Андрей Ранчин - Вертоград Златословный
Во всех редакциях СУ, кроме редакции Торжественника и двух контаминированных, читаем: «Блаженыи же Борись яко же ся бе воротилъ и сталъ бе на Льте шатьры» [Жития 1916. С. 32]. Наличие в этом сообщении плюсквамперфекта может быть вызвано стремлением автора избежать дублировки, так как выше уже говорилось о возвращении Бориса из похода. Но как объяснить, что в форме плюсквамперфекта стоит и предикат сообщения об остановке Бориса на Альте, о чем ранее не упоминалось? Если сообщение об обоих этих событиях взято автором СУ не из более раннего текста, а написано им самим, то почему об остановке на Альте, которую автор относил ко времени до приказа Святополка, пишется после сообщения о приказе, а не до него? Вероятно, объяснение таково. В источнике СУ говорилось о возвращении Бориса и остановке на Альте в форме аориста или имперфекта (это было первое упоминание о возвращении Бориса). Заимствуя это сообщение, автор СУ обратил внимание на то, что в создаваемом им тексте появляется дублировка; чтобы избежать ее, он заменил аорист на плюсквамперфект, однако ошибочно сделал это и в известии об остановке Бориса на Альте, о которой ранее не упоминал.
Анализируемый фрагмент подвергся изменению в редакции Торжественника: «Борись же блаженыи ста на Альте шатры <…>» [Бугославский 1928. С. 6] — пропуск известия о возвращении Бориса и замена плюсквамперфекта аористом явно вызваны стремлением избежать дублировки. Несомненно, что перед нами фрагмент неизвестного текста, и это никак не текст ЛП: сначала Святополк отдает приказ убить Бориса, и лишь потом повествуется о возвращении Бориса. Фрагмент из несохранившегося текста начинается, вероятно, с рассуждения о намерении дьявола погубить Бориса руками Святополка, поскольку это рассуждение должно следовать до приказа Святополка убить Бориса, как мотивировка приказа (именно так они даются в Чт.).
Если исходить из предположения о том, что на СУ влияла лишь ЛП, то дублировки объяснить невозможно (гипотеза о том, что Чт. также влияло на СУ, не объясняет наличия этих дублировок, ибо в Чт. композиция в целом аналогична композиции СУ до появления дублировок). Но вероятна связь ЛП и с этим неизвестным нам текстом (назовем его условно Житие, далее — Жит.): в ЛП цитата из Соломона читается, как и в Жит. После дублировок идет текст, близкий к ЛП (это еще раз доказывает наличие связи между ЛП и Жит., поскольку трудно предположить, что составитель СУ использовал Жит. лишь ради дублировок). Дублировка известий о приказе Святополка и возвращении Бориса может быть объяснена тем, что автор — составитель СУ — неправильно поставил знаки на компилируемых текстах и поэтому переписал фрагменты, которые сообщали об известиях, уже упоминавшихся в составляемом тексте.
Надо также отметить, что Жит. нашло отражение не только в СУ, но и в так называемой второй разновидности проложного жития Бориса и Глеба (далее — П2). Д. И. Абрамович предполагал, что П2 опирается на СУ [Жития 1916. С. XVI]. Однако композиция П2 сходна с композицией Жит.: сначала Святополк отдает приказ убить Бориса, потом — возвращение Бориса и его остановка на Альте. Отсутствует упоминание о вести Борису по поводу смерти отца (этого упоминания нет и в той части СУ, которая восходит к Жит., но есть в начальном фрагменте). Так как трудно согласиться с тем, что составитель П2 опустил известие об этом сообщении (оно читается в первой разновидности проложного жития), то остается предположить, что в Жит. данного известия не было, как, возможно, и рассказа о вестнике Святополка явившемся к Борису со словами о мире (читается в ЛП, начальной части СУ, первой разновидности проложного жития). Тот факт, что в П2 говорится о том, что приказ убить Бориса был отдан Святополком в Вышгороде, а во фрагменте из Жит. в СУ об этом не сообщается, можно объяснить тем, что автор СУ отказался от включения его в текст с целью избежать дублировки, либо один из переписчиков опустил этот эпизод.
