Георгий Шенгели - Как писать статьи, стихи и рассказы
Имена действующих лиц выбраны так, чтобы произвести впечатление смешного: ведь и сам рассказ — смешной, юмористический; если бы писался строго бытовой рассказ, без стремления насмешить читателя, то фамилии вроде «Очумелов», «Хрюкин» были бы нарочиты.
Для того, чтобы дать более отчетливое представление о приемах построения рассказа, следовало бы привести еще не сколько разборов; здесь из-за отсутствия места мы не можем это сделать, и постараемся дать несколько общих указаний.
Установка
Весьма важной стороной в построении рассказа является так называемая установка, то-есть предварительный умысел автора относительно того, какой рассказ он будет писать: будет ли он строить рассказ, изображающий действительную жизнь, или рассказ, в котором будут изложены разные необыкновенные приключения, или рассказ, описывающий сложные душевные переживания действующих лиц, или рассказ юмористический, смешащий, или наконец, рассказ о будущем времени, о необычайных открытиях, о путешествиях на другие планеты, и так далее, рассказ, в котором будет дана воля воображению, рассказ фантастический. Если автор решает писать бытовой рассказ, изображающий действительную жизнь, скажем, жизнь рязанского крестьянина, или шахтера, — то он должен быть верен действительности; он не вправе, например, говорит, что его шахтер такой любящий искусство человек, что даже пианино завел: это будет неправдоподобно; в таком рассказе автор должен тщательно выбирать язык для своих действующих лиц; заставляя их действовать, должен сообразоваться с естественными человеческими побуждениями к тому или иному поступку; обрисовывая своих действующих лиц, должен помнить, что все они — живые люди, со сложными характерами, и было бы фальшиво в бытовом рассказе изображать одного совершенным злодеем, другого добродетельным до святости; должен, наконец, учитывать, какое значение для всего рассказа имеет данное действующее лицо: является ли оно главным, так называемым героем, или второстепенным, или случайным, и сообразно с этим менять тщательность и подробность обрисовки. В разобранном рассказе героем является Очумелов, и мы видим все смены его настроений; что думает Хрюкин или городовой, — нам не говорится; третьестепенное лицо, повар, даже не обрисован, не сказано, какая у него наружность; а некоторые слова приписаны просто «голосу из толпы»; иначе говоря, детальность, тщательность обрисовки меняется сообразно важности данного действующего лица для всего рассказа, для темы. Предположим, в рассказе герой едет куда-нибудь на лошадях; если ямщик только везет героя, и не принимает никакого участия в действии рассказа, то нелепо тщательно описывать ямщика, рассказывать, откуда он и какова его судьба, и так далее.
Но если автор делает установку на «приключенческий» рассказ, то в нем он может, во-первых, оставить для всех действующих лиц один и тот же литературный язык, во-вторых, не заботиться о полном жизненном правдоподобии как действующих лиц, так и тех положений, в которые они попадают. Но зато в приключенческом рассказе необходима занимательная, острая выдумка, напряженные положения, неожиданная развязка. То же самое и при установке на фантастический рассказ, причем необходимо, конечно, иметь основательное знакомство с той областью научной мысли, в которой распространяется воображение автора.
При юмористической обстановке так же, как и при бытовой необходима верность действительности; но допускаются и даже необходимы для того, чтобы рассказ смешил, преувеличения. Например, юмористический рассказ Дорошевича «Дело о людоедстве» построен так: пропал неизвестно куда околоточный надзиратель; в это время на базаре арестуют пьяного купца, который говорит, что ел пирог с околоточным надзирателем; ел понимают так, будто пирог был с начинкой из околоточного надзирателя и обвиняют в людоедстве; заваривается каша; в газетах помещаются возмущенные статьи; политические деятели произносят речи; судебный следователь ведет запутаннейшее следствие, и так далее. В общем, за основу, взята вполне возможная в жизни путаница из-за неправильного понимания; в развитии рассказа воспроизводится действительная картина того, как буржуазное общество отвечает на всевозможные сногсшибательные события, — но это все сделано в преувеличении: приводится, например, статья действительно жившего и работавшего журналиста; статья эта представляет собою преувеличенное, карикатурное подражание его настоящим статьям, представляет собою пародию, — и так далее. Вот эта преувеличенность действительных бытовых черт и создает впечатление смешного, делает рассказ юмористическим.
