Юрий Апухтин - Последний рывок советских танкостроителей
Состояние систем управления танков в середине 70-х
Прежде чем рассматривать перипетии создания комплекса управления танка нового поколения стоит остановиться на техническом состоянии систем управления танков и борьбе групп влияния за продвижение в бронетанковую технику своих разработок, сложившихся к середине 70-х годов.
На вооружении в армии оказалось три практически мало чем отличавшихся танка Т-64, Т-72 и Т-80, которые не специалисту вообще трудно отличить друг от друга. Если эпопея с проталкиванием Т-72 прошла до меня, то наглой и бесцеремонной попытке главного конструктора ЛКЗ Попова при поддержке Романова и Устинова обойти нас я был лично свидетелем.
Наиболее насыщенной в танке была система управления огнем. Все три танка были оснащены оптическим прицелом наводчика ТПД с одноплоскостной стабилизацией линии визирования без дальномера и баллистического вычислителя (в конце 70-х для Т-72 в ТПД встроили лазерный дальномер), у командира стоял примитивный дневно-ночной прибор наблюдения, пушка стабилизировалась по вертикали от ТПД и по горизонту вместе с башней гидравлическим стабилизатором. Кроме этого был набор автономных блоков для управления автоматом заряжания, стабилизатором пушки, прицелом, приводом зенитного пулемета и люка командира.
Для работы ночью стояли простейшие не стабилизированные активные ночные приборы с ИК-прожектором, позже начались проработки ночного прицела Агава со стабилизацией линии визирования от прицела наводчика.
Для повышения огневой мощи танка Т-64 во второй половине 60-х началась работы под руководством КБТМ по комплексу управляемого вооружения Кобра с ракетой, выстреливаемой через ствол танковой пушки и это потребовало кардинальной переделки системы управления огнем танка. Вместо ТПД для наводчика ЦКБ Точприбор разработало прицел Кадр с двухплоскостной стабилизацией линии визирования и лазерным дальномером.
Кадр был первым танковым прицелом нового поколения, но сложным и не технологичным в производстве, не были также решены вопросы по баллистическому вычислителю. До завершения его испытаний Миноборонпромом была поручена ЦКБ Точприбор работа по созданию более совершенного прицельного комплекса Обь.
В это же время от работ по танкам забирают ЦНИИАГ с его квалифицированными специалистами по системам управления, с которыми много лет спустя мы еще раз столкнемся при работах по перспективному танку, и перебрасывают их на ракетную тематику. Так как в Министерстве больше некому было поручить работу по СУО за нее стало отвечать танковое КБ. Специалистов по этим вопросам в КБ практически не было, а меня, еще молодого специалиста, интересовало все новое и я начал осваивать этот комплекс, прошел очень серьезную школу и со временем стал ведущим по СУО.
Через некоторое время формально СУО поручили вести ЦКБ КМЗ, при этом ничего не изменилось, так как они были не системщиками, а прибористами, и не изъявляли никакого желания участвовать в работах. Кроме прицела ТПД и чуть позже командирского прицела «Агат-С», идея которого родилась в нашем КБ, они ничего путного для танков так и не сделали.
Все танковые прицелы нового поколения Кадр, Обь и Иртыш разработало ЦКБ Точприбор, которое всегда стремилось сделать для нас приборы с учетом последних достижений техники. ЦКБ КМЗ, эта придворная фирма нашего Министерства, которая по прицельным комплексам ничего конкретно не делала и ей прощались любые провалы, постоянно переходило им дорогу и не допускало их до головной роли.
В Министерстве не было ни одной фирмы способной сделать баллистический вычислитель и на этом этапе танковой промышленности серьезно помог МИЭТ, где была отраслевая лаборатория во главе с профессором Преснухиным, которая довольно быстро и качественно сделала такой вычислитель и запустила его в производство.
Поставив на Т-64 Кобру и Обь мы серьезно оторвались от наших конкурентов Н.Тагила и Ленинграда и всем стало ясно, что огневая мощь Т-72 и Т-80 уже принципиально не может достигнуть нашего уровня.
В это время усиливающаяся ленинградская группа политической элиты страны решает вывести на первые роли в танкостроении ЛКЗ с его танком Т-80 и объединенными усилиями выходцев из ленинградской и уральской партноменклатуры предпринимает хорошо продуманную и подготовленную комбинация по отстранению ХКБМ от лидирующих позиций.
