Николай Дановский - Вводное слово в искусство перевода
Сущность такого влияния можно показать на примерах. Возьмем для примера известный цикл фронтовых стихов К. Симонова, который озаглавлен: «С тобой и без тебя». Когда предлагают молодым переводчикам перевести эту фразу (заголовок) на эсперанто, немедленно и неизменно появляется решение «Kun vi kaj sen vi». Если взять этот перевод в отрыве от всего текста, к которому он относится, то можно считать перевод идеальным. Но вся штука в том, что он привязан к определенному тексту, который кратко можно охарактеризовать «Письма с фронта». Т.е. не просто какое-то время «с тобой» и какое-то время «без тебя», а все время «без тебя». И когда после этого мы обращаемся к заголовку «С тобой и без тебя», то мы чувствуем какую-то неловкость. Что-то не то. Не соответствует духу и стилю сборника такой заголовок. Пробуем переставить слова в этом заголовке: «И без тебя с тобой». Вот тут уже что-то проясняется. Тогда, значит, в переводе необходимо отразить именно этот дух произведения. Поэтому окончательно выкристаллизовывается суть фразы, и ее перевод получается: «Kun vi eĉ sen vi».
Вот на этом небольшом примере показано, как влияет стиль и дух целого произведения на характер отдельной фразы, составляющей звено в целостном тексте.
Истина всегда конкретна. Возьмем еще один пример. В романе Ю. Скопа «Техника безопасности» имеется такая частушка.
Хорошо, девчонки, вам:В одной смене милый с вам,Каково-то мне одной:У меня милок денной.
Вся частушка выражена одним предложением. И поэтому с некоторой натяжкой можем привлечь ее в качестве примера фразы-фрагмента. Если взять это предложение в качестве самостоятельного, вне связи с текстом, то в ней ясно проскальзывает горечь некоей «девчонки» о том, что ее милый работает не в одной с ней смене. И когда отрывок данного романа, содержавший эту частушку, был задан в качестве конкурсной задачи для переводчиков, то большинство участников прислало свои переводы, которые в общем солидаризируются с одним из наиболее удачных вариантов:
Via, knabinoj, ĝojas kor':Kun amatoj en labor',Sed mi trisru: sen skrupul'Aliskipe de l' karul'.
Но если рассмотреть более значительный отрывок текста, то уже тогда выявляются некоторые дополнительные подробности. Роман о шахтерах. А в горном деле «денной», «денная поверхность» — это общепринятый термин. Он означает работу на поверхности, где бывает «день», в отличие от работы в шахте (под землей), где всегда ночь. И вот, следовательно, в этой частушке горечь девушки обусловлена не тем, что они работают в разных сменах. Эту неполадку всегда можно устранить, уладив с руководством работу в одной смене. А забота ее в том, что она работает под землей, а он на поверхности, и, следовательно, они вместе никогда не могут работать.
Но вот эта необходимость, а именно учитывать локтевые связи между предложениями, уже является задачей последнего четвертого подсоответствия, именно соответствия стилистического, что будет рассматриваться в своем месте. Тем не менее здесь приходится привлечь эту особенность для того, чтобы показать, как нужно сообразовывать перевод фразы-фрагмента с общим текстом для того, чтобы перевод был правильным.
Поэтому для указанной выше частушки более правильный перевод должен иметь вид:
Vi, knabinoj, ĝoju plej:Kun amatoj en minej',Sed mi tristu: ĉar karul'Stukas tage kun la trul'.
Но на уровне фразеологического соответствия можно считать уже и первый вариант вполне приемлемым, имея в виду, что окончательный смысл и надлежащий лоск для всей работы можно отработать и навести только на основании всех предыдущих и последующих требований. И, естественно, выполнение требований стилистического соответствия венчает произведение завершающим «прикосновением руки мастера».
Примеры перевода различных фраз-фрагментов
Само собою разумеется, очень часто встречаются случаи, когда все слова языка Р имеются в словаре языка Э. А главное, все эти слова имеют в точности тот же смысл и то же значение, как в одиночку, так и со своими локтевыми связями. Если переводчик набрел на такую счастливую «жилу», то на таком предложении он может отдохнуть. Ему остается лишь хорошо расположить все слова в группы, чтобы смысл воспринимался непосредственно без необходимости для читателя или слушателя еще что-то в уме переставлять и согласовывать. Особенности эсперанто (почти полное отсутствие флексий) дают возможность только при ясном составе и четком расположении групп в предложении достичь легкости восприятия и ясности смысла. Обо всем этом еще будет более подробная речь в последней главе.
Что же предопределяет такую необычайную возможность практически дословного перевода, против которого металось и мечется столько громов и молний на всех уровнях переводческих исканий, регламентов и находок?
