Михаил Свирин - Танковая мощь СССР часть III Золотой век

Танки ИС-2 (ИС-122) на фронте. Осень 1944 г.

Второй довод насчет большего возимого боекомплекта не выдерживает разумной критики. Ведь преимущества раздельного заряжания в тесном боевом отделении танка в том и состоят, что снаряды можно хранить отдельно от гильз с зарядами и таким образом в боевом отделении сложной формы танка ИС можно было напихать их более плотно.

Собственно – так это и случилось. ведь БК танка ИС-122 состоял из 28 выстрелов, а ИС-4 («Объект 245») со 100-мм пушкой Д-10 из 29 выстрелов. ЦАКБ, правда, удалось путем долгой канители довести БК танка ИС-5 («Объект 248») до 36 выстрелов, но, по заверению испытателей, пользоваться шестью выстрелами, расположенными в передней части корпуса, в боевой обстановке не представлялось возможным (водитель должен был покинуть свое место). Так что и здесь выигрыш оказался очень условным.

Ну и насчет бронепробиваемости. Опять же, высказываясь за 100-мм орудие, «танкисты-теоретики» говорят о большей бронепробиваемости 100-мм пушки Д-10. Но говорят об этом, как об аксиоме, опираясь на данные, приведенные в руководстве на 100-мм пушку 50-х годов. Но в войну даже по таблицам эти цифры были чуть-чуть иными.

Давайте сравним табличные данные бронепробиваемости, отраженные в отчете НKB Л. Берия от 4 мая 1944 г.:

Нетрудно заметить, что даже теоретический выигрыш 100-мм пушки в бронепробиваемости составляет в среднем 4-5 мм при прочих равных условиях. Причем хочется подчеркнуть слово «теоретический». Потому, что в 1944 г. на испытаниях выяснилось, что эти расчетные табличные данные плохо стыкуются с практикой.

Ведь расчеты бронепробиваемости проверялись на отечественной броне преимущественно средней твердости по нормали, а с лета 1944 г. немцы применяли уже главным образом недостаточно вязкую броню, которая, будучи очень устойчивой к бронебойным снарядам малого и среднего калибра, была более хрупкой, и для ее пробития на первое место выступала уже не столько высокая начальная скорость, сколько большая масса бронебойного снаряда.

Это приводило, например, к тому, что лобовая броня танка «Пантера» (наклоненная к горизонту на угол 55°) стала легко пробиваться 122-мм снарядом с фантастических дистанций (например, с 2000-2500 м), а если снаряд и рикошетировал – в броне оставались трещины и даже проломы.

Проект танка и самохода прорыва Н. Шашмурина. Начало 1944 г.

Примерно 13-17 ноября 1943 г. Отдел главного конструктора НКТП совместно с ВАММ им. Сталина и НАТИ под общим руководством зам. начальника ГБТУ И. Лебедева, изучая итоги Курской битвы и операции но освобождению Левобережной Украины, провели разработку развернутых тактико-технических требований (ТТТ) и черновое эскизное проектирование «танкосамохода прорыва большой мощности», которые в начале декабря 1943 г. попали на стол И. Зальцмана (ЧКЗ), Ж. Котина (Опытный завод № 100) и Л. Горлицкого (УЗТМ). При этом челябинцы должны были в короткий срок изготовить новый танк прорыва. а уралмашевцы – создать на его базе новую САУ с мощным вооружением.

Компоновка танка и САУ предлагалась с задним расположением боевого отделения. В документе так и указано «по типу штурмового орудия Фердинанда.

Прибывшие на Урал ТТХ танкосамохода прорыва были оформлены в виде черновой записки и развернутой таблицы тактико- технических требований следующего вида:

Деревянная модель танка «К» Челябинского Кировского завода. Март 1944 г.

Помимо ТТТ проектировщики получили также пояснительную записку о 128 листах и эскизные изображения двух вариантов внешнего вида танка и трех вариантов САУ (впрочем, возможно, этих вариантов было больше).

Согласно совместному распоряжению ГБТУ и НКТП указанный «танкосамоход» должен был быть вариантом глубокой модернизации танка ИС и его проектирование и изготовление должно было состояться до 1 мая 1944 г. Наиболее интересным и проработанным был эскизный проект тяжелого танка, выполненный Н. Шашмуриным на заводе № 100. Он иногда именуется танком ИС-М. Автор не готов ни подтвердить, ни опровергнуть данного утверждения. Проект интересен необычной компоновкой. На хранящемся у М. Коломийца стекле – фотокопии проекта прослеживается машина, в целом отвечающая требованиям декабря 1943 г.

