Борис Тимофеев - Правильно ли мы говорим?
И здесь не будем гоняться за ненужной иностранщиной...
В порядке примечания: не следует забывать, что у нас принято называть людей по имени и отчеству, почему «Долорес Ивановна», «Карменсита Степановна» и «Ро- муальд Лукич» будут звучать весьма нелепо, равно как и «Венера Кузьминична» и «Геракл Петрович».
Однако мы отклонились от основной темы книги. Вернемся к ней и поговорим об ошибках совсем другого рода.
* * *
«Андриан» или «Андреян»? Что правильнее?
Ни то ни другое.
Почему?
Да совершенно по той же причине, по которой нельзя говорить ни «Андриатическое море», ни «Андреятика». И вообще такого имени «Андриан» — никогда не существовало даже в старых святцах.
Был «Адриан», что по-гречески означает «уроженец Адрии» (местности на берегу Адриатического моря).
Именно так звали римского императора Адриана (76- 138 гг.). Отсюда название города: Адрианополь (ныне турецкий город Эдирне).
И русское имя имеется только одно — Адриан.
Сомневающимся я предложу открыть пушкинского «Гробовщика» и прочесть начальные строки: «Последние пожитки гробовщика Адриана Прохорова были взвалены на похоронные дроги, и тощая пара в четвертый раз потащилась с Басманной на Никитскую, куда гробовщик переселялся всем своим домом».
И нашего великого зодчего — бессмертного строителя Адмиралтейства А. Д. Захарова — звали Адрианом, хотя в Большой Советской Энциклопедии он и назван «Андре- яном».
При всем моем огромном уважении к этому грандиозному изданию, должен прямо сказать, что в данном случае имеется ошибка: имени «Андреян», повторяю, в России никогда не существовало... Чем же я могу опровергнуть то, что напечатано на бумаге? Тем, что высечено на мраморе: подойдите к Центральной башне Адмиралтейства в Ленинграде, где сейчас находится главный вход в Военно-морское училище им. Дзержинского, и вы прочтете на мемориальной доске:
Зданіе
Главнаго Адмиралтейства
построено въ 1811 году
по проекту
русскаго зодчаго
АНДРІАНА ЗАХАРОВА
А ведь доска была сделана вскоре после смерти А. Д. Захарова...
Как на дополнительное доказательство сошлюсь на книгу В. Я. Курбатова «Петербург» (1913 г.), где на стр. 303 помещен портрет А. Д. Захарова работы С. С. Щукина и имеется подпись: «Адриан Дмитриевич Захаров». Так же «Адрианом» назван он у С. Н. Кондакова в «Юбилейном справочнике Академии художеств», изданном к ее 150-летию (1914 г.), на стр. 332. Наконец, сама БСЭ ссылается на статью Н. Е. Лансере «Адриан Дмитриевич Захаров» («Архитектура Ленинграда», 1937, № 1).
Еще и еще раз приходится сказать: «Платон мне друг, но истина дороже...»
Однако почему же с «Адрианом» происходит путаница, которой нет с другими именами?
А вот почему.
По-гречески «ане́р» (род. падеж «андро́с») — означает «мужчина», а «андре́йос» — «мужественный», «храбрый». Отсюда множество греческих имен с корнем «андр»: «Андрей», «Андроник», «Анд р окл», «Александ р», «Никандр» и др.
Опять мы сталкиваемся с тем явлением, которое я себе позволю назвать «инерцией речи»: случайное звуковое сходство одного слова с целым рядом других, совершенно различных по значению, заставляет и это одно слово подчиняться правилам, существующим для ряда других слов. Вот почему возникает путаница...
Другой пример того же закона.
«Арсений» по-гречески означает «мужественный», «стойкий». Почему же это имя часто коверкается и превращается в «Арсентия»? Да потому, что существует целый ряд таких имен, как «Парфентий», «Дементий», «Кле- ментий», «Лаврентий», «Терентий», «Леонтий» и др. Все они кончаются на «тий».
Вот почему «Арсений» — в силу языковой «инерции» — так часто превращается в «Арсентия»...
О склонении имен и фамилий
А теперь рассмотрим совершенно другой вопрос, хотя он тоже касается имен и фамилий.
Склоняются ли иностранные имена и фамилии? Обычно склоняются, если они относятся к лицам мужского пола и кончаются на согласную букву.
Мы говорим: «трагедия Вильяма Шекспира», «басня Жана Лафонтена», «баллада Фридриха Шиллера», «опера Рихарда Вагнера» и т. д. (А если мы говорим «роман Жорж Санд», то это потому, что «Жорж Санд» — псевдоним женщины Авроры Дюдеван.)
Это же правило относится и к современникам. Поэтому — вопреки мнению некоторых — следовало бы говорить «концерт Поля Робсона» (а не «Поль Робсона» и не «Поля Робсон») и «песенки Ива Монтана» (а не «Ив Монтана»).
