Йэн Хогг - СОКРУШАЮЩИЕ БРОНЮ - ПРОТИВОТАНКОВОЕ ОРУЖИЕ НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ XX ВЕКА
Немцы тоже экспериментировали с различными приборами для «траления мин», или минными заградителями, в основном с роликовыми устройствами, устанавливаемыми на всевозможных моделях танков. Однако ни один из них так и не был поставлен на вооружение. Нельзя вместе с тем не упомянуть о некоторых оригинальных идеях. Так, скажем, в 1939 г. проходил испытания радиоуправляемый мини-танк, волочивший за собой приспособление из оснащенных «шипами» катков. Но направление мысли конструкторов вдруг изменилось, и эксперименты закончились созданием радиоуправляемого робота с электромотором и зарядом взрывчатки, предназначенного для уничтожения полевых фортификаций вроде дотов. О задачах по разминированию конструкторы по тем или иным причинам забыли.
Более претенциозным был «Крупп-Роймер-S» (от нем. глагола raumen - очищать). Устройство представляло собой огромный 130-тонный бронированный ящик на четырех катках диаметром 2,7 м. Усилие каждой паре колес сообщал отдельный двигатель «Майбах», колея у катков была разная, чтобы воздействовать одновременно на большую площадь поверхности. Ни одна из противотанковых мин не могла причинить вреда гиганту. Однако и сам он создавал ряд сложностей в эксплуатации, начать хотя бы с того, что машину приходилось как-то доставлять в заданный район, а не каждый мост мог выдержать 130-тонного монстра. В общем, конструкторы все еще «воевали» с ним на момент окончания боевых действий в Европе, когда союзники обнаружили один-единственный опытный образец на полигоне концерна Круппа.
На протяжении войны особого прогресса в технологии изготовления мин не наблюдалось, если не считать замены металлических корпусов на корпуса из иных материалов, изменения форм изделий - перехода от «тарелки» к вытянутым и более тонким конструкциям, что обеспечивало большую вероятность наезда на мину танком и позволяло ей вернее поражать цели. Более или менее новый тренд в разработке мин возник, когда близился к концу 1944 г. Тогда в Германии инженер по фамилии Шардин принялся экспериментировать с кумулятивными зарядами. К тому времени оружейники уже разобрались, что для большей эффективности кумулятивному заряду требуется некоторое небольшое расстояние, или отступ, который бы позволил реактивной струе набрать оптимальную скорость (обычно от двух до трех диаметров боеголовки). Шардин стал искать способ применить крупный заряд так, чтобы у струи была возможность достигнуть оптимального ускорения прежде, чем она ударит в броню танка.
Если сделать диаметр заряда очень большим, то можно говорить о метрах, которые струя покроет до встречи с целью, не утрачивая при этом способности поразить бронирование.
В процессе исследований Шардин придал взрывчатому веществу форму мелкого, но широкого блюда 300 мм в поперечнике и проложил его толстой стальной пластиной, чтобы взрывом ею выстрелило с большой скоростью с расстояния 50 м в танк «Пантера». В результате в лобовом листе брони «Пантеры» появилась тридцатисантиметровая дыра, боевому отделению машины тоже был нанесен значительный урон. Шардин назвал свое изобретение «миной на обочине». Вместо того чтобы закапывать мину в землю в ожидании, что танк на нее наедет, изобретатель установил ее около дороги и привел в действие, когда танк проезжал мимо. Однако к тому времени, когда Шардин добился наконец желаемого результата, война закончилась.
После войны долгое время не появлялось ничего нового. Некоторые экспериментаторы «играли в игрушки» Шардина, однако ни у кого не получалось достигнуть таких же впечатляющих показателей поражения бронирования, и в итоге принцип применили для противопехотных мин. Они представляли собой заряд в виде вогнутого «блюда», нашпигованного несколькими сотнями металлических осколков, которые после взрыва разлетались во все стороны, раня и убивая людей. Некоторые читатели, наверное, уже догадались, что речь идет о так называемой мине Клеймора, которую впервые опробовали американские солдаты во Вьетнаме в шестидесятые годы XX века. Больше всего военных занимали, однако, не конструкционные особенности мин, а процесс постановки заграждений. По мере того как холодная война набирала обороты, угроза вторжения советской бронетехники принимала все более гипертрофированные формы в умах руководителей НАТО, и проблема состояла в том, как сделать так, чтобы минное поле оказалось на маршруте танков противника и смогло остановить их продвижение. Засеять минами целую полосу земли, тянущуюся через всю Германию, в мирное время возможным не представлялось, а это значит, что пришлось бы проделывать нечто подобное тогда, когда кости были бы уже, что называется, брошены. Принимая во внимание ограниченные временные рамки, существовавшая система минирования - просто рота-другая саперов с лопатками в руках - не годилась. Посему началась работа над автоматизацией и существенным убыстрением процесса. А поскольку страны Варшавского договора опасались примерно того же, что и государства НАТО, только с другой стороны, и те и другие вступили в своеобразное соревнование.
