Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах - Натан Альтерман
Опустил Вернер руку в карман и принялся шарить там. Но подарок, купленный для Инги, был заложен ради билета в Ликенбах. Улыбнулся смущенно и сказал:
— Ты хочешь знать, что я делал все это время?
Кивнула головой и сказала:
— Почему бы и нет?
Но когда принялся рассказывать, увидел, что она не слушает.
Сказала Инга:
— А как относились к тебе болгары?
— Болгары? Да ведь болгары были нашими союзниками…
Сказала Инга:
— Разве ты не был в плену? Мне казалось, я слышала, что ты попал в плен…
Сказал Фернхайм:
— Я был в плену у сербов. Ты не в состоянии отличить врагов от друзей. Я слышал, он вернулся.
Покраснела и не ответила ему.
Сказал Вернер:
— Ты подозреваешь, что я обманул тебя. Солгал, когда сказал, вернувшись, что видел Карла Найса — как на него обрушилась гора. Сто раз я готов был соврать что угодно, лишь бы угодить тебе. Но это было правдой.
Сказала Инга:
— И правдой, и неправдой…
— Правдой и неправдой?.. В чем же тут неправда?
Сказала Инга:
— Правда, что обрушилась на него гора, но она не накрыла его.
Сказал Вернер:
— Если так, то где же он был все эти годы?
Сказала Инга:
— Это долгая история…
Сказал Вернер:
— Ты боишься, что долгая история займет слишком много времени и затянет мое пребывание у тебя?
Сказала Инга:
— Я имела в виду не это.
— А что же?
— Что я не мастерица рассказывать.
Сказал Вернер:
— В любом случае я должен узнать, что было и чего не было. Я собственными глазами видел, как обрушилась на него гора, а ты говоришь: «Обрушилась, но не на него». Прости, если я повторяюсь и спрашиваю: где же, в таком случае, он скрывался все эти годы? Писем не писал, в книге живых не значился, и вдруг является и говорит: вот он я! И теперь не остается нам ничего иного, как спровадить Вернера Фернхайма прочь из этого мира и забрать себе его жену. Разве не так, Инга?
Сказала Инга:
— Не надо, Вернер.
Сказал Вернер:
— Или еще лучше: пусть этот Вернер, этот Вернер Фернхайм, муж Ингборг, сам удалит себя из этого мира — чтобы господин Карл Найс без излишних хлопот взял себе в жены госпожу Ингу Фернхайм — извините: госпожу Ингборг из семейства Штаркмат. А женщина, на которой Вернер законным образом был женат, и она даже родила ему ребенка — и даже если забрал его Господь, то отец его все еще существует и желает продолжать существовать, желает продолжать жить, после всех тех лет, что не видел жизни. Этот Вернер Фернхайм, хоть и не обласканный судьбой, все же не готов удалить себя из этого мира. Напротив, он жаждет новой жизни. Я вчера был на могилке нашего сына. Ты полагаешь, что с ним вместе вы похоронили все то, что было между нами? Не плачь, мне нужны не твои слезы.
И вдруг изменил тон и сказал:
— Я не явился силой вломиться в твою жизнь. Даже последний из падших не лишен остатков достоинства. Надеюсь, ты поймешь: я должен был видеть тебя, должен был говорить с тобой, но если ты не хочешь — я уйду. Кто знает — может, будущее окажется более благосклонным ко мне, чем господин Хайнц Штайнер и госпожа Инга из семейства Штаркмат полагают… Еще не подписан мне смертный приговор на веки вечные. Скажи мне, Инга, он тут? Не бойся, я не собираюсь ничего ему сделать. Что я могу, если даже горы издеваются надо мной?!
Недвижная и печальная сидела Инга. Раз и другой взглянул на нее Вернер. С того дня, как он видел ее тогда, она немного пополнела. Или выглядит так, потому что одета в черное. Черное платье прекрасно сидело на ней, на ее изящном теле, и золотистые волосы красиво обрамляли голову. Светилась белая кожа на шее, но радость, что сияла в ее глазах, теперь потухла. Фернхайм понимал, что не он, вернувшийся из плена, был причиной этой радости, что вспыхнула она с новой силой в ту минуту, как воскрес Карл Найс. И хотя удручала причина, но видеть ее счастливой поначалу было приятно. Теперь же, когда померкла всякая радость, наполнилось его сердце жалостью к ней.
Снова поднял он глаза на нее. Она сидела согнувшись и спрятав лицо в ладонях, мокрых от слез. Вдруг вздрогнула, словно в испуге, будто чья-то рука коснулась ее плеча. Вытянула ладонь навстречу, будто защищаясь, взглянула на него сердито.
Сказал Вернер:
— Я сейчас уйду.
Сказала Инга:
