Александр Широкорад - Чудо-оружие СССР. Тайны советского оружия
На самом деле секретность архивов НКВД нужна власти для сохранения огромного мифа, называемого «историей отечества». Миф этот имеет мало общего с подлинной историей страны. И если открыть архивы для независимых исследователей, то вся наша официальная история рухнет. Немного утрируя, можно сказать, что героями мифа о событиях 1917–1953 гг. являются несколько злодеев — Сталин, Ежов, Берия и т. д., а их противоположностью — сотни положительных деятелей-героев. Но при раскрытии архивов выяснится, что «злодеи» были хотя и не ангелами, но людьми, создавшими великую империю, а «герои» не только мешали им, но и сами занимались доносами, гнусными интригами и т. д. Последнее касается не только членов ЦК и маршалов, но и писателей, актрис, ученых, знаменитых летчиков и т. д.
Возьмем, к примеру, главного разоблачителя «культа личности». «С подачи Хрущева только на Украине и только за 1938–1940 годы было арестовано 167 565 человек. Усиление репрессий на Украине он объяснял тем, что с его приездом резко возросла активность правотроцкистского подполья. Лично Хрущевым были санкционированы репрессии в отношении нескольких сот человек, которые подозревались в организации против него „террористического акта“».[52]
Лаврентий Павлович был человеком своего времени и был обязан заниматься репрессиями по должности. Так, «в 1939 году за контрреволюционные преступления было осуждено 63 889 человек, из них 24 720 человек были осуждены по статье 58 УК РСФСР (антисоветская агитация и пропаганда) — статья очень объемная по мерам наказания — от 6 месяцев лишения свободы до 25 лет или расстрела в военное время. Впрочем к 25 годам были приговорены: в 1939 году — 526 человек (затем до 1943 года — ни одного), от 11 до 15 лет в 1939 году — 883 человека, от 6 до 10 лет — 23 723 человека, от 3-х до 5-ти лет — 29 534 человека, к ссылке и высылке были приговорены 3783 человека и прочим мерам (не очень понятно, что это такое) — 2888 человек. К высшей мере наказания было приговорено 2552 человека (в 1940-м — 1649, в 1941 году — 8001 человек). Из числа осужденных в 1939 году — 50 868 человек были осуждены Военной Коллегией, военными трибуналами, судами; Особым совещанием при НКВД — 13 021 человек».[53]
Однако Берия постоянно упорядочивал деятельность НКВД. Вот что пишет тот же А. В. Топтыгин: «Постановлением 17 ноября были уничтожены печально знаменитые „тройки“, созданные по инициативе Л. М. Кагановича в 1935 году, ограничены были права Особого совещания при НКВД, восстанавливалась, по крайней мере, видимость работающей судебной системы. Репрессии пошли на убыль. Но вот что любопытно: в НКВД, где учет был поставлен не в пример другим ведомствам, можно сказать, образцово, нет данных по количеству освобожденных по реабилитации или пересмотру дел, во всяком случае в датированном мартом 1940 года отчете заместителя начальника ГУЛАГа старшего майора госбезопасности А. П. Лепилова.
Лепилов дипломатично пишет об этой работе: „Одной из важнейших функций учетного аппарата ГУЛАГа является проверка законности содержания под стражей осужденных.
Такая проверка имеет своей целью:
а) обеспечение освобождения по истечении срока наказания;
б) реализация определений судебных органов и постановлений Наркомвнудела, выносимых в порядке пересмотра дел об осужденных;
в) представление органам прокурорского надзора данных о сроках незаконного по тем или иным причинам содержания под стражей отдельных лиц.
Эта работа чрезвычайно трудоемка, так как приходится иметь дело со значительным количеством лиц. Достаточно сказать, что за один 1939 год было освобождено, как за истечением сроков изоляции, так и по другим основаниям: из лагерей — 223 600 человек, из колоний 103 800 человек, а за два первых месяца 1940 года 51 500 чел. (в т. ч. из лагерей 33 000, из колоний 18 500 чел.)“.
За первый же квартал 1940 года (январь-март) из ИТЛ было освобождено 53 778 человек, из них:
1) досрочно — 3 человека (по болезни),
2) досрочно по отбытии половины срока — 737 человек,
3) досрочно в порядке общей амнистии — 4 человека,
4) за прекращением дела 9856 человек,
5) по пересмотру дела 6592 человека,
6) по дополнительным зачетам — 58 человек,
7) за окончанием срока — 35 782 человека,
8) под подписку — 139 человек.
