Геннадий Ищенко - Подарок
– Относительно порядочный – это убеждает, – кивнула Ольга. – И Рогожин всерьез рассчитывает, что порядочность клиентов распространится и на него тоже?
– Давайте, Ольга, не будем обсуждать действия шефа, – предложил Рыбин. – Видимо, у него были основания так думать, если Сенина внесли в ваш список. А для вас это вообще не имеет значения.
– Да, Виталий, вы правы.
– Вашу клиентку зовут Тамара Викторовна. Она что-то заканчивала, но по специальности не работала. Про таких говорят – домохозяйка, но она и домашним хозяйством, по-моему, никогда не занималась. А детей у них нет и теперь уже, наверное, никогда и не будет.
– Салоны, бутики, подруги и круизы? – иронично спросила Ольга. – Из-за границы, наверное, не вылезала.
– До недавнего времени все так и было, – кивнул Рыбин. – Сейчас ей не до заграницы. С условиями лечения они согласились и никаких проблем лично я не ожидаю.
Проблем действительно не было. Ольгу приняли радушно, и все время лечения ей пришлось проболтать с внешне все еще привлекательной женой Сенина. Сам Сергей Владимирович был с ней подчеркнуто вежлив, но за все время не сделал ни одного комплимента и время от времени бросал на жену опасливые взгляды, из чего Ольга сделала вывод, что Тамара, скорее всего, женщина ревнивая, а политик сильно смахивает на подкаблучника.
– Вы знаете, Оленька, – сказала ей Тамара Викторовна уже к концу лечения. – По-моему, грудь совсем не болит. Только бы вы мне помогли! Я в таком виде уже не могу выйти на люди. Стала совсем худая, как палка, половина волос выпала с этой химией. Сижу дома одна, даже подруги почти не приходят.
– Вам к завтрашнему утру должно стать существенно лучше, – пообещала ей Ольга. – По крайней мере, со всеми остальными моими клиентами так и было. А завтра я еще раз приеду, чтобы закрепить лечение. Вес вы потом наберете, вот насчет волос ничего гарантировать не могу, но думаю, что и они станут гуще.
Вскоре за ней пришел Сергей и проводил к машине.
– Что-то я не видела обещанной дополнительной охраны, – сказала Ольга Рыбину.
– Это хорошо, что не видели, – отозвался он. – Ребята работают профессионально и глаза не мозолят. Вон за нами пристроился «Форд», это они и есть. Номера моего и вашего телефонов у них имеются, так что в случае необходимости и предупредят, и сами примут меры.
– Как прошли тренировки? – спросила Ольга мужа. – Скоро станешь Рэмбо?
– По стрельбе медленно, но верно приближаюсь к сотне, а на борьбе показали все, что посчитали нужным. Теперь только все отрабатывать.
– И что же они посчитали нужным?
– Три связки блок-удар от ударов по разным уровням и оборона от вооруженного ножом противника. Там тоже три приема.
– А не мало на те деньги, что им заплатили?
– А они мне рассказали притчу про прямой удар, – рассмеялся Игорь. – Если кратко, ее суть в том, что лучше хорошо разучить всего один удар, чем плохо знать сотню. Пришлось согласиться, что за месяц они даже из неплохо развитого парня Джеки Чана не сделают.
– А если у противника будет пистолет?
– Тогда только драпать! – опять рассмеялся муж. – Или тоже хвататься за пушку. Невозможно быстро научить человека «качать маятник». Ты умеешь, кстати?
– Знаю всю технику, но ни разу не пробовала. Рощин к тебе не пристает?
– Нет, Алексей молчит, ждет обещанного.
– Вы с ним уже на «ты»?
– А что тебе не нравится? Классный парень, и мне нравится. Я ему, по-видимому, тоже. И на тебя его контора вроде наезжать не собирается.
– Ладно, посмотрим, что нам предложит твой классный парень. Виталий, нам не рано еще к Рогожину, может быть, заедим домой? Еще до четырех больше часа.
– Валерий Сергеевич говорил, если освободимся раньше, везти вас к нему. А до него еще минут тридцать добираться при условии, что не попадем в пробку.
Если бы Ольгу попросили охарактеризовать жену Рогожина одним словом, она бы выбрала слово «холеная». Инга Петровна осмотрела Славиных и недовольно поджала губы.
– Это не про нее говорят, когда рассказывают, что ты путаешься с малолетками? – спросила она у мужа. – Сексапильная девочка, думаешь, она меня вылечит от гриппа?
– Будешь и дальше ей хамить, может быть, и не вылечит, – усмехнулся Валерий Сергеевич. – Пей тогда и дальше свой «Синупрет». И когда только успели насплетничать, ты же только что из аэропорта.
– Когда получала багаж, встретила кое-кого из знакомых. Так как, меня будут лечить?