Это определяется прежде всего базовой простой и однозначной (моносемантичной) лексикой, которая в своем большинстве присуща конкретным объектам, главным образом реалиям, и простейшим общеизвестным абстракциям, имеющимся во всех языках. Это можно назвать чисто формальным явлением или примитивным случаем простого лобового фразеологического соответствия. Вот пример из «Крейцеровой сонаты» Л.Н. Толстого:
В вагон входили и выходили едущие на короткие расстояния, но трое ехало, как и я, с самого места отхода поезда: некрасивая и немолодая дама, курящая, с измученным лицом, в полумужском пальто, ее знакомый, разговорчивый человек лет сорока, с аккуратными новыми вещами, и еще державшийся особняком небольшого роста господин с порывистыми движениями, еще не старый, но с очевидно преждевременно поседевшими курчавыми волосами и с необыкновенно блестящими глазами, перебегавшими с предмета на предмет.
En la vagonon eniris kaj eliris veturantoj al mallongaj distancoj, sed triopo veturis samkiel mi ekde la starta loko mem de la trajno: nebela kaj nejuna damo, fumanta, kun elturmentita vizaĝo, en duonvira palto, ŝia konatulo, parolema homo, ĉirkaŭkvardekjara, kun akurataj novaj aĵoj, kaj ankoraŭ unu tenanta sin izolite negrandkreska sinjoro kun impetaj movoj, ankoraŭ ne maljuna, sed kun evidente antaŭtempe griziĝintaj krispaj haroj kaj kun neordinare brilantaj okuloj, transkurantaj rigarde de unu objekto al alia.
Но такая возможность почти автоматической замены слов языка №1 словами языка №2 встречается крайне редко. В большинстве случаев переводчик сталкивается с необходимостью сочетать и комбинировать все ему известные пути перевоплощения. В любом переводе любого предложения обычно переплетаются возможности лобового перевода с переводом, в котором все дело решают локтевые связи, когда группа слов замещается одним словом, одно слово приходится замещать группой, группу выражать совсем другой группой и т.д. Поэтому практический перевод всегда изобилует удлинениями, укорочениями из-за использования различных групповых соответствий, среди которых опытный переводчик лавирует, выбирая кратчайшие пути для того, чтобы выбраться на чистую воду. Поэтому наиболее «естественными» являются предложения, в которых имеются как «лобовые», так и «локтевые» компоненты. И поэтому дальнейший набор примеров представляет собой ряд предложений именно такого рода. А так как мы показали все основные типы предложений, дающих чисто лобовое соответствие, чисто групповое (локтевое) соответствие и различные виды смешанных, то в дальнейшем представляем ряд примеров, в которых читатель должен сам разобраться и определить, по какому пути выполнен тот или иной пример.
Всё в ней (избе) было расставлено и навалено без толку. Ĉio en ĝi estis starigita kaj ĵetita senskrupule kvodlibete (brikabrake).
Мать сразу же взялась за уборку. La patrino tuje sin ŝarĝis per ordigo kaj purigo.
Целый день она переставляла, скоблила, мыла, чистила. La tutan tagon ŝi movis aĵojn de unu loko al alia, ĉion skrapis, ĉion lavis, ĉion senkotigis.
И, когда к вечеру сторож принес вязанку дров, то, удивленный переменой и невиданной чистотой, он остановился и не пошел дальше порога. Kaj kiam al vespero la gardisto alportis faskon da ligno, do mirigita per aliiĝoj kaj nevidita pureco li haltis ĉe la sojlo sen aŭdaci (ne decidiĝinte) transpaŝi ĝin.
Из чего только не выдумывали они мастерить игрушки (для ёлки). El kio-alio nur ne inventis ili majstradon de abiaj ornamaĵoj!
Навертели пышных цветов. Rondvolvis paperaĵojn en petalojn de pompaj floroj.
Уж на что хмур и нелюдим был сторож, а и тот, когда приносил дрова, подолгу останавливался у двери и дивился на их всё новые и новые затеи. Kiom ajn malserena kaj mizantropa estis la gardisto, sed eĉ li, alportante lignon, longe sin retenis ĉe la pordo kaj miris pri ĉiam pli kaj pli novaj iliaj elpensaĵoj.
А мать и Чук задержались. Kaj la foresto de la patrino kaj Ĉuk iĝis longa.
Пока искали, пока то да сё, наступили сумерки. Dum ili serĉis, dum pasis tio-alio, krepuskiĝis.
И чуть что хватала его за руку, как будто боялась, что вот-вот он опять куда-нибудь исчезнет. Kaj ĉe ajna malcerto rapide (tuje) kaptis lin je brako, kvazaŭ timante, ke li jen-jen denove ien malaperos.
С ветвями, которые расходились на концах, как звёздочки. Kun branĉoj, kies ekstremaĵoj estis dispintiĝintaj kvazaŭ steletoj (Kun branĉoj, kies finaĵoj estis kun dismetitaj fingroj, kvazaŭ steletoj).
