В. Лосев - Русские поэты XX века: учебное пособие

Май – июнь 1935

Литература

Мандельштам О. Собрание сочинений в четырех томах. М., 1993–1997.

Аверинцев С. Судьба и весть Осипа Мандельштама. В книге – С. Аверинцев. Поэты. М., 1996.

Гаспаров М. Поэт и культура. Три поэтики О. Мандельштама. М., 1995.

Рассадин Ст. Очень простой Мандельштам. М., 1994.

Сарнов Б. Заложник вечности. Случай Мандельштама. М., 1990.

М.И. Цветаева

(1892–1941)

Марина Ивановна Цветаева родилась в Москве. Ее отец – Иван Владимирович Цветаев, профессор Московского университета, искусствовед и филолог – совершил подлинный подвиг, став основателем музея изящных искусств, открытого в 1913 году. Сегодня он называется государственным музеем изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.

Первая книга стихов Цветаевой «Вечерний альбом» была опубликована, когда она еще училась в гимназии, в 1910 году.

31 августа 1941 года в Елабуге, находясь в эвакуации, Марина Ивановна Цветаева покончила с собой.

Между этими двумя датами протекла жизнь, до предела осложненная планетарными, историческими событиями – войнами и революциями, роковыми ошибками, личными неудачами и катастрофами.

В 1922 году Цветаева уехала из России. Страшная из-за духовного одиночества, бытовой неустроенности и полной нищеты жизнь стала испытанием:

Так, наконец, усталая держатьсяСознаньем: перст и назначеньем: драться,

Под свист глупца и мещанина смех —Одна из всех – за всех – противу всех! —

Стою и шлю, закаменев от взлету,Сей громкий зов в небесные пустоты.

Ее спасал огромный каждодневный труд. Ею были созданы книги и циклы лирических стихотворений, семнадцать поэм («Крысолов», «Поэма горы», «Поэма конца» и другие), восемь стихотворных драм («Ариадна», «Федра» и другие), философская, мемуарная, историко-литературная, критическая проза («Мой Пушкин», «Пушкин и Пугачев», «Наталья Гончарова», «Поэт и время», «Искусство при свете совести» и другие) и бесчисленные переводы.

В 1939 году Цветаева с сыном вернулась в Россию, куда ранее отправились муж и дочь, вскоре оказавшиеся в ГУЛАГе.

Одним из последних ее стихотворений был отклик на начало Второй мировой войны, окрашенный глубоко личным чувством:

О, черная гора,Затмившая – весь свет!Пора – пора – пораТворцу вернуть билет.

Отказываюсь – быть.В Бедламе нелюдейОтказываюсь – жить.С волками площадей

Отказываюсь – выть.С акулами равнинОтказываюсь плыть —Вниз – по теченью спин.

М.И. Цветаева не числилась среди символистов, акмеистов или футуристов, но это никому не помешало признать и высоко ценить ее талант.

Ее стихи легко узнаваемы благодаря оригинальным ритмам, нервным и сбивчивым. Ее мысль метафорична по своей природе. Ее чувства смятенны и подвижны. В ее слове несколько смысловых пластов. Она часто использует переносы, когда окончание предложения не совпадает с окончанием стихотворной строки.

Чтение Цветаевой требует особого душевного состояния, настроя. Россия, поэзия, любовь – в этом кругу чаще всего оставалась ее Муза.

«Стихи тютчевской глубины и силы, – считал К.Г. Паустовский, – живой и весомый, как полновесное зерно, русский язык… дочерняя любовь к России, по которой Марина «заплачет и в раю», сплошная вереница горестей и несчастий, которую все время захлестывает вереница блестящих стихов, – вот главное в жизни Марины Цветаевой».

Моим стихам, написанным так рано,Что и не знала я, что я – поэт,Сорвавшимся, как брызги из фонтана, Как искры из ракет,

Ворвавшимся, как маленькие черти,В святилище, где сон и фимиам,Моим стихам о юности и смерти —Нечитанным стихам!

Разбросанным в пыли по магазинам,Где их никто не брал и не берет,Моим стихам, как драгоценным винам,Настанет свой черед.

Май 1913

БАБУШКЕ

Продолговатый и твердый овал,Черного платья раструбы…Юная бабушка! кто целовалВаши надменные губы?

Руки, которые в залах дворцаВальсы Шопена играли…По сторонам ледяного лица —Локоны в виде спирали.

Темный, прямой и взыскательный взгляд,Взгляд к обороне готовый.Юные женщины так не глядят.Юная бабушка, кто вы?

