Стивен Уитт - Как музыка стала свободной
Вообще-то, Гловера задевало такое отеческое отношение. Хорошо, он — чёрный, он — пират, но не бандит же! Он тогда был совершенно обычным человеком. Разговаривал дружелюбным баском с акцентом деревенского Юга. Жил в маленьком городке, ходил на рыбалку, регулярно посещал церковь. На выходных гонял на квадроцикле по апаллачской грязи. Он, конечно, любил Тупака (а кто его не обожал?), но также слушал Nickelback, а в детстве водил трактор.
Друзья называли его «чёрной деревенщиной» (игра слов, в американском английском «деревенщина» — red neck, дословно «красная (от загара) шея», — прим. пер.).[82]
А когда Kali снова начинал грузить чем-то таким, Гловеру оставалось только закатить глаза, потому что на подобное поведение он плюнул мною лет назад. Белые люди ему очень нравились. У нею у самою подружка Карен — белая, старый друг Тони Докери — белый, и парни из Quad Squad тоже. Гловеру казалось, что на самом деле Kali просто манипулирует расовой темой, чтобы как-то сплотить их, что вроде как он знает, что это такое — быть негром в Америке. Гловер чувствовал, что Kali не белый, но и уж точно не чёрный, потому что вся эта его хип-хоповость, конечно, совершенно фальшива. Гловер решил провести небольшое расследование. Он вбил имя Kali в поисковик, который выдал чёрную четверорукую индуистскую Богиню Смерти. То есть чувак на другом конце страны — индус? Вырисовывался очень странный образ Kali: индуистский бог Слива, обдолбанный азиат, косящий под белого, косящего под ниггера, живущий с мамой в калифорнийской Долине.
И этот парень — вершина пирамиды, а Гловер с Докери обладают исключительным правом прямого подчинения. Но такое сокращение субординации стоило немало: Гловеру запрещалось общаться с другими членами группы, причём запрет этот распространялся также на контакты со вторым лидером, парнем, которого после многих лет службы повысили до «координатора рипов». Его имя в онлайне — RST, в миру — Саймон Тай.
Тай принадлежал к другому миру. Он изучал биологию в одном из университетов Лиги Плюща. Из знатной семьи, вырос в южной Калифорнии, в 1997 году поступил в Пенсильванский Университет.
На первом курсе у него в кампусе был интернет Т1, так он стал следить за RNS, полный восхищения и желания тоже как-то поучаствовать в их деятельности. Протусовавшись в чате примерно с год и выполнив какие-то рутинные техзадания, он, наконец, получил инвайт.
В то же время он попросился на место диджея университетской радиостанции. Kali два года терпеливо наблюдал за тем, как Тай растёт по службе. Он развил у Тая интерес к рэпу и велел ему установить контакты с людьми на лейблах, которые занимались продвижением. Наконец, в 2000 году 21-летнего Тая, как надежного старшекурсника, сделали музыкальным директором и выдали ключи от офиса университетской радиостанции. Так у него появился бесконтрольный доступ к промо-дискам радиостанции. Он каждый день проверял почту, приходящую на станцию, и, обнаружив что-нибудь интересное, бежал к себе в общагу и выгружал материал как можно скорее. Иногда победителя определяли секунды.
В тот год Тай организовал целых две крупных утечки: «Back for the First Time» Лудакриса и «Stankonia» группы Outkast Благодаря этим альбомам, главным городом рэпа теперь считались не только Нью-Йорк и Лос-Анджелес, но и Атланта. Для RNS эти альбомы — большое дело. Kali восторгался своим подмастерьем, и со временем тот понял, что его готовят на замену. Его сделали координатором «рипов», что отражало в андеграундном мире его позицию в мире реальном, на университетской радиостанции, и вскоре он сам уже отдавал распоряжения рядовым членам RNS. Kali всё чаще приглашал его в обсуждения на высшем уровне с лидерами других группировок «Сцены», у него появилась привилегированная информация: где расположены и как управляются главные сайты группы. Он даже узнал настоящие имена некоторых её членов.
В следующие два года Тай отвечал за коллектив «сливальщиков» RNS. Вместе с Kali он внимательно отслеживал планы дистрибуции мейджор-лейблов и затем давал своим источникам распоряжения добыть тот или иной крутой альбом. Совместить источники с альбомами было наукой довольно сложной, учитывая интернациональный характер RNS со связями и возможностями на всех уровнях.
Во-первых, существовали радиодиджеи, которые обеспечивали доступ к музыке того формата, который играл у них на радио. Так, MistaEd в Балтиморе отвечал за андеграундный хип-хоп, BiDi в Джорджии — за мейнстримовый R&B, DJ Rhino в Миннесоте — за инди-рок. Ещё существовали британские музыкальные журналисты, Ego_UK и Blob. Как и Тай, они полагались на свои связи на мейджор-лейблах, на людей, отвечавших там за промоушн, и фокусировались на том рэпе, который не успела заграбастать Universal.
