Максим Коломиец - Тяжёлый танк «Пантера». Первая полная энциклопедия

На 10 апреля 1945 года на советско-германском фронте имелись 3851 танк и самоходки всех типов, из них — 564 «пантеры», или 15 % всех бронеединиц. Если же брать только танки, то из 1167 машин они составляли почти половину.

На Западном фронте

В августе 1943 года на итальянский фронт прибыл укомплектованный «пантерами» Ausf.D 1-й батальон танкового полка 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», имевший 71 машину. Батальон в боях не участвовал и в октябре убыл в Германию — у танков обнаружилось огромное число недостатков, их направили на ремонт, а батальон получил машины модификации Ausf.А.

В феврале 1944 года в Италию направили 1-й батальон 4-го танкового полка, имевший на вооружении 76 «пантер». Они участвовали в боях под Анцио и Неттино, где понесли большие потери.

Танк «Пантера» Ausf.G, подбитый в боях на улице Берлина. Май 1945 года. Возможно, машина входила в состав танковой дивизии «Мюнхеберг», части которой вели бои в городе (АСКМ).

23 мая 1944 года началась последняя атака союзников на немецкие позиции так называемой «линии Густава» у Монте-Кассино, где тяжёлые бои шли (с перерывами) с 17 января 1944 года. Через день немецкая оборона была прорвана, и союзникам открылась дорога на Рим. Для остановки наступления противника командование вермахта бросило в бой свои резервы, в том числе и «пантеры» 1-го батальона 4-го танкового полка. В течение короткого времени эта часть понесла большие потери. Вот выдержки из журнала боевых действий 4-й роты батальона, повествующие о двух днях боёв: «23 мая 1944 года в 3.55 командир 4-й роты приказал привести танки в боевую готовность. В 4.45 три „пантеры“ (№ 401, 414 и 431) выдвинулись из района сосредоточения. Ещё четыре „пантеры“ (№ 421, 422, 423 и 433) должны были следовать за ними после заправки горючим. Задержка произошла из-за того, что бензин привезли в 200-литровых бочках, а для заправки имелся только один насос. В 5.15 из-за сильного артиллерийского огня три ушедшие „пантеры“ вынуждены были отойти.

В 10.30 началась атака пехоты и танков противника. Командование решило ударить во фланг. Во время выдвижения дорога обстреливалась артиллерией. Из-за пороховой гари и дыма двигаться по дороге приходилось с большим трудом. Разрушенный участок удалось обойти пяти „пантерам“, которые атаковали противника. Две машины № 423 и 431 отстали из-за поломок.

Противник отошёл на восток, оставив на поле боя своё вооружение и снаряжение. Удалось отбить и контратаку танков противника, но при этом была подбита „Пантера“ № 433 — её командир погиб, наводчик и заряжающий ранены. Чуть позже получил ранение наводчик „Пантеры“ № 433.

Командирская «Пантера» из состава штаба 26-го танкового полка. Италия, март 1944 года. На заднем плане виден «Элефант» 1-й роты 653-го батальона тяжёлых истребителей танков (ЯМ).

Всего в ходе боя удалось уничтожить 28 танков противника. Девять из них были на счету „Пантеры“ № 433, шесть — „Пантеры“ № 422, по пять — у „пантер“ № 415 и 414 и три у „пантеры“ № 401. Все 28 танков сгорели. Кроме того, было подбито ещё три танка, которые не горели.

А огонь фугасными снарядами по опушке леса, как выяснилось позже, рассеял три роты пехоты противника, которые готовились к бою. В результате они не смогли перейти в атаку.

В 20.40 вставшая из-за отсутствия топлива „Пантера“ № 411 попала под обстрел и была уничтожена, один член экипажа получил ранение. В 23.00 23 мая убыла на ремонт „Пантера“ № 415.

24 мая 1944 года в 4.30 рота получила приказ немедленно возвратиться в прежний район сосредоточения. Там, после дозаправки, все „пантеры“ предполагалось использовать против танков противника, атаковавших с востока и юго-востока.

В 10.30 офицер связи 163-го панцергренадерского полка сообщил, что четыре вражеских танка прорвались в Регно. Рота была немедленно приведена в готовность, и четыре „Пантеры“ выдвинулась через брод в Мелфу. Командир роты на „Пантере“ № 401 убыл в штаб 163-го панцергренадерского полка для получения данных и организации взаимодействия. В это время последовала атака противника, в ходе которой „пантеры“ уничтожили четыре танка (два машиной № 414 и по одному № 415 и № 421). Ответным огнём были разбиты „пантеры“ № 414 и 415, один член экипажа получил ранение. Два других танка № 421 и 423 также получили повреждения и вышли из строя.

Командир роты собирался занять позицию у брода в Мелфе, но получил приказ из штаба батальона атаковать в направлении брода у Роккасекка. Однако к этому времени дорога была уже перерезана танками противника, стоявшими в 50–80 метрах от неё. В результате выдвигавшаяся вперёд „Пантера“ № 401 была подбита и сгорела, двое членов экипажа ранены. В результате этого рота лишилась последнего боеспособного танка.

