Д. Лихарев - Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота
Лучше всех суть происходящего была вскрыта «Вестминстер Газетт»: «Когда самое плохое о существующем положении дел уже сказано, они выглядят вполне тривиально по сравнению с интересами службы, но когда к ним возвращаются снова и снова, это производит впечатление, что главной целью является не установление истины, а организация кампании против конкретного лица»52. И действительно, противники первого морского лорда, «поймав его на крючок», не собирались позволить ему так легко «сорваться». После опубликования писем Бэкона число недоброжелателей адмирала резко увеличилось. На стороне Бересфорда активно выступил и наследник престола, будущий Георг V, открыто потребовавший отставки Фишера.
Здесь трудно согласиться с биографом Георга V Гарольдом Никольсоном, утверждавшим, что Принц Уэльсский сохранял строгий нейтралитет по отношению к ссоре Фишера и Бересфорда, «Хотя его бомбардировали жалобами и контр — жалобами его бывшие командиры и сослуживцы по флоту, ему удавалось придерживаться нейтралитета. Он очень сожалел, но старался не вмешиваться в ссору»53.
Эта цитата требует некоторых пояснений. Дело в том, что Принц Уэльсский в молодости пробовал свои силы в морской службе, начав в качестве кадета Флота Ее Величества. В октябре 1885 он даже изучал артиллерийское дело на «Экселленте» под руководством Фишера. Последний не преминул написать королеве Виктории письмо, в котором расточал самые высокие похвалы успехам ее внука 54. Очевидно, комплименты Фишера были просто данью вежливости, поскольку свидетельства более или менее беспристрастных наблюдателей рисуют Принца Уэльсского, как весьма посредственного военного моряка. Уинстон Черчилль, будучи уже морским министром, отмечал, что Георг V рассуждал о военном флоте в высшей степени глупо: «Было несколько обескураживающе слушать всю ту чушь, которой он набрался. Баттенберг согласился, что в военно-морской стратегии король ничего не смыслит» 55.
Можно смело утверждать, что с тех пор, как ссора Фишера и Бересфорда стала достоянием гласности, Принц Уэльсский никогда не относился к ней как бесстрастный наблюдатель. Подтверждение тому можно найти в мемуарах Бэкона. В апреле 1906 г. английский Средиземноморской флот находился на стоянке у острова Корфу. Здесь же находилась королевская яхта с Эдуардом VII и греческим королем Георгом на борту. Со дня на день ожидали прибытия эскадренного броненосца «Ринаун», на котором Принц Уэльсский совершал длительное плавание с посещением английских морских баз и эскадр в водах Дальнего Востока и Индийском океане. Бэкон также с нетерпением ожидал прибытия Принца Уэльсского. Еще кадетами они служили на учебном судне «Нортгемптон», и Бзкон полагал, что наследник престола не забыл своего друга по совместному обучению. И действительно, по прибытии «Ринауна» к Корфу будущий король первым делом пригласил к себе Бэкона. Однако командира «Иррезистебла» ждал холодный прием. «Принц говорил резко без обиняков», — вспоминал Бэкон56. Наследник престола высказал крайнее недовольство реформами Фишера. Незадолго перед этим принц пообщался с командирами кораблей и соединений на отдаленных морских театрах, которые были раздражены сокращением устаревших судов и сосредоточением главных сил флота в водах метрополии. Из-за этого любимец Фишера имел весьма нелицеприятную беседу со своим «сослуживцем».
Вскоре Бэкона вызвал к себе на яхту Эдуард VII. Король сообщил моряку, что Принц Уэльсский, Бересфорд и Лэмбтон говорили с ним, и что все они недовольны реформами первого морского лорда. Теперь Эдуард хотел знать мнение Бэкона. Последний со всей горячностью убедил короля в необходимости и своевременности преобразований Фишера. Эдуард, выслушав Бэкона, сказал, что первому морскому лорду надлежит знать обо всем этом, включая мнения принца, Бересфорда и Лэмбтона. Буквально за два часа до отхода «Ринауна» в Англию Бэкон второпях пишет письмо Фишеру и отправляет его с оказией в Адмиралтейство.
Именно это послание и попало в руки Армстронга три года спустя после описанных событий. Оно стоило карьеры Реджинальду Бэкону, а Фишеру кресла первого морского лорда. С того времени Георг V навсегда остался непримиримым врагом Фишера и противодействовал ему во всем. В апреле 1909 г. Кноллис писал Эшеру о своем разговоре с принцем: «Он говорил с каким-то ожесточением и о Джеки и об Адмиралтействе… Он воспринимает все это как личную обиду. А все дело в том, что люди, с которыми он общается, — все противники Фишера, а его друг — офицер (капитан 1-го ранга Г. Кэмпбелл — Д. Л.), который все время с ним и который, по-моему, ведет себя безобразно по отношению к вышестоящим, самый худший из всех. Принц Уэльсский даже и слушать не хочет мнения другой стороны, разве что меня или Вас, но ведь мы не профессионалы» 57.
