Оскар Паркс - Линкоры британской империи. Часть VII. Эпоха дредноутов

При перестройке мостик передвинули дальше в корму за боевую рубку, значительно увеличив его; большую треногу заменили легкой мачтой, которой мостик должен был придать жесткость в месте распорок. Высоту всех трех дымовых труб увеличили, носовую сместили в сторону кормы так, чтобы ее козырек размещался за мачтой. Новая мачта несла только легкий наблюдательный пост, так как Совет Адмиралтейства благосклонно отнесся к дальномерной системе Ф.С. Дреера, которая избавляла от необходимости тяжелой треноги. Главные дальномеры разместили на башнях «В» и «Y», а остальные – в бронированной башне наверху боевой рубки. Сначала пост управления находился внутри боевой рубки, но позже снова был перенесен на вершину мачты, с дополнительным дальномером, а мачту укрепили короткими распорками. Через пять лет большую треногу заменили на собранное по частям временное приспособление.

Самым лучшим объяснением расположения башни «Q» в середине корабля могло быть то, что она разделяла котельные отделения, обеспечивая тем самым лучшую безопасность, поскольку поперечная переборка между ними могла быть повреждена торпедой, что привело бы к затоплению сразу двух котельных отделений. Но это была излишняя предосторожность. Экраны 51-мм толщины защищали основание дымовой трубы от взрывной волны.

Форма надстроек для батарей 102-мм орудий позволяла шести орудиям стрелять в нос, четырем в корму и восьми с траверза, когда орудия главного калибра не участвовали в бою. На «Куин Мэри» верхние одноствольные орудия был перенесены вниз, чтобы образовать батарею из четырех орудий, где они с тыла защищались барбетом.

Торпедные аппараты размещались зигзагообразно ниже основания барбета башни «А».

Хотя вес брони был больше и она закрывала большую площадь, чем на «Инде- фатигэбле», бронирование все еще было второсортным и недостойным 26 000-тонных кораблей. Однако, поскольку артиллерийская мощь в данном случае была более значимой, чем защита, а увеличение скорости потребовало увеличения длины, что означало выделение большего веса для бронирования большей площади, – «Лайоны» все равно считались мощными кораблями для своего водоизмещения.

Впервые на линейных крейсерах бортовая броня простиралась вплоть до главной палубы. Нижний броневой пояс имел максимальную толщину 229 мм, а верхний – 152 мм, утоньшаясь до 102 мм к оконечностям, которые оставались незащищенными. Это, конечно, было большим преимуществом по сравнению с предыдущими типами, но борта в районе полубака, который простирался прямо в корму до грот-мачты, были не бронированы, за исключением внутренней обшивки толщиной 38 мм до носовой дымовой трубы, толщиной 19 мм вокруг барбета башни «Q» и за дымовой трубой. Отсутствие защиты в этом месте было оправдано, как это было и на «Дредноуте», против настильного огня. Но против навесного огня, который более дальновидные артиллерийские офицеры предвидели в недалеком будущем, корабль в этой части был беззащитен, тем более что бронированная палуба имела толщину лишь 25 мм, ниже которой барбеты имели толщину 76 мм. Такое бронирование оказалось слабым местом проекта, что и привело к гибели «Куин Мэри» в Ютландском сражении.

Выше пояса барбеты башен «А» и «У» имели толщину 229 мм, а башен «В» и «Q» – 203 мм, уменьшаясь до 76 мм, когда они проходили за броней пояса; башни защищались 229-мм бортовой и лобовой броней с 108-89-мм крышами. Горизонтальная защита была недостаточной: только 25-мм верхняя и нижняя палубы, имевшие толщину 63,5 мм в оконечностях. Ниже ватерлинии броневая защита в районе башен прикрывала лишь артиллерийские погреба. Заметим, что под башней «О» броневой щит с левого борта имел толщину только 25 мм, в остальных местах толщина брони составляла 38-63,5 мм. После Ютландского сражения, как и на других больших кораблях, артиллерийские погреба защитили более толстыми переборками и палубами, толщина которых в среднем была 51 мм.

Хотя в прессе называли защиту кораблей типа «Лайон», как соответствующую «масштабу линкора», их броня была на 51-76 мм тоньше, чем на «Св. Винсенте», который имел самое слабое бронирование среди наших броненосных кораблей, и, теоретически, они могли быть пробиты огнем 11-дм орудий на обычной боевой дистанции.