Сжатость рассказа
Рассказ должен быть краток; такой рассказ легче прочитать, затем, его легче напечатать; писать же его, пожалуй, труднее, чем длинный. В среднем, величина рассказа должна быть oт 500 до 1500 газетных строк. Вполне понятно, что в таком рассказе невозможно очень подробно распространяться. Автор должен стремиться выбросить из рассказа все то, что не является совершенно необходимым. Написав рассказ, следует дать ему полежать в столе и через неделю — другую прочитать его и постараться сократить, как только можно. Начинающие авторы любят описывать природу и обстановку; приходит герой в лес, — идет длиннейшее описание леса; возвращается герой в свою комнату, — описывается комната; сидит герой ночью у окна, — изображается свод небесный и звезды, и так далее. Всего этого надо решительно избегать. Описывать природу и обстановку можно лишь тогда, когда от этой природы или обстановки зависит какое-нибудь действие в рассказе. Предположим, герой пришел в свою комнату в хорошем настроении и полный готовности приняться за работу; но комната плоха, темна, пахнет в ней дурно, — и герой не усидел в своей норе и отправился в пивную, где произошло то или иное; в таком случае описание комнаты необходимо, чтобы читатель проникся настроением героя и понял его побуждения.
Точно так же не следует стремиться к тому, чтобы представить читателю каждый шаг своего героя. Предположим, сего дня герой условился с другим об очень важной встрече через два дня; совершенно не нужно рассказывать, что делал герой в эти два дня, если в течение их ничто не изменилось; нужно просто продолжать: «через два дня, в условленное время, Иван, сидя на бульваре, поджидал Матвея». Если передается разговор двух действующих лиц, то также не следует стараться разговор этот воспроизвести полностью, достаточно передать несколько фраз, из которых ясно будет, к чему этот разговор привел.
Вообще рассказ должен быть ясен, точен и краток как телеграмма. Все, что можно удалить, без ущерба для правильного понимания рассказа, — необходимо удалить. Краткости и ясности рассказа очень способствует прием косвенного изображения.
Косвенное изображение
Всякий предмет или явление имеет очень много черт, очень много признаков. Перечислять их все, описывая данный предмет или явление и невозможно, и не нужно. Надо выделить главнейшие признаки. Какие же признаки будут главнейшими? Те, которые нужны в данном месте рассказа. Например, у героя есть большой, дубовый, тяжелый, дорогой, круглый, хорошо полированный стол. Мне нужно описать комнату героя; на столе, допустим, стоят цветы. Нужно ли при описании комнаты упоминать, что стол очень дорогой, дубовый, тяжелый? Heт, не нужно, потому что, при описании комнаты важно передать общее зрительное впечатление. И я говорю: «цветы отражаются в поверхности стола». То, что «цветы отражаются», само говорит о хорошей отполированности стола, и о том, что стол этот содержится аккуратно, что с него стерта пыль, что он блестит. Вот этой короткой фразой я передал сразу несколько признаков стола, передал зрительное впечатление от него, — но передал не прямо, а косвенно, при помощи «цветов». Предположим, что герой сидит у этого стола, получает вдруг неожиданное, потрясающее известие и вскакивает с такой силой, что стол откатывается. Что важно здесь? То, что стол — тяжелый; будь он легким, самое простое движение могло заставить его откатиться. И я пишу; «Иванов вскочил; двухпудовый старинный стол откатился на аршин». Здесь, из множества признаков стола я останавливаюсь на одном, на признаке тяжести. И этим я воспроизвожу силу движения моего героя, не говоря об этой силе прямо ни слова; она изображена косвенно. Предположим, мой герой нуждается в деньгах и решает продать что-нибудь из имущества; здесь будет важен признак высокой цены, стола. Я пишу: «мебельщик уносил дорогой стол. Иванов чувствовал себя спокойным на неделю». Ясно: раз стол дорог, значит, за него заплатили приличную сумму денег, значит, герой избавлен на некоторое время от нужды. Ничего этого я прямо не говорю, все изображается косвенно, при помощи нужного именно в данное время признака.
