Йэн Хогг - СОКРУШАЮЩИЕ БРОНЮ - ПРОТИВОТАНКОВОЕ ОРУЖИЕ НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ XX ВЕКА
По мнению многих, выходом могли бы послужить безоткатные орудия (RCL). Обычные противотанковые пушки стали слишком громоздкими, что затрудняло их тактическое применение, в то время как безоткатное орудие того же калибра было намного легче, что обеспечивало войска подвижным крупнокалиберным вооружением. Конечно, скоростные характеристики таких орудий не шли ни в какое сравнение с обычными пушками, так что APDS и другие боеголовки, использовавшие для поражения цели кинетическую энергию, оказывались совершенно бесполезными. Однако конструкторы уже сполна убедились в возможностях кумулятивных зарядов и хорошо разобрались в технологии их действия. Между тем британцы разработали боеприпасы совершенно нового типа, которые они назвали бронебойно-фугасными снарядами, или снарядами высокой взрывной мощности с деформируемой головной частью - HESH (High Explosive Squash-Head).nponje говоря, смысл состоял в том, чтобы с помощью пластифицированного взрывчатого вещества произвести взрыв и оторвать часть внутренней стороны бронирования вовнутрь танка. Такие осколки могли бы уничтожить всё и вся внутри боевого отделения. Как и кумулятивный заряд, HESH не зависел от скорости. Хватало того, что он попадал в броню танка и «прилипал» к ней, так сказать, независимо от «способа доставки».
Таким образом, орудия RCL и боеприпасы HESH становились естественными партнерами, как, впрочем, и полевая артиллерия, которая могла пользоваться ими для самообороны, и, собственно, танки, способные применять данные боеприпасы для атаки. Американцы переняли у британцев идею, нарекли снаряды «взрывчатыми пластифицированными» (НЕ/Р - HE/Plastic), хотя явно продолжали отдавать предпочтение кумулятивным зарядам.
Проходившее после войны изучение немецких экспериментальных объектов, допросы персонала и прочие меры выявили ряд любопытных для союзнических изыскателей фактов. Воображение публики приковывали ракеты Фау-2 и тому подобные грандиозные проекты в области вооружений, в то время как специалистов в большей степени интересовали разработки не столь широкого масштаба: так, например, три реактивных снаряда Х-7 (или «Роткеппхен», букв, «красная шапочка»), «Штайнбок» и «Пфайфенкопф» («горный козел» и «головка курительной трубки»). Все они разрабатывались как противотанковое вооружение, а Х-7, вне сомнения, являлась предтечей противотанковых ракет. Мы еще вернемся к ним и поговорим о них позднее подробнее в соответствующем разделе, здесь же скажем лишь, что ученые оценили перспективы находок и принялись проводить исследования в плане дальнейшей разработки. Между тем в Британии особого интереса в официальных кругах подобные проекты не вызывали и все изыскания протекали, так сказать, на уровне приватной инициативы. В США реакцию тоже можно назвать вялой. А вот во Франции, напротив, отнеслись к данному направлению с полнейшим интересом - в 1948 г. официальная группа специалистов приступила к разработкам, а в 1955 г. первые противотанковые снаряды поступили на вооружение, чтобы быть проверенными в условиях реального боя израильтянами в 1956 г. во время Синайской кампании. В 1954 г. американцы приобрели прототипы, тотчас же осознали, какую промашку допустили, не проявив должной заинтересованности с самого начала, и приступили к разработкам. Австралийцы, пораженные полнейшим равнодушием британского военного официоза, в 1951 г. учредили свою собственную программу и к 1956 г. получили результат. Советы зашевелились примерно в то же время (точную дату установить не представляется возможным) и в начале шестидесятых годов наладили производство своих реактивных противотанковых снарядов, и, соответственно, в 1967 г. египтяне уже применяли их против израильтян. С тех пор военные не выпускали процесс из-под контроля, и новые образцы данного оружия периодически поступали в войска разных стран.