Правительственная комиссия по расследованию положения дел в Адмиралтействе провела 16 заседаний за период с 27 апреля но 13 июня. Были рассмотрены многочисленные документы и выслушаны устные свидетельские показания. «Истцами» выступали главным образом Бересфорд и Кастенс. От имени Адмиралтейства свидетельствовал Маккенна. Фишер не принимал активного участия в перепалках с Бересфордом и на заседаниях комиссии вел себя довольно пассивно. Лучше всех позиции Адмиралтейства защищал морской министр. И хотя многие нарекания в адрес военно-морского ведомства были признаны справедливыми, Маккенне удалось отвести большинство наиболее серьезных из них.
13 июля комиссия завершила свою работу. 12 августа протоколы заседаний были опубликованы в качестве парламентского документа. Документы представляли собой два довольно увесистых тома, отпечатанных убористым шрифтом: 328 страниц протоколов заседаний и 245 страниц приложений. Бересфорду, Маккенне и другим свидетелям было задано 2600 вопросов58. Многие сторонники Фишера, в том числе и Эдуард VII, склонны были рассматривать заключение комиссии как полное оправдание деятельности Адмиралтейства.
Однако сам первый морской лорд был настроен по-другому. Когда отчет комиссии опубликовали, Фишер находился на отдыхе в Южном Тироле. От чтения этого документа он получил меньшее удовлетворение, чем его противник Бересфорд. В письме к Эшеру адмирал возмущенно заметил, что отчет подписан «пятью негодяями» 59. Впрочем, Фишер был не совсем неправ. Своим содержанием отчет предполагал, что адмирал вскоре должен оставить свой пост.
Травля первого морского лорда в прессе продолжалась. Осенью Бересфорд опубликовал свои письма Асквиту, в которых указывал на нарушения воинской дисциплины и насаждение «кумовства» в Адмиралтействе 60. Еще ранее в «Нэшенел Ревью» была помещена большая статья с перечислением всех «смертных грехов», совершенных Фишером на посту первого морского лорда61.
В октябре 1909 г. подготовка к уходу Фишера из Адмиралтейства была завершена. Асквит дал понять, что к дню рождения короля 9 ноября будет приурочено пожалование Фишеру звание пэра. Премьер также сообщал: «Пользусь случаем, я желаю выразить Вам искреннюю и глубокую признательность от имени правительства Его Величества за ту огромную работу — уникальную для нашего времени, — которая была Вами осуществлена по развитию и совершенствованию военного флота, укреплению морского могущества Великобритании»62.
Это была, вне всякого сомнения, справедливая оценка. Она, пожалуй, в большей степени может быть отнесена к периоду деятельности Фишера до 1906 г., нежели к последним четырем годам его пребывания в Адмиралтействе. Конечно, есть определенная доля истины в том, что реформы 1904–1905 гг. отняли инициативу у командиров соединений на удаленных морских театрах. Совершенно справедливо и то, что Фишер несет ответственность за распри и дрязги, раздиравшие Адмиралтейство и флот в 1907–1909 гг. И все же в истории немного найдется великих, конструктивных преобразований флота, которые были бы сопоставимы с реформами, осуществленными под руководством Фишера. Самой большой ошибкой Фишера было то, что он не увенчал своей реформаторской деятельности созданием генерального штаба флота и даже всячески противился его организации. Во многом такая позиция первого морского лорда объясняется качествами его личности. Фишер не допускал мысли, что он может что-либо упустить или недосмотреть. Возможно, что именно благодаря этому обстоятельству была утрачена координация действий между Адмиралтейством и военным министерством.
В пользу Фишера свидетельствует программа строительства дредноутов 1909–1910 гг., ликвидировавшая пробел, вызванный необоснованным сокращением военно-морского бюджета в течение трех предшествующих лет. Была решена проблема с рядовым составом на кораблях флота. Значительно усовершенствовалась корабельная артиллерия. При Фишере впервые начали присваивать звание контр-адмирала, не взирая на возраст, впервые начал изучаться всерьез вопрос о тралении минных полей противника, впервые на линейных кораблях начали устанавливаться 13,5-дюймовые орудия.