Здесь видны три боевые машины (два танка и одна САУ) с «задним» расположением боевого отделения как раз «по типу штурмового орудия Фердинанда». Между собой танки отличаются ходовой частью с катками большого и среднего диаметра, с ведущими катками заднего расположения. Из описания ясно, что вооружение указанного танка должно было состоять из 122-мм длинноствольной пушки (нач. скорость бронебойного снаряда 950-1000 м/с). 50-мм казнозарядного миномета и спаренного с пушкой пулемета в башне из брони высокой твердости с погоном 2000 мм. Предусматривалась установка дизель-мотора мощностью 850 л.с. с электромеханической или механической КПП. что должно было обеспечить танку движение со скоростью до 30-35 км/ч. Защищенность у этого танка ожидалась весьма высокой, но дальнейшего развития проект не получил, а летом 1944 г. на заводе № 100 началась разработка танка ИС-6 («Объект 252»).

Основываясь на итогах Курской битвы, свой вариант супертанка начал разрабатывать и Челябинский Кировский завод. Для разработки танка под условным индексом «К», который по своим ТТХ должен был превзойти все известные отечественные и зарубежные машины, были привлечены преподаватели и студенты МВТУ им. Баумана, дипломники ВАММ. Эскизный проект машины был утвержден 10 декабря 1943 г., а весной 1944 г. комиссия ТУ ГБТУ пришла к заключению, что «по своим основным боевым качествам, вооружению, бронированию, узлам и агрегатам силовой установки и трансмиссии, механизмам управления танком и огнем танк конструкции Кировского завода, безусловно, заслуживает того, чтобы в кратчайший срок дать разрешение Кировскому заводу на изготовление двух опытных образцов».

Постановлением от 8 апреля 1944 г. был открыт заказ за № 701. согласно которому завод должен был изготовить два опытных образца указанного тяжелого танка и один бронекорпус для его испытания обстрелом…

Срок изготовления – 3 месяца.

Глава XX. Последний бой

К январю сорок пятого мы накопили достаточно опыта, чтобы усвоить истину – освобождение населенных пунктов отнюдь не манная задача танковых войск. Перерезать коммуникации противника, внести хаос в его оборону, вызвать панику в тылах, перекрыть пути отхода его передовых частей или пути переброски резервов – вот задача, которую мы ставили в первую очередь.

Строго говоря, по мнению автора, планомерная подготовка к штурму Берлина, который с каждым днем становится все ближе, началась уже летом-осенью 1944 г. Именно осенние бои 1944 г. явили Красной Армии и советской военной промышленности последние бронетанковые новинки Третьего рейха и заставили напрягать свои силы по созданию средств противодействия.

Именно в указанный период 1944 г. были проведены наиболее важные и глобальные стратегические операции на советско-германском фронте. Это произошло благодаря тому, что Ставка ВГК стала уделять гораздо больше внимания подготовке предстоящих операций как в плане их организации, так и в плане сосредоточения сил. Так, например, в ходе подготовки к Белорусской наступательной операции, в ходе которой была разгромлена группа армий «Центр», в составе 4 фронтов (1-го Прибалтийского, 1, 2 и 3-го Белорусских) было сосредоточено более 5200 танков и САУ. Кроме этого, уже в ходе операции Ставка усилила ударные группировки еще примерно 1200 танками и САУ. Такого количества бронетанковой техники еще не знала ни одна из уже приведенных операций Великой Отечественной войны.

Танковая промышленность исправно работала, причем стоимость вновь изготовленной техники была весьма низкой. Настолько, что, согласно подсчетам ОГК НКТП, ремонт подбитой где-нибудь в Польше техники на заводах-изготовителях в Нижнем Тагиле, Челябинске, Омске и в Горьком уже (с учетом транспортировки и разбронировки), случалось, бывал значительно дороже изготовления там же новой… Начиная с 1944 г. основная тяжесть заводского ремонта танков была перенесена на другие машиностроительные предприятия европейской территории СССР.

Приходящие на фронт новобранцы уже не обучались на устаревшей матчасти, и их подготовка не ограничивалась «начальными навыками». По воспоминаниям М. Соломина (55-я гв. тбр): «Вдруг осенью 1944-го из тыла к нам начали приходить очень умные мальчики – младшие лейтенанты… Они уже не производили впечатления школьников в одежде не по росту, а нормально командовали, прекрасно знали мат- часть не только свою, но и противника, хотя бы она троечку» умели водить и без вмешательства ремроты устранять наиболее распространенные неисправности, на «хорошо» стреляли из танкового оружия… а главное – практически все они делали все это машинально! Не задумываясь! Их звали – «академики»! Я удивлялся, как сильно изменился уровень подготовки всего за какой-то год!»