Найденное решение оказалось у состязающихся довольно схожим - прицеп позади грузовика с минами, в прицепе нечто вроде желоба, по которому солдаты в кузове спускают мины. Трейлер оснащался плужным лемехом, проделывавшим борозды в земле, в которые и попадал полезный груз. В желобе существовал специальный механизм для приведения взрывателя в боевое положение, а другие приспособления снизу засыпали мину и разравнивали землю над ней. При наличии хорошо подготовленного отряда саперов на грузовике британский миноукладчик позволял за час поставить 600 мин, которые были уже, конечно, не привычными круглыми контейнерами времен Второй мировой, а продолговатыми минами «нового поколения». Еще во время войны люди поняли, что вытянутая мина вернее поражает танк, при способности нести больше взрывчатого вещества, чем дискообразная, и простоте в обращении. Качество взрывчатых веществ достигло предельной точки. Во время войны детонации 5 кг взрывчатки под гусеницей танка хватало для того, чтобы вывести его из строя надолго, если не навсегда. Однако танки стали более крупными и прочными, и в итоге 5-кг заряд вызывал лишь повреждение гусеницы, каковое довольно быстро устранялось. Решение лежало в двух плоскостях -увеличить массу мины и количество взрывчатого вещества в ней, а также в буквальном смысле изменить точку приложения усилия. Вместо того чтобы ударять в гусеницу (наиболее естественное применение, поскольку детонировала мина вследствие наезда на нее), избрать мишенью «брюхо» - наиболее тонкое место, причем на некоторых машинах очень слабо бронированное. Успешная атака днища привела бы к серьезным разрушениям в боевом отделении и ранению или даже гибели экипажа.
Проблема заключалась в том, что ввиду специфики танка он обычно обладал значительным дорожным зазором, иными словами, днище находилось на солидном расстоянии от поверхности, по которой он проезжал. При таком «раскладе сил», даже если несколько килограммов взрывчатки и ударят в «брюхо» машины, то скорее всего просто напугают экипаж, да и только. Увеличить мину до размеров, когда она смогла бы произвести должный эффект только за счет силы взрыва, означало бы получить изделие, которое будет довольно непросто устанавливать. Потому представлялось оптимальным добиться некоего «эффекта выстрела», достигнуть которого можно было бы за счет кумулятивного заряда, поражавшего днище танка реактивной струей.
Один из недостатков кумулятивного заряда состоит в том, что создаваемая им струя довольно тонкого диаметра, а значит, нельзя исключать вариант, когда она, ударив в днище танка, пробьет его и пройдет вверх через крышу башни, не задев никаких жизненно важных узлов машины. Если же сделать кумулятивный заряд более плоским, можно добиться более широкой реактивной струи при взрыве, хотя и при низшем коэффициенте поражающей способности. При учете относительно малой толщины днища танка можно было позволить себе пойти на снижение показателя бронепробиваемости. И вот в процессе разработки всплыла идея «пластинчатого» заряда Шардина, внедрение ее дало бы широкую пробоину и, как следствие, серьезные разрушения. Правда, и тут имелся один недостаток. Поскольку мина пряталась в земле, на лицевой стороне во время взрыва оказывалось довольно много грунта и пыли, которые имели тенденцию снижать поражающий эффект. Решить проблему удалось за счет внедрения небольшого «очищающего заряда», который срабатывал за несколько микросекунд до основного и прочищал главному взрыву путь, удаляя с него лишний грунт.
Главная сложность в вопросе поражения «брюха» состоит в правильном выборе момента. Если цель атаки - гусеница, то тут все ясно: взрыватель срабатывает тогда, когда давление достигает критической точки, то есть в нужное время. Но как произвести взрыв мины, если она находится в 0,5 м от поверхности днища и в добром метре от любой из гусениц? На помощь пришли взрыватели разного типа, скажем, «антенный», который торчал из земли и срабатывал тогда, когда его пригибал корпус танка, или «гидравлический», представлявший собой два резиновых шланга с жидкостью по обеим сторонам мины. В данном случае взрыватель срабатывал тогда, когда танк раздавливал шланги, наехав на них гусеницами с двух сторон так, что сама мина оказывалась между ними (если же танк наезжал на шланг только одной гусеницей, мина не взрывалась, поскольку отсутствовала гарантия попадания заряда в днище). Другие системы менее широко известны. Существовали акустические детонаторы, срабатывавшие от создаваемого танком шума, от вибрации почвы или же реагировавшие на магнитное поле танка или на тепловую волну от моторного отделения.