Их самой крутой добычей стал «потерянный» дебют 50 Cent «Power of the Dollar», который фигурировал в релизном плане Sony в 2000 году и чей выход отменили после того, как рэпер получил пулевые ранения. Альбом так официально и не выпустили, так что пришлось RNS сделать его достоянием широкой общественности.
А ещё существовали японцы. Связи с Японией были крайне важными, поскольку там альбомы выпускались на неделю-две раньше, чем в Штатах. Но даже если даты релизов по обе стороны Атлантики совпадали, всё равно на японских дисках часто содержались всякие интересные, редкие бонус-треки, что «сценические» любители полной информации особенно ценили. Тай там обращался к двум источникам, kewl21 и х23, один — экспат, другой — настоящий японец.
Наконец, были и «вторничные рипперы», рядовые, низшее звено. Они просто на свои деньги покупали диски в день релиза. Этих RL, Aflex и Ziggy на самом деле нельзя назвать «сливальщиками», они просто энтузиасты. Это считалось низшим уровнем, и Тай заказывал им подбирать то, что по каким-то причинам не достали раньше.
В 2002 году Kali предложил своё место Таю. Тай, 23-летний выпускник, страдал после-институтской хандрой. Жил он по-прежнему близ кампуса и работал в университетском IT-отделе. После получения диплома его освободили от работы на радио, но он сохранил у себя ключи от офиса. Теперь со своим лэптопом в позднее время суток он прокрадывался на радио и делал копии промо-CD.
Предложение казалось заманчивым, но по определённым причинам Тай его отверг. Позже он и не вспомнит, почему именно. Страх ни при чём — в этом возрасте он чувствовал себя непобедимым. Он сблизился с Kali, они «чатились» каждый день. Тай чувствовал принадлежность к группе, и в чатах он сидел потом много лет. Но, по какой-то причине в возрасте 23 лет он решил уйти на покой с почётным званием «Заслуженного сливалыцика».
И всё это время, даже находясь на такой высокой позиции и будучи настолько осведомлённым, Тай вообще не имел никакого понятия, что существует некий Делл Гловер. Что-то он слыхал про Докери и про то, что у группы есть источник на заводе Universal. Но он ничего вообще не знал о некоем тихом ADEG, который вообще-то был лучшим «активом» группы. То есть он управлял «сливалыциками» два года, практически лично возглавлял группу, и при этом о нём ничего не знал. Своё лучшее приобретение Kali хранил в секрете при себе.
Kali говорил Гловеру, что вся эта секретность — для его же, Гловера, безопасности, но он на это не купился. Он подозревал, что Kali держит его изолированно от всех остальных потому, что боится: вдруг другая конкурирующая группа «Сцены» перекупит Гловера? Но он это принимал, потому что сам нуждался в Kali.
Подсчитать, сколько народу работало на «Сцену» невозможно, но, в любом случае, количество членов достигало максимум пару тысяч человек. Kali, державший в руках всемирную сеть инсайдеров, сливавших материал, принадлежал к высшей элите, к самым сливкам. Он помогал определить стандарты «утекавшего» mp3. Служить источником для Kali — это оправдывало любой геморрой: обычный «сценический» пират, подкупавший работников магазина и «взламывавший» софт получал в награду пароли от трёх-четырёх топовых сайтов, а Гловер к 2002 году имел доступ к двум дюжинам.
Эти доступы он использовал для видеопиратства, которое развивалось параллельно с музыкальным и такими же темпами. В 2001 году появился домашний «резак» для DVD. Переход от неприжившегося VCD (видео-компакт-диск, — прим. пер.) к DVD совершенно магазинного качества означал для Гловера просто взрывной рост его бизнеса. Свою башню из «резаков» CD он заменил другой, из семи DVD-рекордеров. Он поста-вил более хороший интернет, широкополосный вместо спутникового. Он скачивал самые популярные фильмы с топовых сайтов «Сцены», нарезая пару дюжин копий каждого. На почтовых ярлычках печатал названия кино, клеил их на диск, а для коробки распечатывал цветную обложку. Обложки эти рассовывал в фотоальбом — так получился своего рода самопальный каталог. Покупатели, глядя на картинки, указывали, какой именно фильм им нужен, и Гловер выискивал его на своём «складе» в багажнике автомобиля.
Гловер очень тщательно создавал свою клиентскую базу. Он ведь торговал «леваком», так что необходимо было общаться только с теми, кому доверяешь. Начал он с сослуживцев-заводчан. Потом расширил бизнес до местных парикмахерских и клубов. Вскоре он уже регулярно торговал на парковке местного ночного магазина. В округе Кливленд стал известен как «чувак с кино». За пять баксов ты у него мог купить «Человека-паука», который в Blockbuster появится только через несколько недель, а может и вообще ещё идёт в кинотеатрах. Но не только «Человека-паука», ещё «Банды Нью-Йорка», «Играй, как Бекхэм», «История игрушек-2», «Звонок», «Барабанную дробь»... в общем, любой блокбастер последних пяти лет. А если изволите чего-то менее очевидного — ну, какой-нибудь арт-хаус не из каталога Гловера — можно заказать, и вам привезут диск на следующий же день.
