Языковая структура - Алексей Федорович Лосев
Назовем всю эту группу из семи типов придаточных предложений определяющими придаточными предложениями. Следовательно, определяющее придаточное предложение есть то, действие которого, несмотря на свою формально-грамматическую зависимость от управляющего глагола, в предметном и объективном смысле само его определяет, будучи либо его условием, либо его причиной, либо временной предпосылкой, либо его конкретизирующим изъяснением. Действие придаточного предложения здесь всегда преобладает над действием главного предложения, в том или ином смысле предшествует, в том или ином смысле является его предпосылкой, его условием, приматом над ним. Это и значит, что оно его определяет.
Но если первый, то есть свободный способ подчинения свойствен определяющим придаточным предложениям, то спрашивается, можно ли этот тезис перевернуть и сказать, что только одни определяющие придаточные предложения и могут пользоваться этим способом подчинения. Для решения этого вопроса надо пересмотреть остальные типы придаточных предложений и установить, какие способы подчинения в них возможны и можно ли на этом основании отмежевать определяющие придаточные предложения от остальных.
2. Определяемые придаточные предложения
Сгруппируем оставшиеся типы придаточных предложений, то есть не входящие в группу определяющих, и получим такой список:
1) логически обосновывающие с cum causale, следственные;
2) целевые, целевые с ut finale, дополнительные целевые с ut obiectivum, дополнительные целевые с verba impediendi и verba timendi, дополнительные предложения с quin после отрицательных выражений;
3) косвенный вопрос, придаточные предложения в косвенной речи.
Эмпирическое исследование этой группы придаточных предложений устанавливает сразу два следующих фундаментальных обстоятельства.
Во-первых, в противоположность предыдущей группе, все эти придаточные предложения необходимо назвать определяемыми, поскольку в них наблюдается не только формально-грамматическая зависимость от их главных предложений, но и объективная зависимость их действий от действий главных предложений.
В самом деле, там, где есть хотя бы какой-нибудь намек на цель или на следствие, там всегда будет объективная зависимость от главного предложения. Цель – это то, что только еще может или должно быть достигнуто, в то время как главное предложение уже само по себе говорит о достижении. Точно так же и выражаемое придаточным предложением последствие, которое по самому своему смыслу отнюдь не определяет главного предложения, а наоборот, вытекает из действия главного предложения и, следовательно, определяется им.
Что касается предложений, названных нами логически обосновывающими, то необходимо заметить, что основание и следствие в логике друг друга обусловливают и друг без друга невозможны, существуя совершенно одновременно и друг друга определяя. Поэтому логически обосновывающие предложения можно относить к определяемым предложениям. В них в скрытом виде уже содержится то, что является их следствием и в этом смысле предметом определения. Однако разница между cum causale, указывающим больше на логическое основание, и quod causale, указывающим больше на фактическую причину, тоже весьма текучая, вследствие чего употребление и понимание этих союзов у римских авторов весьма пестрое и разнообразное, что, конечно, не может не отражаться и на понимании самих логически обосновывающих предложений.
Когда мы говорим: Cum naturam ducem sequaris, nunquam aberras – «Так как ты следуешь природе, то ты не ошибаешься», – то делаем здесь логическое заключение такого типа: так как ты следуешь природе, а природа всегда безошибочна, то ты никогда не ошибаешься. Но можно сказать и так: Nunquam aberras, quia naturam ducem secutus es. Здесь вместо causale с конъюнктивом стоит quia с индикативом, почему и смысл этого предложения будет другой, а именно не выводной, не обосновывающий, а зависящий от реальной и объективной причины. «Ты не ошибаешься, потому что ты последовал природе». В таком предложении латинский автор вовсе не хочет сказать, что следование природе всегда ведет к безошибочному поведению. И он этим не хочет сказать также и того, что безошибочное поведение только и может вытекать из следования природе. Следование природе может вести также и к ошибкам; а безошибочное поведение может основываться и на чем-нибудь другом, например, на большом уме. О чем же говорит такое предложение, содержащее причинный союз с индикативом? Оно говорит только о том, что в данном случае, при данном стечении обстоятельств, в такой-то известной обстановке твое следование привело к безошибочному поведению. На то и стоит тут индикатив, что автор такого предложения хочет выразить фактическое положение дела; фактически возникшую связь безошибочного поведения с подражанием природе, а не логически необходимую связь между тем и другим.
Таким образом, разница между логически обосновывающим предложением с cum causale и фактически причинно-объясняющим предложением с индикативными причинными союзами совершенно ясна. И все же, повторяем, разница между тем и другим в живой латинской речи часто сглаживается, так что иной раз и сами латинские авторы не очень разбираются в том, какой аргумент они приводят, отвлеченно-логический или фактически-причинный.
Всмотревшись в приведенную группу определяемых придаточных предложений, мы также можем не заметить большой целесообразности включения в нее именно данных типов придаточного предложения. Действительно, если речь идет об определении какого-то действия, то важно, прежде всего, установить то основание, из которого оно вытекает; а в дальнейшем необходимо формулировать и то, что именно здесь вытекает, то есть логическое следствие. Поскольку, с античной точки зрения, основание, как и любая общность, трактуется не формально-логически, то есть не как нечто лишенное всякой конкретности, но как нечто, включающее в себя всякую конкретность и частность, то основание есть уже начало определения, и в своих следствиях оно только выявляется и получает частное значение. Вот почему логически обосновывающее предложение с латинской точки зрения надо относить не к определяющим, а к определяемым, в то время как фактически-обосновывающее, причинно-обосновывающее надо относить к определяющим.
Далее, получив логическое следствие, мы начинаем видеть, куда направлялось определяемое действие и к чему оно стремится, то есть видим его цель. Этим, однако, определение действия не кончается, так как до сих пор оно было у нас по-преимуществу логическим. Необходимо, чтобы цель осуществилась, и чтобы об этом осуществлении было сообщено. Правда, уже в предложениях следствия латинский
