Ромена Августова - В начале было слово. Авторская методика по обучению речи детей с трудностями развития
Незнание и непонимание маленьким ребенком каких-то вещей и принципиальная неспособность вообще их понять – это далеко не одно и то же. Проще всего объявить ребенка несмышленым. И тогда – какие вообще могут быть вопросы и ответы? Понизим планку, сведем все к примитиву и на этом успокоимся.
«Я буду заниматься по схеме…»
Создается впечатление, что и в первом, и во втором описанных выше случаях ребенок оказался в глазах педагогов не на высоте потому, что до встречи с ними не прошел какой-то обязательной, одинаковой для всех подготовки. Сильно подозреваю, что в подготовку эту входили все те же треугольники с кругами, умение различать цвета и т. п. – один и тот же общий для всех список. И если ребенок зазубрил все, что полагается по списку, им довольны. Но разве это доказывает его интеллектуальное превосходство над ребенком, который обязательного списка не знает? Пусть он не умеет держать в руках карандаш и облако нарисовать не в состоянии, но, может быть, он знает что-то другое, не менее нужное, полезное и интересное?
«Я буду работать с вашим ребенком, не отклоняясь от схемы», – заявляет родителям дефектолог, она же и логопед, пришедшая к семилетнему дауненку для того, чтобы «подготовить его к школе». Я не буду описывать в деталях эту подготовку, в этом нет нужды. Одной такой преамбулы достаточно, чтобы понять: ребенок будет сидеть, глядя в потолок с застывшим лицом и тоской во взоре, – ничего, кроме скуки и отвращения, урок у него не вызовет.
Работа с проблемным ребенком, несмотря на четкость и определенность установок хорошо разработанной методики, требует от педагога гибкости, чуткости, умения на ходу перестраиваться, способности прежде всего к импровизации. И если педагог на это не способен, ему, конечно, ничего другого не остается, кроме как «работать по схеме», т. е. загнать ученика в некое подобие железной клетки, из которой ему уже не вырваться. «Уходи и больше не приходи», – говорит ученик учительнице на прощание, и понять его вполне можно.
Урок должен быть продуман, хорошо подготовлен, сориентирован на каждого ребенка в отдельности, ибо, следуя общим принципам одной и той же методики, мы занимаемся с каждым из детей по индивидуальному плану.
Давай изобразим…
Заниматься с ребенком можно не только тогда, когда он сидит за столиком для занятий. Он с удовольствием будет обыгрывать с вами то, о чем только что прочитал в книжке, от имени сказочных героев вести с вами диалоги на прогулке, он всегда не прочь размяться, пошевелиться и при этом – чему-то новому научиться.
С какими мучениями ребенок с синдромом Дауна пытается разобраться в том, чем отличаются друг от друга люди и предметы на некрасивых, невыразительных, каких-то мутных, к тому же очень маленьких размеров картинках в книжках, которые иной раз бывают рекомендованы родителям в качестве «развивающих». Не понимает ребенок слова «разница», и картинки, которые ему навязывают, этому пониманию не способствуют. Но эти неинтересные картинки станут ему понятны, если вы начнете с чего-то более привычного, наглядного, с игры, в которой ребенок с большим удовольствием примет участие.
«Посмотри на меня внимательно, а потом отвернись и не подглядывай», – говорю я Антону. Антон отворачивается или даже уходит в коридор. Тем временем я надеваю большую шапку и здоровенные туфли своего племянника Тимура. «Ну, теперь иди посмотри – видишь разницу? Что было и чего не было? Какой я была и какой стала?»
В этом роде можно продолжать до бесконечности. Убираем все со стола, стол пуст. Антон опять уходит, затем возвращается. На столе появилась ваза – вот тебе разница. Образуем группу предметов, меняем их количество и расположение. Антон с большим удовольствием экспериментирует сам, вместе с мамой изобретая «разницу»: один рукав завернут, другой опущен, одна штанина выше, другая ниже. Поупражнявшись таким образом, переходим к более сложным задачам. На одежде одного из играющих может появиться малозаметный значок, можно снять с руки часы, надеть на палец колечко и т. п.
«Давай играть в разницу!» – с порога заявляет ученик, придя на урок. Теперь головоломки в книжке он щелкает как орешки. Он ребенок, ему должно быть интересно и легко учиться. Легко – это значит, что все, чему вы вознамерились его обучать, должно быть ему по силам.