– Подожди немного, сейчас я их с Татьяной познакомлю, потом займутся тобой. Проходите, ребята. Таня, выйди на минуточку.
Дочь Рогожина оказалась стройной низкой брюнеткой с симпатичным лицом, которое немного портили излишне широкие, по мнению Ольги, скулы. Она приветливо поздоровалась со Славиными и хотела немедленно увести Ольгу в комнату, которую использовала, когда оставалась на ночь у родителей. Но мать воспротивилась.
– Пусть вначале вылечит мне простуду, поболтать всегда успеете. Займись лучше молодым человеком. Он вроде получше твоего Валентина будет, может быть, хоть с ним у тебя что-нибудь сладится.
– Увы, мама, – ответила Татьяна, с сожалением глядя на плечистого красивого парня. – Игорь – жених Ольги. У них через два дня свадьба, и мы с Валентином приглашены на нее папой свидетелями.
– Все равно попробуй, – непонятно в шутку или всерьез сказала мать. – Пока у парня в паспорте нет отметки о браке, всегда есть шанс, да и после… Пошли, милочка, в малую гостиную, полечишь меня, пока Татьяна будет охмурять твоего парня. Мне для лечения нужно что-то делать?
– Только посидеть минут двадцать. Ну а мне сесть рядом с вами. Можете почитать или посмотреть телевизор, или просто подумать о жизни, главное, чтобы я была рядом.
– А если я буду звонить по телефону?
– Просто сидите, род занятий значения не имеет.
Ольга пристроилась в кресле рядом с женой Рогожина, которая принялась обзванивать подруг и обмениваться с ними новостями, большинство которых все слышавшая девушка без колебаний записала бы в разряд сплетен. Поначалу было заметно, что Инга Петровна явно чувствует себя неважно. Временами она морщилась от головной боли и терла свободной рукой лоб, несколько раз доставала носовой платок и один раз громко чихнула. Прошло минут десять и носовой платок был забыт, разговор стал более оживленным, видимо, головная боль ее больше не беспокоила. Посидев еще минут десять, Ольга поднялась с кресла и направилась в большую гостиную к остальным. Увлеченная разговором Инга Петровна ее ухода не заметила.
– Ну как там Инга? – спросил Валерий Сергеевич. – Слышу отсюда, что громкость и скорость разговора увеличились раза в два. Вы с ней закончили?
– Да, она полностью здорова. Не угостите пирожным уставшего целителя? У вас их на блюде еще осталось несколько.
– Для вас и оставляли, – засмеялся Валерий Сергеевич. – Об этой вашей маленькой слабости мне Рыбин поведал. Присаживайтесь возле Татьяны, она уже наелась, а жена такое не ест принципиально, бережет фигуру.
Когда Ольга очистила блюдо от изумительно вкусных пирожных, Татьяна увела ее в свою комнату, оставив мужчин одних.
– Вы почему не хотите играть свадьбу? – спросила она, усаживая Ольгу на диван. – Это же самое важное событие в жизни! А отец бы вам все организовал, он сам сказал. Неужели не хочется надеть подвенечное платье, и чтобы тебя в нем носили на руках?
– Конечно, хочется! И муж меня еще потом потаскает, я ему этот долг прощать не собираюсь. Причина в том, что у нас здесь нет ни родственников, ни друзей. Вот когда все это будет, тогда и отметим задним числом. Вопрос можно?
– Конечно. И перестань называть меня Татьяной, я себя сразу чувствую на несколько лет старше.
– Хорошо, Таня, – засмеялась Ольга. – Вопрос как раз связан с возрастом. Тебе ведь около двадцати?
– Да, этим летом будет двадцать.
– Наверное, это совсем не мое дело, но когда мы с твоим отцом говорили о нашей свадьбе, он высказал надежду, что, может быть, и вы с Валентином поженитесь. И тон был такой, что мне его почему-то сразу стало жалко. Это ничего, что я завела этот разговор? Просто ты, в отличие от твоей матери, показалась мне достаточно открытым человеком.
– Ты меня, Оля, просто не знаешь. Я такая вся из себя открытая только среди своих. Мать, кстати, тоже. Только я уже успела понять, что вы для отца стали своими, а она еще – нет. Не то положение у моего отца, чтобы я могла позволить себе такую роскошь, как открытость. Как минимум решат, что я дурочка, а многие сразу попытаются этим воспользоваться. А насчет Валентина… Мы с ним вместе уже год, а я до сих пор не могу определиться. Когда он рядом – мне хорошо, когда его нет – мне… тоже неплохо. Если он исчезнет надолго, мне станет его не хватать. Но сказать, что я думаю о нем постоянно, я не могу. Любовь это или не любовь? Вот как у вас с Игорем?
– Если его не станет, мне тоже незачем будет жить. И это не просто красивая фраза, это правда.
