Джон Иннис - Бомбейский взрыв
Страховщики согласились принимать иски на основе морского страхования полностью после того, как правительство обязало возместить страховым компаниям до 40 % суммы. «Это, — объявило правительство, — было решено сделать, чтобы избежать многочисленных тяжб и последующих неудобств в ведении делопроизводства».
Крупные потери понесли торговцы «черного рынка». Обычно они не, решались страховать свои товары и держали деньги, заработанные нелегальным путем, не в банках, а в сейфах, на складах, которые теперь превратились в пепел. Правительство же разъяснило, что по каждому заявлению о выплате страховой премии будет проводиться проверка, а против любого бизнесмена, который не сможет подтвердить документами тот факт, что он ранее не заявлял о существовании товаров и за которые теперь требует выплаты компенсации, будет возбуждено судебное преследование.
Первоначально не предполагалось выплачивать компенсацию за пропавшие ювелирные изделия, банкноты, монеты, чеки, страховые полисы, марки, рукописи, деловые книги, чертежи, модели, планы и другие документы, а также за потерю доходов. Однако позже правительство предложило рассматривать каждое заявление об утере драгоценностей и даже часов по их фактической стоимости.
Было решено выплачивать до 75 % стоимости (если доказано, что имущество было потеряно) незастрахованной недвижимости, поврежденной пожаром или взрывом. В результате частным владельцам, которые потеряли свое имущество или личные вещи, была выплачена их первоначальная стоимость в сумме 2 тыс. рупий полностью, свыше этого за каждую тысячу — по 75 %, но всего не больше чем за 5 тыс. рупий. Курс рупии к английскому фунту стерлингов в то время составлял 1 шиллинг 6 пенсов.
Торговцам правительство возмещало убытки в сумме до 5 тыс. рупий полностью, за каждые следующие 5 тыс. — по 75 %, но не более чем 15 тыс. рупий.
Когда речь зашла о выплате компенсации по страхованию за ранение, то с правительственными служащими, работниками Портового треста и бомбейского муниципалитета разбирались отдельно. Всем другим, в том числе рабочим, компенсация выплачивалась более либерально, чем этого требовал соответствующий закон.
В случае смерти человека, месячный доход которого был 20 рупий, государство платило 900 рупий и 1300 — в результате полной потери трудоспособности. Семьям погибших, которые зарабатывали в месяц от 101 до 200 рупий, выплачивалась компенсация 5200 рупий, а если люди, получавшие такой доход, стали калеками, полностью нетрудоспособными, то — 7400 рупий.
При доходах 2000 рупий в месяц компенсация в случае смерти составляла 14 тыс., а в случае тяжелых травм — 17 тыс. рупий.
Был очень подробно разработан принцип компенсаций в случае частичной инвалидности. Сумма зависела от того, какая часть тела изуродована или потеряна. За потерю правой руки до локтя выплачивалась компенсация в размере 70 % суммы, которую платили при полной инвалидности (исходя, естественно, из месячного дохода); за левую руку — 60 %. Если была оторвана рука ниже локтя или любая нога у колена или выше, то платили также 60 %; 50 % получили те, кто навсегда оглох и т. д. Те, кто лишился фаланги большого и указательного пальцев руки или большого пальца ноги, получал 10 %, за любой другой палец — 5 %.
К февралю 1945 г., т. е. спустя 10 месяцев после катастрофы, число заявлений о возмещении ущерба за имущество от пожара или взрыва составило 3083, было предъявлено 679 исков по морскому страхованию, подано 11 735 заявлений о возмещении убытка за незастрахованное имущество и 466 от незастрахованных людей — за персональные ранения.
К тому времени правительство уплатило 85 млн. рупий в возмещение ущерба от пожара и взрывов; 15 млн. — по морскому страхованию; 35 млн. — за незастрахованное имущество; 1 млн. 300 тыс. — за персональные ранения и 450 тыс. рупий — по другим полисам.
В то время комиссия расследования под председательством сэра Леонарда Стоуна, главного судьи верховного суда в Бомбее, опубликовала свой отчет, в котором перечислила главные причины катастрофы. Их было пять, вот они:
Состояние войны, из-за которого в доках стояли суда, груженные взрывчаткой и боеприпасами.
Неправильная загрузка «Форт Стайкина» в Карачи, вследствие чего хлопок был погружен над боеприпасами и под ними.