Очень сложно объяснить композиционное отличие ЛП от начальной части СУ. То, что об остановке Бориса на Альте в ЛП повествуется до сообщения о приказе Святополка убить его, а в начальном фрагменте СУ об остановке Бориса вообще не говорится, позволяет утверждать, что СУ едва ли восходит к ЛП и в этом фрагменте. Жит. имеет определенную близость к ЛП, но об остановке Бориса на Альте в Жит. сообщается после приказа Святополка, а не до него, как в ЛП. Возможно, ЛП и СУ опираются на общий источник: Древнейший летописный свод (далее — ДСв.)[117]. В нем известия о смерти Владимира и возвращении Бориса читались, видимо, в той же последовательности, что и в ЛП и начальной части СУ (до дублировки): возвращение Бориса, сообщение ему о смерти отца, весть от Святополка о мире, приказ Святополка убить Бориса. Автор Жит. не использовал текст ДСв. В Жит. содержится известие о приказе Святополка убить Бориса, затем говорится о возвращении Бориса и остановке его на Альте. О вестнике Борису, оповестившем князя о смерти отца, и о посольстве Святополка с предложением мира в Жит. не сообщалось. Автор ЛП заимствует из Жит. упоминание об остановке Бориса на Альте. Автор СУ по ошибке заимствовал из Жит. не только нужное ему сообщение об остановке Бориса на Альте (возможно, многие общие сообщения ЛП и СУ восходят именно к Жит., а не к ДСв.), но и сообщение о приказе Святополка и о возвращении Бориса, о чем автор СУ уже упоминал. Разумеется, так как сам факт существования Жит. — всего лишь выдвинутая мною гипотеза, а характер летописной повести об убиении Бориса и Глеба в составе ДСв. нам неизвестен, решение вопроса о соотношении ЛП, СУ, Жит. и ДСв. — не более чем предположение.
Для установления характера связей между ЛП, СУ и Чт. особенно важен эпизод убийства Бориса. В ЛП о нем сообщается следующее: Бориса ранят и везут на телеге; о том, что он дышит, сообщают Святополку. Святополк посылает двух варягов убить Бориса. Один из них убивает Бориса ударом меча в сердце. В СУ о смерти Бориса сообщается дважды: сначала он умирает около шатра, затем его убивают варяги (так же, как в ЛП). В Чт. Бориса убивают около шатра ударом в сердце; убийства варягами здесь нет[118].
А. А. Шахматов приводит именно этот эпизод как доказательство влияния Чт. на СУ[119]. В пользу гипотезы, согласно которой СУ не могло влиять на Чт., говорит и отсутствие в Чт. таких эпизодов, читающихся в СУ, как молитва Бориса перед иконой, размышления его о мучениках, плач окружающих по Борису, речь отрока Георгия. Эти эпизоды подчеркивают праведность Бориса и ничем не нарушают агиографического канона. То, что СУ не было источником Чт., доказывает прежде всего отсутствие в Чт. размышлений Бориса о мучениках. Нестор (как в Чт., так и в Житии Феодосия Печерского) довольно часто проводит параллели между описываемым святым и другими святыми. Таким образом, нет оснований считать, что СУ оказало влияние на Чт., как это предполагал С. А. Бугославский. На мой взгляд, отличие СУ и ЛП от Чт. может быть объяснено предложенной гипотезой о соотношении этих произведений с ДСв. и Жит. Как предполагал А. А. Шахматов, в описании убийства Бориса автор Чт. пользуется ДСв. [Шахматов 1908. С. 64–66]; ср. [Шахматов 2001. С. 54–57]. Версия об убийстве Бориса варягами принадлежит автору Жит. Составители ЛП и СУ пользовались как версией ДСв., так и версией Жит., с чем и связаны алогичность описания убийства Бориса и дублировка в СУ[120].
Все рассмотренные выше схождения ЛП, СУ и Чт. не опровергают гипотезу о том, что ЛП, СУ и Чт. не имеют прямой связи друг с другом[121], выявляя тем самым проблематичность гипотез А. А. Шахматова (Чт. — источник СУ) и С. А. Бугославского (СУ — источник Чт.).
