).
Естественно, что в условиях вторичной предикации, при сжатии контекста и изменении окружения, значение предикативного признака, выражаемое формами на во-, подвергается большим или меньшим изменениям. Изменения эти сказываются прежде всего, по-видимому, на степени предикативности, не приводя, однако, к полному ее устранению и, в зависимости от особенностей конкретного порядка слов, конкретной сочетаемости и т. п., вызывая осложнение первоначального и в той или иной степени уже ослабленного значения предикативного признака адвербиальным, субстантивным или тем и другим значением одновременно. При этом предикативные формы на во– не становятся непредикативными наречиями, и квалификация таких форм как обычных наречий (а именно так, и притом в тех же самых примерах, они подаются в СРГСУ и СРНГ) представляется недостаточно оправданной. Такой подход неизбежно упрощает их семантическую структуру и невольно искажает их связи внутри предложения (ср.: [Золотова 1973: 275]).
Особо должны быть выделены те случаи, где формы на во– употреблены в высказываниях метаязыкового характера, истолковывающих значение этих форм, объясняющих особенности их употребления и порожденных как раз ради такого истолкования и объяснения. Ср.: Хорошо выбелено, мытой пол, постирано хорошо, дак «вобело» говорят. Шипицыно Махн. Свердл. (С. 148); Вомарко – это когда слегка замарано. Пышма Сухолож. Свердл. (С. 150); Восветло – это время, колда уже рассветат (С. 151); Хто говорит «больно крепко», хто «вокрепко». Фоминское Махн. Свердл. (С. 150) и мн. др.
