Павел Лихачев - Эскадренные миноносцы типа "Новик" в ВМФ СССР
В 1929 г. модернизация миноносца "Яков Свердлов" (бывший "Новик") была закончена и корабль был принят приемной комиссией.
На подъем флага приехал Р.А. Муклевич, бывший тогда Главнокомандующим ВМФ. Торжественная часть прошла благополучно, и Муклевич захотел осмотреть корабль. Он поднялся на мостик, зашел в кают-компанию, заглянул в каюты комсостава и, наконец, решил спуститься в одно из котельных отделений. Но размер сходных люков был рассчитан на людей с нормальной фигурой, а Муклевич был изрядно толст. Все же он, видимо, думал, что ему удастся пролезть через люк, и стал спускаться по скоб- трапу, однако живот задержал его. Он нажал еще раз, слегка продвинулся, но дальше дело не пошло. Видя, что в котельное отделение ему не пролезть, Муклевич хотел выйти обратно на палубу, но его живот плотно засел в люке, и Муклевич, таким образом, не мог двинуться ни вниз, ни вверх.
Кругом стояли сопровождавшие его люди, но никто не решался предпринять что-либо самостоятельно. Тогда, видя бездействие своей свиты, обозленный Муклевич выругался и потребовал, чтобы его извлекли из люка. Только тогда несколько человек бросились к Муклевичу и вытащили его на палубу. Попыток попасть в котельное отделение Муклевич больше не предпринимал.
Как известно, торпедные аппараты на миноносцах типа "Новик" и на сторожевых кораблях имели внутренний диаметр 457 мм – размер вполне достаточный для того, чтобы в него свободно мог влезть человек. На последующих кораблях диаметр труб был 533 мм.
В те времена у причальной стенки Верфи всегда стояли на достройке несколько кораблей.
Один из рабочих решил в рабочее время поспать в торпедном аппарате. Он пошел на корабль, влез в торпедный аппарат и заснул. На его несчастье, как раз этот самый торпедный аппарат надо было зачем-то с корабля подать на берег. Отдали болты, подошел кран, торпедный аппарат застропили и начали поднимать. Когда его подняли уже достаточно высоко, из одной трубы вдруг показались чьи-то ноги. Очевидно рабочий, спавший в аппарате, проснулся от покачивания его при подъеме и решил из него вылезти, не предполагая, что он висит высоко над палубой. Не сразу люди поняли, в чем дело. А рабочий тем временем продолжал вылезать из аппарата, собираясь встать на палубу, которой, однако, под ногами уже не было. Наконец до окружающих дошло, что сейчас произойдет несчастье, и они стали кричать крановщику, чтобы он скорее опускал аппарат. Но оказалось уже поздно. Человек вывалился из аппарата и разбился.
Случай нелепый, но никому, конечно, не могло прийти в голову до начала подъема проверить: не спит ли кто-нибудь в торпедном аппарате?
Во время визита эсминца "Войков" в Мемель (Клайпеда) 18-21 августа 1929 г. Командир корабля Б.Д. Макаров обходит строй почетного караула
Ориентировочная программа упражнений Дивизиона эскадренных миноносцев на поход 9-12 августа 1925 года.
(Приказ № 252/с от 8 августа 1925 г.)9 августа 1925 г.
12.00 Выход для определения девиации.
10-11 августа.
Выход для тренировок кочегаров и машинной команды и испытаний на полный ход.
12 августа.
01.00 Гогланд
Шепелевский маяк
07.00 Кронштадт. Съемка с якоря.
Боевая тренировка с наведением орудий на ЛК "Марат".
Перемена ордеров.
Простейшие эволюции.
Перестроение и плавание в ночном походном порядке.
Практика в изменении ходов.
Практика ночного сигналопроизводства.
Плавание без огней.
Начало тактического упражнения "Туча".
Боевая готовность № 3.
Плавание переменными курсами
Высылка дальнего дозора.
Бой (1,5-2 часа)
После боя отбой боевой готовности.
Плавание в ночном походном порядке.
Плавание без огней.
Ночное сигналопроизводство.
Прожекторное ученье.
Плавание полным ходом (4 часа) линкоров с эсминцами.
Эволюции. Тревоги.
Охрана от атак подлодок (боеготовность № 3).
Атаки подлодок.
Плавание в ночном походном порядке.
Плавание без огней.
Ночное сигналопроизводство.
Разведка самолетов.
Охрана от подлодок миноносцами.
Охрана от подлодок самолетами.
Атаки подлодок (наблюдение за ПЛ).