Если предположить, а тому есть основания, что 16 328 человек, освобожденные по пунктам 2, 3, 4, 5, и есть результат „Бериевской оттепели“, то даже если в полгода таким образом освобождалось 20–25 тыс. человек, число освобожденных к началу войны могло составить от 100 тыс. до 125–130 тыс. человек. А это уже довольно значительные цифры, если учесть, что освобождали офицеров, инженерно-технический состав, да и просто людей, оклеветанных и невинно пострадавших».[54]
С 1990 г. наши «мифотворцы» приписывают Берии авторство в расстреле поляков в Катыни и депортации немцев, чеченцев, ингушей и крымских татар в 1941–1944 гг.
Начну с того, что до сих пор точно неизвестно, кто же все-таки убил польских офицеров в Катыни. До сих пор ни российские власти, ни поляки не смогли объяснить, почему руки у убитых связаны шпагатом, не изготавливаемым тогда в СССР, а убийство произведено не из наганов и ТТ — штатного оружия чекистов, а из германских пистолетов калибра 7,65 и 6,35 мм.[55]
Но давайте предположим, что поляков действительно расстрелял НКВД. Речь идет о примерно 15 тысячах[56] польских офицерах, жандармах и разведчиках, захваченных Красной Армией осенью 1939 г. на территориях Западной Украины и Белоруссии. Всего же было захвачено 454,7 тыс польских военнопленных. То есть, речь идет менее чем о 3,3 % пленных поляков. Для сравнения, в советско-польской войне «Красная Армия потеряла с 16 февраля 1919 по 18 октября 1920 года 206 887 человек пленными, в том числе 450 командиров. По официальным польским данным, Польша вернула по Рижскому договору (1921 год) 66 762 человека (по данным Красной Армии возвращенцев было 75 699 человек), 18 000 умерли в плену. Если принять во внимание число перешедших на сторону поляков — донских и кубанских казаков, 2000 оставшихся в Польше и европейских странах, какую-то часть перешедших на сторону Булак-Булаховича и Петлюры, то неизвестной остается судьба военнопленных численностью в 76,8 тысячи человек. Ответа на вопрос, что сталось с этими людьми, ни польские историки, ни польское правительство не дают. Почему? Не знают? Вряд ли. Польской демократии, рвущейся в западноевропейскую цивилизацию, не хочется признавать смертный грех истребления русских, попавших в польский плен».[57]
Но вернемся в 1939 год. Чуть ли не треть польских пленных, практически всех уроженцев Западной Украины и Белоруссии, советское командование попросту отпустило по домам. Другим было некуда идти. Ведь Польша была захвачена вермахтом. И вот подавляющее большинство пленных поляков трудилось на строительстве дорог, предприятиях Наркомчер-мета и др. Но часть офицеров, злобно настроенная не только к большевикам, но и к советской власти вообще, отказывалась от работ. Из офицеров создавались боевые ячейки, лидеры которых говорили: «Если же Англия и Франция выступят против Советской России, надо будет помочь с тыла».
Не следует забывать, что Польша в 1930-х годах была единственным в мире государством, имевшим территориальные претензии ко всем своим соседям. Польские дворяне еще с конца XVIII века мечтали о воссоздании польского государства «от можа до можа», то есть от Балтийского до Черного моря. В результате Польша имела территориальные претензии по всему Периметру своих границ, то есть к Германии, вольному городу Данцигу, Литве, СССР и Чехословакии. Много поколений польских панов воспитывалось в дикой ненависти к России и русским. Даже сидя в советском лагере, польские офицеры мечтали о захвате Минска, Киева и Одессы, которые они считали исконно польскими городами.
Близилась война с Германией. Целесообразно было СССР держать у себя в тылу 15 тысяч кадровых офицеров, мечтавших нанести удар ножом в спину Советам? Историк Топтыгин писал: «С этой точки зрения уничтожение части польского офицерского корпуса (именно части, а не всего польского офицерства поголовно), интернированного на территориях, отошедших к СССР, представляется если не оправданной, то вынужденной мерой. Л. П. Берия в данном случае выполнял то, что ему положено по должности, т. е. заботился о государственной безопасности страны».[58]
Наши «демократы» по делу и не по делу любят оглядываться на Запад. Так давно могли бы поинтересоваться, как решались подобные проблемы у них? Вот, к примеру, в июле 1940 г. Франция вышла из войны, и, согласно перемирию с немцами, французский флот ушел в порт Мерс-эль-Кебир в Тунисе, где подлежал разоружению и консервации. Никакой угрозы Англии он в то время не представлял. Однако британское адмиралтейство решило на всякий случай уничтожить или захватить флот конкурентов, видимо, с расчетом на послевоенное будущее. Британская эскадра подошла к порту Мерс-эль-Кебир. Британские и французские адмиралы вступили в переговоры, но внезапно англичане открыли огонь и потопили большую часть французских кораблей, которые в основном находились в небоеспособным состоянии. Погибло до двух тысяч французских моряков. Несколько внезапных нападений на французов англичане произвели в Сирии, Дакаре, Мадагаскаре и в других местах.
