Михаил Голденков - Осторожно HOT DOG! (с иллюстрациями)
Мне, кстати, КВН здорово помог в моей будущей переводческой практике в США.
Сидим мы, студенты, как-то вечером в лагере детского отдыха на бейсбольном поле и распиваем мою бутылку «Беловежской», что чудом сохранилась в неприкосновенности целых две недели со дня моего прилета в аэропорт имени Джона Кеннеди. Травим анекдоты. Точнее, я говорю, а американцы слушают, смеются, хвалят русский юмор, но при этом сами никаких анекдотов не рассказывают. Лишь только приколист англичанин Эдди иногда юморит на тему пьяниц. Правда, его шутки я так и не понял, так как Эдди говорил очень долго. Ну, а сам я рассказывал американцам чисто русские анекдоты про ковбоя и его внутренний голос. При этом (вот где КВНовская закалка пригодилась) тут же на ходу менял практически все. Ибо если перевести один к одному нижеследующий анекдот, его американцы также не поймут, как мы не понимаем прямой перевод шуток из «Маппет-шоу».
Анекдот.
Едет по каньонам ковбой и, останавливаясь перед очередным обрывом, думает, что ему его не перепрыгнуть. «Перепрыгнешь» – говорит внутренний голос, ковбой прыгает и приземляется на противоположном крае обрыва. Перепрыгнул он с помощью подсказки – своего внутреннего голоса и следующий каньон. Третий оказался побольше, но внутренний голос сказал: «Прыгай!» Ковбой прыгает, но… не достает до края и начинает падать вниз. Летит он, а внутренний голос говорит: «Ну и грохнемся же мы сейчас!»
Ну вот как, скажите, пожалуйста, перевести последнюю фразу этого анекдота, да еще так, чтобы передать весь колорит? Само выражение «внутренний голос» тоже нельзя переводить дословно. Это по-английски conscience, т.е. совесть. И в конце я вместо «ну и грохнемся же мы сейчас» после секундного замешательства сказал просто: «Oh, shit!». Американцы покатились от хохота (может, и водка моя помогла).
Когда Жванецкий, снисходительно улыбаясь, говорит, что американцы абсолютно не въезжают в его юмор, несмотря на присутствие двух переводчиков, то думаю, что и сам бы Жванецкий недоумевал, если бы ему пытались перевести шутки какого-нибудь известного американского юмориста, не учитывая теории перевода с английского на русский некоторых вещей, содержащих специфический, сугубо национальный юмор. Есть, конечно же, такие приколы и шутки, что понятны всем, но юмор Жванецкого, к примеру, должен сопровождаться достойным литературным переводом, а не просто параллельным, пусть даже и очень опытных переводчиков. Тем более, что юмор Жванецкого имеет порой эффект «хороша ложка к обеду». То есть в другой обстановке, в другом настроении его шутки «не стреляют». Этот «синдром одноразовости» я и сам испытал, играя в КВН. Что это значит? Ну вот, к примеру, вы выступаете перед залом, выплескивая очередной, только что придуманный прикол. Зал взрывается от смеха, потому как шутите вы над тем, что вам самому смешным кажется. Через энное количество времени эта же шутка в другой аудитории почему то уже не производит того эффекта, что в первый раз, хоть зал шутку и слышит впервые. Объяснение заключается в том, что вы сами уже «перегорели», он, прикол, уже не горячий, не свежий, и это интуитивно передается залу. По второму кругу смеяться над одним и тем же как-то не получается. Как видите, тут нюансов со своим родным зрителем полным-полно. Что уж говорить, когда перед иностранцем пытаешься острить.
Вот почему не совсем просто русскоязычному человеку читать прямой перевод повести «Трое в лодке (не считая собаки)» или сказку «Алиса в Стране чудес», где сносок, поясняющих тот либо иной прикол, столько, что они занимают больше места, чем сама сказка. А для Англии и Америки, как и для других англоязычных стран, это же классика! Нам, естественно, незнакомы английские стишки, песенки, поговорки, идиомы, на которых строятся многие приколы Алисы. Писатель Борис Заходер решил пересказать «Алису», и это у него, по-моему, очень даже неплохо получилось.
Да, английский юмор несколько черноват по отношению к русскому, хотя как у нас, так и у них часто идет активная игра слов:
– Why everything in your bar is so cheep? – Почему в вашем баре все так дешево? – Спрашивает клиент бармена.
– My boss is fucking my wife and I’am fucking his business. – Мой босс трахает мою жену, а я трахаю его бизнес, – отвечает бармен.