Приказ РВС Морских Сил Балтийского моря (№ 263/130 от 23 декабря 1929 г. Кронштадт)
В 13 сего декабря РВС МСБМ произвел проверку боеготовности эсминцев "Рыков" и "Урицкий", находящихся в состоянии 12-часовой готовности.
Оперативное задание штаба МСБМ было вручено заместителю командира бригады эсминцев командиру 1 -го дивизиона в 20 ч 12 декабря и заключало приказ Реввоенсовета:
Привести указанные эсминцы в полную боевую готовность к 9 ч 13 декабря сего года, принять практический боезапас, иметь пары для 20-узлового хода.
К назначенному времени эсминцы были готовы для выхода в море и по прибытии Реввоенсовбалта, в 9 ч 30 мин снялись с якоря, причем для съёмки корабля с якоря потребовался портовый кран, который должен был переложить якоря, перепутавшиеся с якорями соседних кораблей. "Урицкий" должен был отклепать свой левый якорь.
Выйдя в Копорский залив, эсминцы поочередно произвели практическую стрельбу из 4-х дюймовых орудий "по опыту", после чего с темнотой возвратились в Кронштадт, где "Урицкий" выполнил санитарные учения, списав в Кронштадтский Морской госпиталь 30 человек условно раненых.
Выданное задание Главоенпорту о подаче к 7 ч 13 декабря на эсминец "Урицкий" 40 минных защитников, отведенное в 1 ч 30 мин, к моменту выхода эсминца в море выполнено не было, по причине отсутствия света на форте "Чумной" и необходимости начать приготовление минных защитников в минной мастерской.
Приёмка мин, произведенная на Большом рейде эсминцем "Рыков" с блокшива № 49, выполнена нормально. Санитарные учения "Урицким" выполнены вполне удовлетворительно, Морской госпиталь к приёму раненых был подготовлен.
В результате проверки РВС считает необходимым отметить, что хотя эсминцы и вышли в назначенное время в море и провели все заданные тактические упражнения, тем не менее их боеготовность не может быть признана удовлетворительной, а само приведение эсминцев в готовность явилось главным образом результатом 12- часовой напряженной работы всего личного состава этих кораблей, как следствие отсутствия должной организации корабельной службы и формального выполнения командованием бригады эсминцев соответствующих директив РВС и указаний штаба МС.
С момента окончания летней кампании артиллерийских и торпедных учений на эсминце почти не проводилось. Эсминец "Урицкий" в виду позднего вступления в строй успел пройти только пулевые стрельбы.
Состояние торпедного оружия на "Урицком" подтверждает недостаточную подготовку эсминца к использованию этого оружия.
К моменту выхода в море одна торпеда не была готова к стрельбе из-за утери крышки отделения прибора "Обри", торпеды в аппарате не были распределены по образцам. Во время подготовки эсминца к бою к аппаратам не были поданы пороховые заряды, не убраны развилки крюков, не включено обогревание аппаратов, не были срублены леерные стойки и т.п.
В процессе подготовки эсминца к выходу в море на "Урицком" потребовалось снять два боевых зарядных отделения, а на "Рыкове" одну торпеду, в то время как, согласно указаниям штаба МС, эсминцы должны иметь полное торпедное вооружение во время нахождения их в боевой готовности.
В артиллерийском отношении корабли подготовлены так же слабо. Личный состав, обслуживающий артиллерию, был на 23 составлен из случайных людей, а потому совершенно не обучен.
Проведение стрельбы № 13 подтвердило необученность личного состава. Скорострельность была достигнута около 2 выстрелов в минуту, вместо 8 по норме.
Рассеивание некоторых залпов по целику достигало 30 делений, что доказывает необученность и малую тренированность наводчиков. Эсминцу "Урицкий" пришлось встать на якорь для согласования прицелов, на нем отсутствовал боезапас для 3- дюймового зенитного орудия. Последнее объясняется неготовностью артиллерийского погреба № 3, несмотря на то что эсминец в сентябре сего года вышел из капитального ремонта и находился в Главном военном порту более 2 месяцев, и за такой срок Главоенпорт имел возможность закончить оборудование погреба.
Перед началом стрельбы на "Урицком" сел пар и скорость упала до 13 узлов.
Списанные в поход с других эсминцев краснофлотцы не были снабжены противогазами.
Производство сигнала "газовая тревога" на "Рыкове" неудовлетворительно (плохо слышен).
Пополнение некомплекта личного состава эсминца производилось распоряжением командира 1 дивизиона.
Заранее подготовленного штабом бригады плана пополнения личного состава 1 дивизиона командиры эсминцев не имели.