„Пантеры“ № 421 и 423 из-за неисправностей не могли принять участие в бою, и они получили приказ немедленно отойти через брод на другой берег. „Пантере“ № 421 удалось сделать это без проблем, а „Пантера“ № 423, двигаясь через брод, была атакована вражеским танком. Прицел пушки на этой машине ещё раньше был повреждён попаданием снаряда, поэтому пришлось наводить грубо по стволу. В результате танк противника удалось подбить с дистанции 80-100 метров. Это был последний бой в районе Мелфы, после которого в роте не осталось ни одного боеспособного танка.

Всего за 23 и 24 мая 1944 года рода безвозвратно потеряла шесть „пантер“, при этом подбив и уничтожив в обшей сложности 33 танка противника. Пять „пантер“ (№ 401, 411, 414, 415 и 422) погибли в бою с вражескими танками, а „Пантера“ № 433 из-за отсутствия горючего была расстреляна артиллерией».

Танкетка B-IV и колонна «пантер» Ausf.А 1-го батальона 4-го танкового полка на марше. Италия, район Анцио, март 1944 года. Обратите внимание на закреплённые на лобовом листе головной машины деревянные брёвнышки.

По состоянию на 14 июня 1944 года в составе батальона имелось всего 17 «пантер», из них 6 требовали ремонта.

В период с 29 мая по 5 июня на пополнение батальону направили 38 «пантер», ещё 20 прибыли между 18 и 21 сентября, и последние — 10–31 октября 1944 года.

Эта часть, переименованная в 1-й батальон 26-го танкового полка в феврале 1944 года, действовала вплоть до капитуляции всей итальянской группировки немецких войск в апреле 1945 года. По состоянию на 1 апреля в 1-м батальоне 4-го танкового полка ещё числилось 25 «пантер», из них 3 машины находились в ремонте. Таким образом, на итальянский фронт отправили 144 танка «Пантера» (не считая машин дивизии «Лейбштандарт»).

По состоянию на 6 июня 1944 года, к началу операции «Оверлорд» — высадки союзных войск в Нормандии, — в немецких танковых частях и соединениях, находившихся на Западе (Франция, Бельгия, Голландия и частично юго-запад Германия), числилось 1967 танков, штурмовых и самоходных орудий, из которых 179 трофейных. Они входили в состав девяти танковых и панцергренадерской дивизий (2-я, 9-я, 11-я, 21-я, 116-я, учебная, 1-я танковая СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», 2-я танковая СС «Дас Райх», 12-я танковая СС «Гитлерюгенд» и 17-я панцергренадерская СС) и 19 танковых батальонов. Из этого количества боевых машин «пантеры» составляли 36 % — 707 штук. При этом значительное их число — 250 — входили в состав десяти танковых батальонов из состава различных танковых дивизий, которые проходили переподготовку на «пантеры» на территории Франции и Голландии.

Учения танков «Пантера» Ausf.D 10-й танковой дивизии. Франция, осень 1943 года (ИП).

Первыми вступили в бой «пантеры» 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд» (на 1 июня 1944 года — 139 танков, из них 48 «пантер»). Поздно вечером 8 июля её танки атаковали части 3-й канадской дивизии у Бреттевиля, но, потеряв три «пантеры», отошли.

Однако в ночь на 9 июня в ходе атаки немцам удалось окружить один из стрелковых батальонов канадской дивизии, нанеся ему большие потери. Лишь неразбериха ночного боя и отсутствие помощи своей пехоты не позволило дивизии «Гитлерюгенд» развить успех. Тем не менее огнём из орудий и базук с близких дистанций канадцы сумели сжечь шесть «пантер». А днём 9 июня одна из танковых рот «Гитлерюгенда» попала в огневой «мешок», оставив на поле боя 7 из имевшихся 12 «пантер». Один из участников этого боя, командира взвода Моравиа, вспоминал об этом бое так: «Начало наступления — 13.00, ротой командовал капитан Людеман. 12 танков стояли рядом друг с другом под углом к линии железной дороги Кан — Байо…

Когда мы вышли на левый фланг перед населённым пунктом Норрей, по радио поступил приказ: „Зал ожидания, поворот налево“ („Зал ожидания“ было кодовым наименованием). Я проследовал налево в 30 м впереди от роты, когда танк после глухого звука разрыва, качнувшись, встал. Я подумал, что наехал на мину, и посмотрел налево, чтобы узнать, что случилось, и как раз увидел, что на „Пантере“ слева подскочила башня. В этот момент, после второго взрыва, мой танк загорелся. Пулемётный боезапас также загорелся; перед входом в населённый пункт я задраил люк, теперь он не открывался, а только приподнимался. Мой наводчик получил тяжёлые осколочные ранения; после многих усилий мне удалось открыть люк. Я выскочил, свалился на корму танка и после короткой потери сознания увидел, что из открытого люка выбивается пламя, лучом, как из паяльной лампы, с шипением. Я потерял равновесие и упал на землю вниз головой. Слева в одном ряду с моим танком я увидел ещё несколько горящих „пантер“. Прибыли части экипажей других подбитых танков, у всех людей без исключения были ожоги лица и рук. Из 12 других „пантер“ семь стояли и горели. Когда меня обрабатывали в полевом госпитале позднее, я узнал, что из 35 членов экипажей погибли 15 человек, а остальные — раненые, за некоторыми исключениями. 7 уцелевших танков, отстреливаясь, вернулись на исходные. В ходе наших наступательных действий этот участок находился под сильным артобстрелом противника, частично это были корабельные орудия. Противник вёл также постоянный пулемётный огонь; это сильно затрудняло эвакуацию раненых с поля боя».