«Не подсказывай мне. Я люблю трудные вопросы», – говорит мне девятилетний Ваня. Трудности, которые он преодолевает, – это трудности любого творческого человека, преодоление их доставляет радость, а не муку. Такое отношение к трудностям нарабатывается годами, приходит постепенно по мере созревания ребенка как творческой личности. Все остальные «трудности» трудностями быть не должны.
Смотрим мультики
Хорошим подспорьем в обучении детей с синдромом Дауна может служить просмотр мультфильмов. Безусловно, речь идет не об отстранении от внешнего мира аутичного ребенка и не о той обособленности, когда ребенку позволяют без конца сидеть перед телевизором: усадить его к нему, а самим заняться неотложными делами по дому очень удобно. «Он так любит смотреть мультики!» Еще бы не любить! Он смотрит мультик за мультиком и так к этому привыкает, что уже жить без них не может, поглощен полностью. Смотрит все подряд, ни к селу ни к городу цитирует выхваченные из мультиков фразы.
К осмысленному восприятию того, что происходит на экране, маленький ребенок не готов, в содержание происходящего он не вникает, сюжет для него распадается на отдельные, не связанные друг с другом, динамичные эпизоды. Текст в мультфильме может оказаться не совсем доступным (или совсем не доступным) пониманию малыша. Он долго не может заснуть, спит беспокойно: герои современных мультфильмов имеют весьма устрашающий вид, и вполне возможно, что ему снятся монстры, черепахи ниндзя и прочие персонажи из мультфильмов, которые иначе как детскими триллерами не назовешь. А что же еще ему может сниться?
И если, как сказал поэт, «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется», то точно так же мы можем не догадываться о последствиях сидения ребенка перед телевизором. Что врежется в его память? Какой отпечаток оставит в его душе увиденное? Неизвестно. Поэтому будьте разумны и осторожны: просмотр сюжетов, чересчур возбуждающих эмоции, безусловно, вреден.
Между тем смотреть мультфильмы ребенок может с огромной пользой для себя. В некоторых случаях я вообще предпочитаю просмотр мультфильмов работе с книгой – в частности, я прибегаю к такому просмотру, если ребенок с трудом осваивает глаголы. Рисунки в книжках неподвижны, и таким детям, как Глеб и Женя, бывает трудно объяснить, что герои в книге производят те или иные действия. Просмотр фильма на уроке позволяет нам с толком разобраться со многим, в том числе с глаголами. Сюжеты мультфильмов мы будем адаптировать так же, как делали это, рассматривая картинки в книжке.
Для начала выбираем наиболее захватывающие эпизоды, я убираю звук и сопровождаю просмотр краткими комментариями. Ребенок будет смотреть мультфильм, связывая увиденное с услышанным, изображение – со словами. Дети любят по многу раз смотреть одно и то же. Это позволяет постепенно вводить все новые и новые, ранее неизвестные ребенку слова, обращать его внимание на все новые и новые подробности. Ребенок не только не протестует против такого просмотра, но, наоборот, привыкает к нему. Не возражает он и против кратковременных остановок, которые дают мне возможность выделить определенные эпизоды. Мы дополняем наш киносеанс подходящими карточками и рисунками в книжках, тем более что многие сюжеты существуют как в книжном, так и в экранном варианте. Нажав на кнопку «стоп», я прошу маленького ребенка, с которым мы совсем недавно стали заниматься, внимательно посмотреть на карточку и, выполняя мою просьбу, что-либо на ней показать. Делается это не с бухты-барахты, а в соответствии с сюжетом мультфильма. Вот на карточке Маша, вот медведь, вот колодец, похожий на тот, в котором спрятались от Маши петух и куры, вот поросенок в луже, вот ягоды, как раз такие, из которых Маша варила варенье. На экране Маша в первый раз появляется весьма странным образом: скачет в ведре, вцепившись в его края. У нас есть даже не карточка – у нас есть маленькая фигурка девочки, которая тоже сидит в оловянном ведре! По вашей просьбе ребенок все это показал на карточке и самостоятельно нажал на кнопку «пуск». Пошли дальше.
Дети очень скоро начинают предпочитать такой совместный просмотр бездумному сидению перед телевизором, когда ребенок реагирует только на очень уж динамичные эпизоды: герои куда-то мчатся, проваливаются, падают, дерутся, и это не может не вызвать у него активной реакции. Ему уже хочется вникнуть в содержание, разобраться в нем по-настоящему. Он тянет меня или маму к телевизору для того, чтобы мы разделили с ним радость от просмотра и что-нибудь еще пояснили: ему уже не хочется просто глядеть на экран.