Проектная скорость 26 уз при полной осадке и 27 уз при нормальном водоизмещении требовала мощности машин 70 000 л.с. Испытания «Лайона» проходили при сложных погодных условиях, и, хотя контрактная мощность была достигнута, корабль не развил проектную скорость. «Принцесс Роял» показала максимальную скорость 28,54 уз при мощности 78 600 л.с.

В прессе появились самые нелепые сообщения об испытаниях этих кораблей. Им приписывались цифры, которые были смехотворны. Так, сообщалось, что «Принцесс Роял» развила в среднем 33,5 уз, достигнув максимума в 34,7 уз на мерной миле, а «Лайон», утверждалось, развил 31,78 уз. Так как для достижения скорости 34,78 уз требовалась мощность машин свыше 200 000 л.с., невозможность такой скорости была очевидной. Официальное сообщение, что эти корабли способны достичь проектной скорости, должно было удовлетворять требованиям секретности, но признание этих упорно повторявшихся сообщений, возможно, заставило иностранные державы сконцентрироваться на скорости своих кораблей. Несомненно, у британцев создалось преувеличенное мнение о возможностях кораблей типа «Лайон». Во время службы им было приказано идти на скорости 28 уз во время боя у Доггер-банки, хотя это считалось за пределами их возможностей.

Четырехвальная установка имела два комплекта турбин. Каждый комплект включал турбину высокого давления переднего хода и турбину низкого давления для крейсерского хода, а также турбину низкого давления переднего хода и турбины заднего хода высокого и низкого давления. Турбины высокого давления переднего и заднего хода работали на внешние валы, турбины низкого давления переднего и заднего хода – на внутренние. Все четыре вала могли работать как вперед, так и назад.

Четыре комплекта винтов прошли испытания на «Принцесс Роял», и во время переоборудования «Лайона» на нем установили винты, оказавшиеся лучшими, что позволило «Лайону» увеличить проектную скорость.

Результаты испытаний на 8-часовом пробеге при полной мощности:

Полученная мощность, л.с. Скорость, уз

«Лайон» 73 800 27

«Принцесс Роял» 78 600 28,5

«Куин Мэри» 78 700 28

Корабли этого типа имели метацентрическую высоту 1,68 м и считались хорошими мореходными судами, хотя и склонными к бортовой качке. Один из офицеров, служивших на корабле, вспоминал:

«Принцесс Роял» шла под парами очень красиво и легко. Идя на полной скорости, она почти не вибрировала, но раскачивалась при боковой волне почти на 25 градусов, что было весьма неприятно».

«Великолепные кошки» пользовались хорошей репутацией как на флоте, так и за его пределами. Хотя потери в Ютландском бою вызвали опасения по поводу линейных крейсеров вообще, эти корабли выглядели внушительно. По грот-мачте легко было узнать «Лайон», так как он имел на ней площадку в виде морской звезды на уровне дымовой трубы. На «Принцесс Роял» она была ниже этого уровня, а «Куин Мэри» не имела ее вообще. Вдобавок последний корабль имел круглые, вместо овальных, носовые дымовые трубы и одноярусные носовые батареи 102-мм орудий.

В 1917 г. вокруг кормовой дымовой трубы были установлены прожекторные установки, и, когда от противоминных орудий отказались, «Лайон» лишился 102-мм орудий, расположенных у левого борта в корме, а «Принцесс Роял», соответственно, орудий у правого борта. Они получили по одному 102- и 76-мм зенитному орудию, которые расположили на одной линии с носовой дымовой трубой.

В 1918 г. на башнях «Q» и «X» установили взлетные платформы для аэропланов, а на «Лайоне» – защитный экран для носовой дымовой трубы.

При нормальной загрузке (1 000 т) топлива средняя осадка составляла 8,40 м, так что при удельной осадке 38,6 т/см она увеличивалась на 0,94 м при полной загрузке топливом (4 635 т).

Размещение жилых помещений на «Лайон» и «Принцесс Роял» было частичным возвратом к тому, которое было принято на «Дредноуте»: адмиральские и офицерские каюты располагались в носовой части вблизи мостика и боевых постов управления с кватердеком (жилой палубой) в середине корабля; команда размещалась на двух палубах ниже броневой палубы без иллюминаторов, за исключением нескольких старшинских кают-компаний в носовой и кормовой частях с правого борта, куда броневой пояс не доходил. Такое расположение имело очевидные преимущества в военное время, но создавало большие неудобства экипажу – матросы были недовольны изменением традиционного расположения кватердека. На «Куин Мэри» вернулись к прежнему расположению, когда офицерские каюты находились в корме, а матросы – в носу.