Сколько возможностей вы унеслиИ невозможностей – сколько —В ненасытимую прорву земли,Двадцатилетняя полька!

День был невинен, и ветер был свеж.Темные звезды погасли. – Бабушка! —Этот жестокий мятежВ сердце моем – не от вас ли?..

4 сентября 1914

Из цикла «СТИХИ О МОСКВЕ»

Красною кистьюРябина зажглась.Падали листья,Я родилась.

Спорили сотниКолоколовДень был субботний:Иоанн Богослов.

Мне и до ныне —Хочется грызтьЖаркой рябиныГорькую кисть.

16 августа 1916

СТИХИ К БЛОКУ

(Отрывок)

Имя твое – птица в руке,Имя твое – льдинка на языке.Одно-единственное движение губ.Имя твое – пять букв.Мячик, пойманный на лету,Серебряный бубенец во рту.

Камень, кинутый в тихий пруд.Всхлипнет так, как тебя зовут.В легком щелканье ночных копытГромкое имя твое гремит.И назовет его нам в високЗвонко щелкающий курок.

Имя твое – ах, нельзя! —Имя твое – поцелуй в глаза,В нежную стужу недвижных век.Имя твое – поцелуй в снег.Ключевой, ледяной, голубой глоток.С именем твоим сон глубок.

1916

Полюбил богатый – бедную,Полюбил ученый – глупую,Полюбил румяный – бледную,Полюбил хороший – вредную:Золотой – полушку медную.

– Где, купец, твое роскошество?– Во дырявом во лукошечке!

– Где, гордец, твои учености?– Под подушкой у девчоночки!

– Где, красавец, щеки алые?– За ночь черную – растаяли.

– Крест серебряный с цепочкою?– У девчонки под сапожками!– —Не люби, богатый, – бедную,Не люби, ученый, – глупую,Не люби, румяный, – бледную,Не люби, хороший, – вредную:Золотой – полушку медную!

Май 1918

ДВЕ ПЕСНИ

2

Вчера еще в глаза глядел,А нынче – все косится в сторону!Вчера еще до птиц сидел, —Все жаворонки нынче – вороны!

Я глупая, а ты умен,Живой, а я остолбенелая.О вопль женщин всех времен:«Мой милый, что тебе я сделала?»

И слезы ей – вода, и кровь —Вода, – в крови, в слезах умылася!Не мать, а мачеха – Любовь:Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,Уводит их дорога белая…И стон стоит вдоль всей земли:«Мой милый, что тебе я сделала?»

Вчера еще в ногах лежал!Равнял с Китайскою державою!Враз обе рученьки разжал, —Жизнь выпала копейкой ржавою!

Детоубийцей на судуСтою – немилая, несмелая.Я и в аду тебе скажу:«Мой милый, что тебе я сделала?»

Спрошу я стул, спрошу кровать:«За что, за что терплю и бедствую?»«Отцеловал – колесовать:Другую целовать», – ответствуют.

Жить приучил в самом огне,Сам бросил – в степь заледенелую!Вот, что ты, милый, сделал мне.Мой милый, что тебе – я сделала?

Все ведаю – не прекословь!Вновь зрячая – уж не любовница!Где отступается Любовь,Там подступает Смерть-садовница.

Само – что дерево трясти! —В срок яблоко спадает спелое… —За все, за все меня прости,Мой милый, что тебе я сделала!

14 июня 1920

Другие – с очами и личиком светлым,А я-то ночами беседую с ветром.Не с тем – италийскимЗефиром младым, —С хорошим, с широким,С российским, сквозным!

Другие всей плотью по плоти плутают,Из уст пересохших дыханье глотают…А я – руки настежь! – застыла – столбняк,Чтоб выдул мне душу российский сквозняк!

Другие – о нежные, цепкие путы!Нет, с нами Эол обращается круто.«Небось не растаешь! Одна, мол, семья!» —Как будто и вправду – не женщина я!

2 августа 1920

ВЛАДИМИРУ МАЯКОВСКОМУ

Превыше крестов и труб,Крещеный в огне и дыме,Архангел-тяжел оступ —Здорово, в веках Владимир!

Он возчик, и он же конь,Он прихоть, и он же право.Вздохнул, поплевал в ладонь: —Держись, ломовая слава!

Певец площадных чудес —Здорово, гордец чумазый,Что камнем – тяжеловесИзбрал, не прельстясь алмазом.

Здорово, булыжный гром!Зевнул, козырнул – и сноваОглоблей гребет – крыломАрхангела ломового.

16 сентября 1921