Реактивные снаряды (или ракеты) имели два преимущества: во-первых, они позволяли вести более или менее точный огонь, а во-вторых, обладали способностью нести более крупную боеголовку, т.е. могли поражать цель значительно более мощным зарядом, чем пушка, выведенная на примерно одинаковую позицию на поле боя. Имелись, разумеется, и недостатки: в первую очередь то, что называют «демаскировкой позиции при выстреле» (громкий взрыв и вспышка в момент запуска реактивного снаряда), хотя в той или иной степени подобное свойство присуще почти всем видам противотанкового вооружения. Не стоит забывать о тихоходности ракеты, в процессе полета которой стрелку приходилось, стоя на одном месте, плотно сжав зубы, чтобы они не стучали от страха, направлять снаряд, вне зависимости от того, что противник ведет огонь по его позиции. Ну и, конечно, никак нельзя пройти мимо поразительно высокой стоимости изделий, достигающей в некоторых случаях $15000 за единицу, что ведет к тому, что подготовку личного состава приходится проводить не с настоящими ракетами, а с муляжами и «игровыми автоматами». Однако, если уж начинать считать деньги, то баланс будет в пользу ракет - в конце концов, $15000 не так уж много в сравнении с более чем миллионом долларов, в которые обходится танк. Другие недостатки тоже можно свести к минимуму за счет более тщательной подготовки личного состава.
«Малкара», австралийский реактивный снаряд, можно считать уникальным в плане применения в нем боеголовки HESH. Массивная ракета несла мощный пластифицированный заряд, попадание которого в цель гарантировало превращение в груду обломков любого танка. В остальных же случаях в качестве универсальной боеголовки служил кумулятивный заряд, размеры ее - и соответственно поражающая способность - могли достигать внушительных параметров. Так, например, ракета MILAN позволяла пробить гомогенный броневой лист метровой толщины. Реактивный снаряд или ракета заставлял экипажи танков содрогаться от страха, а следовательно, приходила пора сказать свое слово специалистам в области танкового бронирования.
Однако не успели они еще сделать шаг в этом направлении, как появилась другая угроза. В шестидесятые годы Советы, твердо убежденные в необходимости выжать максимум скорости из орудия, пошли на необычное нововведение - вооружили танк гладкоствольной пушкой. В основу данной идеи легло то соображение, что вращение снаряда в нарезном канале ствола поглощает значительную долю энергии движущего заряда. Снизив трение - попросту удалив нарезку, - можно было претворить значительную часть энергии сгорания заряда в скорость боеголовки. Тут, разумеется, возникала одна сложность - стрельба продолговатым, или «стреловидным», снарядом из гладкоствольной пушки приводила к серьезному рассеиванию огня, ведь именно для преодоления этого недостатка некогда и изобрели нарезной канал. Между тем с тех пор в баллистике и аэродинамике тоже произошли некоторые подвижки, а потому ответом стало внедрение стабилизатора. На практике все оказалось не так просто, как ожидали советские ученые и военные: первое испытание провалилось, и пришлось все же прибегнуть к возвращению нарезки на небольшом участке канала, чтобы «закрутить» снаряд, хотя в основе своей ствол остался гладким. После необходимых усовершенствований все пошло как надо.
Впрочем, успех означал, что придется выпускать новые боеголовки. Гладкоствольная пушка оказалась идеальной для применения кумулятивных зарядов, поскольку для последних всегда было предпочтительнее отсутствие стабилизации вращением. Заставить работать без вращательного момента APDS (БПС с отделяющимся поддоном) оказалось куда более сложной задачей, однако в процессе ее решения удалось найти еще одно интересное решение, которое состояло во внедрении длинной, оснащенной стабилизатором суббоеголовки (содержавшей, разумеется, вольфрамовый сердечник), вокруг которой находилась оболочка, или поддон, размера, соответствующего диаметру канала ствола. Длинным снаряд приходилось делать для обеспечения стабилизации и, соответственно, точности, однако за счет длины изделия добавлялся и недостающий сердечнику вес. Такой ход принес вполне приемлемый результат, поскольку при значительном ослаблении трения появлялась возможность применять более мощные снаряды (или, точнее, выстрелы), а достигаемой скорости оказалось более чем достаточно. Дополнительный выигрыш состоял в том, что возрастание массы при сохранении существующего диаметра вело к увеличению силы воздействия снаряда (выстрела) при ударе сердечника на остающийся прежним по размерам участок поражаемой брони, что повышало бронепробиваемость.
Не прошло и десяти лет, как все страны, в армиях которых имелись танки, взяли на вооружение оснащенные стабилизатором снаряды, названные у британцев APFSDS (Armour-Piercing Fin-Stabilized Discarding Sabot - «бронебойный подкалиберный стабилизируемый в полете снаряд с отделяющимся поддоном»), причем даже и в тех случаях, когда орудия остались прежними - нарезными. При сохранении нарезного канала на поддоне снаряда применялся скользящий уплотнительный манжет, который запирал высвобождающиеся при сгорании заряда газы и вращался в соответствии с нарезкой канала, не сообщая сколь-либо значительного вращательного момента снабженной стабилизатором суббоеголовке или самому подкалиберному выстрелу.
