Константин Ушинский - Воспитать ребенка как?
О мерах, предупреждающих нервное раздражение в детях
Перечислим теперь некоторые воспитательные меры, предупреждающие нервное раздражение в детях или успокаивающие его, оговариваясь притом, что этих мер может быть очень много и что благоразумный воспитатель, понимающий хорошо причину зла, сам найдет множество средств противодействовать ему.
На основании физиологическо-психической причины, которую мы старались уяснить выше, здравая педагогика:
1) запрещает давать детям чай, кофе, вино, ваниль, всякие пряности – словом все, что специфически раздражает нервы;
2) запрещает игры, раздражающие нервы, как, например, всякие азартные игры, которых развелось теперь для детей так много; запрещает детские балы и т. п.;
3) запрещает раннее и излишнее чтение романов, повестей и особенно на ночь;
4) прекращает деятельность ребенка или игру его, если замечает, что дитя выходит из нормального состояния;
5) запрещает вообще чем бы то ни было возбуждать сильно чувство детей;
6) требует педантически строгого распределения детского дня, потому что ничто так не приводит нервы в порядок, как строгий порядок в деятельности, и ничто так не расстраивает нервы, как беспорядочная жизнь;
7) требует постоянной смены умственных упражнений телесными, прогулок, купаний и т. п.
При самом обучении ребенка, нервная система которого уже слишком возбуждена, умный наставник может действовать благодетельно против этой болезни.
Он будет давать как можно менее пищи фантазии ребенка и без того уже раздраженной и обратит особенное внимание на развитие в нем холодного рассудка и ясного сознания; будет упражнять его в ясном наблюдении над простыми предметами, в ясном и точном выражении мыслей; будет ему давать постоянно самостоятельную работу по силам и потребует строгой аккуратности в исполнении – словом, при всяком удобном случае будет упражнять волю ребенка и мало-помалу передавать ему власть над его нервной организацией, может быть, потому и непокорною, что она слишком богата. Но при этом воспитатель и учитель не должны забывать, что чем более привыкли нервы впадать в раздраженное состояние, тем медленнее отвыкают они от этой гибельной привычки, и что всякое нетерпеливое действие со стороны воспитателя и наставника производят последствия, совершенно противоположные тем, которых они ожидают: вместо того чтобы успокоить нервы ребенка, они еще более раздражают его.
Глава 19
Терпение и труд все перетрут
Поговорка эта, конечно, справедливая. Но она больше касается вас, родителей, чем их, детей. Ваше терпение и труд воспитания по отношению к ним должны быть безграничны.
Что же до самих детей, то труд они как труд не воспринимают. Труд для них либо ежедневная рутина (прибери комнату, сделай уроки), либо наказание. Как только вы переходите отмеренную дозу труда, к которому ребенок приучается постепенно еще в самом нежном возрасте (хотя бы потому, что у нынешних детей нет слуг, которые бы их одевали и умывали), сразу же возникает сильное противодействие. Ребенок вам говорит: я все, что мне нужно сделать, уже сделал – за какие грехи я должен еще делать и вот это?!
– Сынок, ты комнату уже прибрал? Тогда отправляйся в гараж и сложи там коробки на полке в углу.
Вроде просьба несложная и необременительная, но сынку может и не понравиться. И брякнет он что-то вроде: иди сама и сложи, что, у тебя рукнет? Но если вы попросите иначе, объясняя, почему его вдруг просят сделать то, чего прежде не просили (я устала, мне сейчас некогда, помоги папе и т. п.), то вряд ли он начнет с вами скандалить.
Но, кроме домашней рутины, есть еще и приучение к труду, которое так рекомендовал Ушинский и прочие педагоги. Наверно, хорошо, чтобы ребенок возился в саду или на даче, ухаживая за растениями. Только не всем детям это нравится, как бы вы ни старались. Можете наказывать такого ребенка, ругать его, демонстрировать собственный добрый пример – но этот тип труда он не полюбит никогда. А если не полюбит и будет воспринимать только как самое противное из всех наказаний, то вся ценность этого трудового воспитания сведется к нулю. Пишу об этом, потому что сама имею несчастье принадлежать к тем людям, для которых возиться с растениями и землей – хуже быть не может. В детстве, на школьных уроках, меня пробовали к этому приучить, но без всякого положительного результата. Сам вид этой работы до сих пор вызывает во мне стойкое отвращение. Хотя главным орудием этого типа труда – лопатой – я владею виртуозно. И грех не владеть: всю свою раннюю юность провела на археологических раскопках. Вот если бы в школьные годы, вместо того чтобы вскапывать грядки отсюда и до обеда, меня отправили осторожно снимать лопатой археологические слои – да я бы этот физический процесс поняла бы и одобрила. Так что при воспитании любви к труду нужно еще понимать, к какому труду и как его ребенок воспримет.