До сих пор речь шла о личностях знаменитых или известных. А как быть с обыкновенными гражданами, живущими среди нас? Как, например, следует писать адрес: «Карлу Ивановичу Мюллеру» или «Карлу Ивановичу Мюллер»? (Я уже не говорю о совершенно неграмотном «Карл Ивановичу Мюллер...»)
Конечно, только в первой форме — «Мюллеру». Писать в дательном падеже «Мюллер» можно только его жене, скажем, «Марии Робертовне Мюллер».
А как быть с иностранными фамилиями, которые принадлежат тоже мужчинам, но кончаются на гласную букву?
Они, как правило, не склоняются.
В самом деле. Мы говорим: «роман Дюма», «поэма Гёте», «опера Верди», «драма Гюго», «комедия Сарду», «картина Гойя» и т. д. Про писателя Дюма́, художника Дега́, архитектора Бренна́ — абсолютно нельзя сказать «роман Дюмы́», картина «Деги́», архитектура «Бренны́»...
Написав это, я подумал: а почему мы говорим «сонет Петрарки», «мемуары Казановы», «статуя Кановы»? Да и о картине Гойя ведь можно сказать «картина Гойи».
Отсюда можно сделать вывод: русскому языку свойственно склонение фамилий вообще, включая и иностранные. Такой вывод подтверждается тем, что некоторые иностранные фамилии, кончающиеся на одну гласную, легко сокращаются именно на эту гласную, после чего легко склоняются, то есть делаются удобными для склонения.
Так, великий итальянский поэт Данте давно звучит по-русски, как «Дант». Достаточно вспомнить пушкинское:
«Суровый Дант не презирал сонета...»
То же самое произошло с фамилией другого знаменитого итальянского поэта Тассо, который стал звучать по-русски «Тасс». (Я не привожу в виде примера превращение итальянской фамилии «Бонапарте» в «Бонапарт»: прежде чем она была таким образом «русифицирована», она была «офранцужена» — и прежде всего самим Наполеоном.)
Это же явление — стремление к склонению — можно заметить в том, что иногда французские фамилии, кончающиеся при произношении на гласную и потому несклоняемые (Гизо, Дидро, Беранже и т. д.) по-русски превращаются в склоняемые путем использования их французской транскрипции и превращения невыговари- ваемых букв в выговариваемые.
Вспомним, как у Пушкина граф Нулин едет из Парижа «в Петрополь»:
«С ужасной книжкою Гизота...»
«С последней песней Беранжера...»
А ведь Пушкин превосходно знал французский язык.
Быть может, кто-нибудь мне возразит: «Ну, это же поэтическая вольность, вызванная, вероятно, необходимостью сохранить размер или найти подходящую рифму...» Но вот мы раскрываем роман Достоевского «Братья Карамазовы» и читаем во второй главе слова Федора Павловича: «Простите, я последнее, о крещении-то Дидерота, сам сейчас присочинил...»
А как обстоит дело с фамилиями славянскими (русскими, украинскими, белорусскими, польскими, чешскими), если они оканчиваются на гласную? Склоняются они или нет?
Да, как правило, склоняются. Но с некоторыми оговорками.
Вот, для примера, такие фамилии, как русская «Глинка», украинская «Гребенка», белорусская «Крапива́», польская «Сапега», чешская «Сме́тана»... Мы говорим «музыка Глинки», «стихи Гребенки», «басни Крапивы́», «войско Сапеги», «опера Сме́таны»... Чтобы убедиться в правильности этого утверждения, достаточно взглянуть на памятник Глинке в Ленинграде и в Смоленске, где на граните пьедестала четко выбито: «Михаилу Ивановичу Глинке». Но уже в фамилиях, оканчивающихся на «ко», такого единства нет. Большинство из нас, к примеру, говорит «стихи Шевченко», но наряду с этим существует старинная форма «стихи Шевченка», а в разговорной речи встречается иногда форма «стихи Шевченки»...
А как быть с такой украинской фамилией, как «Шуль- га» (что, кстати, по-украински означает «левша»: вспомним древнеславянское слово «шуйца»)? Здесь действует тот же «закон склонения». Я говорю: «Я учился с Шульгой», а не «я учился с Шульга», «я был в гостях у Шульги», а не «я был в гостях у Шульга» и т. д.
Однажды в Доме творчества в Комарове я услыхал такую фразу: «Сегодня вечером пойду к Бианкам читать свой рассказ...» Речь шла об известном детском писателе Виталии Бианки, который вместе с женой жил в Доме творчества. Следовательно, и фамилия «Бианки» (итальянская по своему дальнему происхождению) в просторечии подчиняется иногда «закону склонения».