Пока Морозов был во главе КБ сделать это было трудно, но в октябре 1975 он написал заявление об уходе на пенсию и над нашим КБ начали сгущаться тучи. Наиболее трагичным для нас был 1976 год, в мае ушел на пенсию Морозов, в апреле после смерти Гречко министром обороны стал Устинов, в октябре на его место секретаря ЦК КПСС по оборонным вопросам назначается Рябов, бывший первый секретарь Свердловского обкома и усиленно проталкивавший в начале 70-х с помощью военных в противовес Т-64 тагильский Т-72, позиции первого секретаря Ленинградского обкома Романова в Политбюро резко усиливаются, все называют его приемником Брежнева, главного конструктора ЛКЗ Попова в марте избирают в ревизионную комиссию ЦК КПСС, а Шомин, только что ставший главным конструктором ХКБМ, не имел еще того веса для отстаивания наших интересов в верхах.
Понимая, что в технике нас обойти практически невозможно, в верхах рождается идея скрестить два танка Т-64 и Т-80 в одно целое. В то время совместно с ВИИТМ мы проводили в 1975 на смолинском полигоне заводские испытания двух танков Т-64 с комплексом Обь. Первый этап испытаний прошел нормально, только на одной машине точность стрельбы постоянно была несколько ниже, но в пределах нормы. Перед вторым этапом из Министерства неожиданно пришла директива снять с одного танка башню и поставить ее на Т-80 (башни были взаимозаменяемы) и второй этап уже проводить с двумя танками – Т-64 и Т-80.
На нашем танке оставили башню с пушкой, которая стреляла хуже и как потом определили, она была бракованной с редким дефектом внутренней термонестабильности ствола и вследствие этого при стрельбе от нагрева его уводило. Тем не менее Попов везде и всем доказывал, какой отличный танк Т-80, превзошедший Т-64 по точности стрельбы при первых же сравнительных испытаниях.
По результатам полигонных испытаний как бы двух разных танков Т-64 и Т-80 в августе 1976 принимают на вооружение Т-80, так к уже продавленному военными Т-72 появляется на свет Т-64Б и Т-80 с комплексами Кобра и Обь.
На следующем этапе им нужно было похоронить Т-64 и под их давлением в июле 1976 выходит приказ Министра и в декабре решение ВПК о создании единого усовершенствованного танка Т-80У с представлением на полигонные испытания в 1980. Головной по танку естественно ЛКЗ, а ХКБМ у него в подмастерьях по унифицированному боевому отделению.
Чтобы подсластить нам пилюлю директивными документами МТО танка предусматривалось в двух вариантах – с турбиной и дизелем, но наш вариант с дизелем как-то быстро умер и остался только один с турбиной.
Это был серьезный удар по нашему КБ, мы начали терять самостоятельность, во всех работах чувствовалась напряженность и досада за то, что нас просто употребили. Дальше дошло до того, что нашим дизелистам запретили даже упоминать о модернизации дизеля, так что работы по нему пришлось проводить практически в подполье.
Венцом нашего унижения стал выход Постановления ЦК КПСС о строительстве на нашем дизельном производстве завода по изготовлению турбин для Т-80. Завод практически построили и на него уже было заказано оборудование, а стоило это немыслимых денег, за бессмысленное использование которых никто не ответил. После смерти Устинова в 1984 не прошло и двух месяцев как все вдруг прозрели, поняли абсурдность проводимых работ по замене в танке дизеля на турбину, прекратили создание единого танка и строительство завода, на площадях которого в годы перестройки ушлые ребята пытались открыть завод по производству ковров. Так появилось на свет два усовершенствованных танка: Т-80У с турбиной и Т-80УД с дизелем, первый производился в Ленинграде и Омске, а второй в Харькове.
По унифицированному боевому отделению Т-80 работы проводились в двух направлениях – создание ракетного вооружения с лазерным наведением и прицельного комплекса командира с дублированным ведением огня. У командира на всех танках был простой прибор наблюдения, он мог давать только целеуказание и никак не влиял на ведение огня из танка в случае выхода из строя наводчика или его прицела.
Самое интересное заключалось в том, что дублем в отрасли никто серьезно не занимался и два молодых конструктора, Фролов и я, начали прорабатывать по своей инициативе различные варианты построения дублированной системы ведения огня из танка. От нас никто это не требовал, но и не мешали работать и мы за несколько лет отработали несколько вариантов построения такой системы, проводили эксперименты, писали статьи в вестник бронетанковой техники и точно знали как это можно реализовать.