Вот вам типичная английская шутка, которую мы в приличном обществе не расскажем. Для них такой юмор более естественен. Он строится на абсурде, когда соединяются несовместимые вещи, когда в привычных условиях кто-то либо действует, либо говорит нетипично для ситуации, из-за чего эти ситуации и получаются смешными. Взять, к примеру, рисунок популярного американского картуниста Джерри Ларсона. Под картинкой надпись: «Carl shoves Roger, Roger shoves Carl, and tempers rise. – Карл толкнул Роджера, Роджер толкнул Карла, страсти накалились». А на рисунке в это время изображено, как рассерженный олень и охотник стоят в лесу друг против друга и толкаются, как бы говоря: а ты кто такой?!
Не только юмор, но и их искусство кардинально отличается от нашего. Режиссер Дэвид Линч, к примеру, накаляет атмосферу своих фильмов до предела тем, что как нельзя удачно сочетает романтизм Дикого Запада Америки с мистикой, с потусторонней нечистой силой, которая олицетворяет зло и преступление. Наши же фильммейкеры если и прибегают к подобной эклектике, то лишь для того, чтобы то, что плохо (ситуация в стране, культ личности и т.п. и т.д.), показать еще хуже. Многие пытаются подражать западным режиссерам, но все равно получается плохо. Это я к тому, что американцы образ своего парня романтизируют, тогда как мы искусственно опускаем.
Мне американский и английский юмор нравится своей современностью, злободневностью, пусть он несколько груб и черен. К сожалению, таких художников-юмористов, как американец Джерри Ларсон, у нас нет. Нет и таких, как Кукрыниксы, которые хоть и творили полвека назад в условиях советской цензуры, тем не менее по своей оригинальности и юмору могут любым современным художникам сто или двести очков вперед дать.
Мир (как и Англия в свое время) пришел в восхищение от черного юмора битла Джона Леннона, который мог ляпнуть что угодно и в присутствии кого угодно, и над этим все дружно смеялись, когда справедливо, а когда и не совсем, считая юмор «Битлз» милым и безобидным. «Скажите, пару слов, находясь перед лицом миллионов американских зрителей», – говорит Джону Леннону американский тележурналист, показывая на кинокамеру. «Какое у них странное лицо», – отвечает Джон, глядя в объектив.
Все да не все американцы восхищались чувством юмора молодых ливерпульских музыкантов. Некоторые богохульные шутки, вроде той, где Джон сказал, что «Битлз» популярнее Христа, совсем не поняли в Америке, тогда как в демократически-саркастической Англии такие вещи вполне проходят и на них никто особого внимания не обращает. В Америке же, где религия имеет куда больший вес, чем в Европе (особенно в протестантской Европе), по-черному лучше не шутить. Не надо… Я, работая на кухне вместе с Чи Вэем, выпускал шутки ради комикс-стенгазету «Daily Chronicles», где в прикольных картинках рассказывал о событиях дня прошедшего и потом эти свои «крониклз» прикалывал на стенд заданий и объявлений. Мои «картунз» жутко нравились всему лагерю, и наш директор даже делал копии на ксероксе и раздавал их всем желающим. Как-то в одном из выпусков я обозвал вечеринку предыдущего дня, чисто в шутку, оргией. На следующий день ко мне подошел Тед, симпатичный парень из береговой охраны, и, дико извиняясь, спросил, знаю ли я, что такое оргия.
– Ну да, знаю, – ответил я.
– А знаешь ли ты, что там происходит? – продолжал, краснея и извиняясь, спрашивать меня Тед.
– Конечно, – пожал я плечами.
– И то, что там, м-м-м, ну это, происходит всякое такое, сексуальное… – запинался Тед.
– Да, – заулыбался я, – конечно, знаю.
– А почему ты тогда написал, что вчера в здании столовой состоялась оргия? – смущенно потупил глаза Тед.
– Ты знаешь, я вроде как пошутил, – смутился уже я, – все же видели, что там никакой оргии на самом деле не было.
– А, тогда понятно, – улыбнулся Тед, – извини еще раз.
– Да нет, все нормально, Тед.
Про себя я подумал, что, в религиозном лагере отдыхая, мог бы, конечно, слово «оргия» не употреблять.
И не обращайте внимания на американское кино, где все они матерятся да про секс говорят, будто озабоченные подростки. Это всего лишь кино, которому американцы многое прощают и с которого пример не берут. После их фильмов кажется, что по всей Америке только тем и занимаются, что стреляют с вертолетов друг по другу, взрывают автомобили, насилуют, убивают. А на самом деле все тихо.
Про английский юмор можно говорить долго, даже целую книгу посвятить этой теме, поэтому я закругляюсь. Но напоследок расскажу вам еще один, уже канадский анекдот.
Два канадца плохо играли в гольф. Но вдруг один стал играть значительно лучше.