Случайное загорание хлопка в нижнем трюме № 2.[xxvii]
Нерасторопность присутствующих при этом властей, которые не только не оценили серьезности ситуации, но во время пожара не пред приняли энергичных мер для того, чтобы потушить его или принять альтернативные действия для избежания катастрофы.
Отсутствие на пожаре централизованного руководства, имеющего полномочия отдавать высшие приказы и координировать деятельность различных властей и соответствующих служб.
Глава 16. ВОССТАНОВИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ
Если бы бомбейская катастрофа произошла в мирное время, восстановительные работы заняли бы немало лет. А так как шла война, доки уже работали через семь месяцев. Титаническую задачу взяла на себя армия, которой иногда помогали военно-морские силы Индии и специалисты из числа гражданского населения. В одном месте трудилось восемь тысяч человек — индийских, английских и западноафриканских военнослужащих. Организация всей задачи была блестяще продумана. Инициатива, изобретательность и упорство помогали преодолевать непреодолимые, на первый взгляд, трудности.
Первоочередная задача состояла в том, чтобы с помощью бульдозеров, используя автогены, прорыть проходы в огромных грудах горячего пепла, искореженного металла и камней. На акватории двух доковых бассейнов плавали трупы людей, бревна и кипы хлопка в виде густой массы. Все это, как, впрочем, и обломки судов, моряки пятнадцатиметровой сетью, которую тащила пара буксиров, вытаскивали через входные ворота доков в открытое море. Большую часть обломков убирали с помощью плавучего заграждения из бревен, которые тащили два буксира. Очистка обоих док-бассейнов заняла три недели.
На следующем этапе работ предстояло загерметизировать шлюз Принсес-дока, на акватории которого находилось немало судов. Скоро должны были начаться сизигийные приливы, во время которых из-за малой глубины в доках суда могли оказаться на грунте и из-за касания лежащих на дне доков стальных обломков и камней получить повреждения днища. За 36 часов с помощью портальных и плавучих кранов удалось расчистить вход в Принсес-док от стальных обломков и кип хлопка. Теперь можно было закрыть ворота, которые ниже ватерлинии не пострадали. Одновременно было углублено дно, что позволило переместить батопорт с его якорного места в доке Виктория, и притопить в канале, соединяющем оба дока. Итак, «запечатанный» Принсес-док мог держать свой уровень воды постоянным, когда он падал в море.
У входа в док Виктория поперек ворот затонули два водоналивных судна: одно — на внешнем рейде снаружи, другое — внутри, на акватории. Спасатели определили, что в док можно заводить суда, имеющие небольшую осадку, ширину не более чем 23 м, проводя их над затонувшими корпусами.
Они подняли корпуса двух судов: «Род эль Фарага» и «Бароды», отбуксировав их в северную часть бухты, и затопили. Однако третье судно, которое они попытались поднять, затонуло и полностью перекрыло вход в док. Спасательная команда привела буксир, оборудованный насосом. Спасатели спустили 12-дюймовые патрубки четырех дизельных насосов на затопленное судно, палубы которого осушались в отлив. Во время прилива вода переливалась через комингсы трюмов, затапливая их и, кроме того, через отверстия, прорезанные в бортах судна для стока воды во время отлива, поэтому спасатели бросились заваривать их, чтобы успеть к приливу. С его началом всеми средствами откачивали воду, но вода поднималась столь быстро, что качать пришлось с удвоенной силой и одновременно с осторожностью, ведь даже небольшая поломка одного из насосов могла бы привести к неудаче, и все пришлось бы начинать сначала. Работа продолжалась двое суток без перерыва. Судно удалось поднять над водой настолько, что его можно было отбуксировать к причалу, где оно тут же затонуло. Перемещение этого судна позволило спасателям поднять со дна еще один корпус затонувшего судна.
Затем спасатели нашли еще два выгоревших судна: «грязнуху», как называли шаланду для отвала грунта, и землечерпалку, котлы которых были целы. Матросы развели в них пары и по гибким шлангам дали пар на лебедки и шпили на неповрежденных судах, чтобы выгрузить из их трюмов груз.
Для того чтобы обеспечить движение судов в доках, решили расчистить дно бассейна до глубины 3 м. Между двумя буксирами на нужную глубину опустили на тросах рельс. Оба судна дали малый ход. Когда рельс задевал, буксиры стопорили ход, рельс поднимали и засекали место, где было препятствие.