То же, что с грядками и цветочками, получилось у меня и с замечательным предметом для девиц – домоводством, куда входит кройка-шитье, готовка и прочие умения, адресованные исключительно девочкам как будущим хозяйкам. С этим у нас тоже как-то не сложилось. И с трудом преодолев построение выкроек и машинную строчку, портить себе еще один учебный год я отказалась и стояла насмерть. По этому поводу собрали даже педсовет: я требовала, чтобы меня перевели на труд к мальчикам – пилить, строгать, винтить и прочие удовольствия. И меня перевели – а что было делать? Я даже научилась работать на токарном станке. В конце концов готовить и шить можно научиться и в собственном доме от своей мамы, а школьная программа должна приносить удовольствие.
Книжных детей, конечно, нужно отправлять на физическую разминку для их же блага, но совсем не обязательно давать им в руки лопату. Регулярное занятие спортом – точно такой же труд для ребенка, как и копание грядок. Иногда даже больший труд, потому что требует полной самоотдачи на занятиях и полного самоконтроля. Если грядку ты можешь копать, не думая о качестве грядки (а именно это и происходит, если процесс тебе омерзителен), то прыгнуть через козла или взобраться по канату без контроля за своим телом никак нельзя – упадешь, и дело с концом.
Детей активных и спортивных, для которых обдумывание – несвойственное и трудное занятие, нужно, напротив, приучать к мыслительному процессу, который тот же труд, только интеллектуальный. Ушинский очень уповал, что грядки и цветники при каждой школе шаг за шагом приучат ребенка и к тяге к знаниям. Будь его воля, он бы каждому малахольному умнику выдал садовый инструмент, а прытким балбесам примеры для обдумывания, и чтобы при этом воспитательный процесс не превратился в игру, но и не оказался бы скучен до рвоты.
Ни родители, ни воспитатели за полтора века так и не нашли в нашем отечестве такого устройства школы, чтобы эта его мечта исполнилась. А в головах детей труд как был наказанием – так им и остался, будь он физическим (уборка территории, класса, то есть принудительные мероприятия), будь он умственным (дополнительные задачи, дополнительные уроки). Особенно труд, который вызывает еще и страдание, о чем педагог неоднократно писал и считал это страдание и мучение необходимым для гармоничного развития личности. Иначе, объяснял, все человеку будет доставаться слишком легко и он никогда не научится преодолевать препятствий.
Тут, конечно, стоит пояснить. Он сожалел, что сильные характеры как-то к XIX веку выродились. Ну да, не только Петр Великий, даже Наполеон уже был прошлым. Одна надежда, что новое поколение, если его заставить трудиться, а не бить баклуши, произведет титанов. И наступит всеобщее процветание. Мы-то знаем, какое процветание наступило.
Что же касается разумных элементов труда в детском воспитании – да, конечно, это необходимо. Но только сам ребенок может сказать, какой ему труд приятен.
О трудовом воспитании детей
Свободный, т. е. излюбленный, труд, идущий успешно и прогрессивно, легко по степени энергичности своего хода преодолевающий препятствия и связанные с ними страдания, увлекаемый все вперед и вперед целью дела, а не его удовольствием и останавливающийся на наслаждениях только во время необходимого отдыха, – вот что должно быть идеалом здравого воспитания, основанного не на мечтах, а на действительном, фактическом знании потребностей человеческой природы.
Сама природа указывает нам на это отношение: если не всегда, то очень часто она употребляет наслаждение, чтобы вынудить человека к необходимой для него и для нее деятельности, и употребляет страдание, чтобы удержать его от деятельности вредной.
В такое же отношение должен стать и воспитатель к этим явлениям человеческой души: наслаждение и страдание должны быть для него не целью, а средством вывести душу воспитанника на путь прогрессивного свободного труда, в котором оказывается все доступное человеку на земле счастье.
