Александр Больных - Схватка гигантов
На самом деле "Нюрнберг" спокойно покинул порт. Фон Шёнберг был уверен, что погоня находится далеко. Однако он решил, что после глупейшей нервотрепки в Гонолулу его команде нужна небольшая встряска. По пути на остров Рождества, где он должен был встретиться с эскадрой фон Шпее, фон Шёнберг решил заглянуть на остров Фаннинг. Там находились британские радио- и телеграфная станции. "Нюрнберг" подошел к острову лунной ночью 7 сентября. На рассвете радист крейсера перехватил сообщение: "Вижу подозрительный корабль". Фон Шёнберг отправил на остров катер с вооруженным дегангом, но под французским флагом. Хитрость сработала. Радист на острове передал: "Подозрительный корабль оказался французским". Но как только нос катера коснулся берега, вместе триколора появился германский флаг.
Радиостанция была уничтожена, немцы вывезли все, что могли унести с собой. Вся операция заняла 2 часа.
Зато плавание "Шарнхорста" и "Гнейзенау", когда они покинули Эниветок, было спокойным и даже скучным. 6 сентября "Нюрнберг" присоединился к эскадре. Фон Шёнберг рассказал адмиралу, какое облегчение принес его команде набег на остров Фаннинг. Поэтому адмирал решил принять соответствующие меры. Он решил посетить германскую колонию Самоа, которая была захвачена новозеландцами. Вполне вероятна была встреча с линейным крейсером "Аустралиа", который прикрывал войсковые транспорты. Фон Шпее решил попытаться нанести внезапный удар на рассвете по гавани Апиа. В этом случае у него появлялись все шансы на успех, и он мог сорвать самый богатый приз, который можно было найти на Тихом океане. На совещании командиров адмирал изложил свой план. "Шарнхорст" и "Гнейзенау" двинутся на Самоа без угольщиков. "Аустралию" следует атаковать торпедами, другие корабли – артиллерийским огнем с большой дистанции (10000 ярдов). Караван в сопровождении "Нюрнберга" направится на Маркизовы острова. Рандеву было назначено примерно на 24 сентября.
Забив до отказа бункера и завалив углем палубы, броненосные крейсера взяли курс на юго-запад. 10 сентября они пересекли экватор и подошли к Апиа ночью 13/14 сентября.
"Некоторые из нас были уверены, что мы найдем вражеский флот в Апиа. Другие утверждали, что англичане не так глупы, чтобы попасться в ловушку… Большинство считало, что мы встретим 2 легких крейсера, которые поддерживают войска на берегу. Но были и те, кто утверждал, что гнездышко будем пустым. Я присоединился к большинству в основном для того, чтобы не пригасить энтузиазм, охвативший кают-компанию", – вспоминал капитан 2 ранга Поххаммер.
Ближе к рассвету сыграли боевую тревогу, и моряки разошлись по своим постам. Но немцев ожидало страшное разочарование. Ничего. Ни единого корабля! Только крошечная шхуна под американским флагом и Юнион Джек, лениво шевелящийся на высоком флагштоке на берегу. Чуть позднее в море была замечена шлюпка под германским флагом. В ней оказались 2 немецких плантатора, которые рассказали фон Шпее об атаке новозеландцев. Больше всего адмирала возмутило то, что с германским губернатором обращались "неподобающим образом".
Фон Шпее решил изменить свой маршрут и навестить принадлежащие французам острова Товарищества. Его орудия просто обязаны дать хоть один залп! Крейсера взяли курс на северо-запад, чтобы обмануть береговых наблюдателей, описали в море большую петлю и направились на восток. Перехваченная радиопередача из Апиа подтвердила, что уловка удалась. В ней сообщался ложный курс. 21 сентября крейсера подошли к острову БораБора. Фон Шпее приказал поднять французский флаг. Французский полицейский был обманут и согласился снабдить крейсера свежей провизией. За золото, разумеется. Вы ведь не против золотых гиней? И лишь через несколько месяцев ошеломленные обитатели Бора-Бора узнали, что их посетила германская эскадра.
Впрочем, власти Таити были готовы к прибытию противника. После визита фон Шпее в Апиа французские власти на всякий случай известили все свои колонии на юге Тихого океана о потенциальной опасности. Расчеты береговых батарей в Папаэте находились при орудиях, когда 22 сентября броненосные крейсера появились на горизонте. Белые клубки дыма на берегу сообщили немцам, что по ним стреляют. А вскоре рядом с "Шарнхорстом" взметнулись столбы воды. Это был смелый поступок, ведь на батарее стояли всего лишь 4 орудия калибра 65 мм. Смысл установки такой батареи не вполне понятен, ведь любой корабль, способный просто доплыть из Европы до Папаэте, будет вооружен сильнее. Фон Шпее предпочел бы получить уголь и провизию без боя, но французы не оставили ему выбора. 210-мм орудия броненосных крейсеров открыли ответный огонь. В городе началась паника, люди бросились спасаться кто куда.
"Шарнхорст" подошел ближе к берегу. В гавани был замечен большой пароход и старая канонерка "Зелэ". Она уже успела отличиться, захватив германский пароход "Валькуре" у острова Макатеа, но теперь пришел час расплаты. Французы утверждают, что сами затопили "Зелэ" на входном фарватере, немцы говорят, что, получив несколько попаданий, канонерка перевернулась и затонула в гавани. Французы подожгли угольные склады, а пара шальных германских снарядов подожгла склады с копрой. Когда германские крейсера уходили, на берегу поднимались высокие столбы густого черного дыма. Дряхлая канонерка была не слишком завидной добычей, но, как и предсказывал фон Шёнберг, этот рейд помог немцам восстановить уверенность в себе. 26 сентября фон Шпее встретился с "Нюрнбергом" на Маркизовых островах, но теперь и моряки броненосных крейсеров могли кое-что рассказать. Эта стоянка была самой долгой за все время плавания через Тихий океан. Впервые матросы получили возможность сойти на берег. Фон Шпее отправил 2 угольщика, чьи трюмы сейчас были пусты, в Гонолулу с сообщениями для Берлина и германских агентов в Южной Америке. Он просил доставить на юг Чили к концу декабря 20000 тонн угля и продовольствие для 2000 человек на 3 месяца. Суда снабжения должны были находиться в Вальпараисо, начиная с третьей недели октября, и ожидать дальнейших распоряжений.
Германская эскадра покинула Маркизовы острова поздно вечером 2 октября, и "их окутанные облаками горные пики, светящиеся в лунном свете" растаяли в темноте.
Впереди лежал долгий путь. Корабли пересекли тропик Козерога, и стало заметно холоднее. Тропики остались позади. Как-то ночью совершенно неожиданно для себя радисты "Шарнхорста" перехватили радиопередачу "Дрездена", хотя расстояние превышало 3000 миль. Этот крейсер сумел уйти от преследователей, обогнул мыс Горн и теперь шел на соединение с эскадрой на остров Пасхи, как и предписывали инструкции, переданные из Гонолулу. Однако он переговаривался с "Лейпцигом", а не с адмиралом.
Что же с этим крейсером? Сумел ли он уйти от гнавшихся за ним японцев? Ночью 4 – 5 октября атмосферные условия снова были благоприятными для радиосвязи, и фон Шпее снова услышал передачу "Дрездена". Адмирал решил пойти на риск и нарушил радиомолчание. "Дрезден" ответил немедленно. Он сообщил, что связался с "Лейпцигом". Этот крейсер покинул перуанский порт Сан-Николас 4 октября и тоже направляется на остров Пасхи. Пришли и новые известия о противнике. Британское Адмиралтейство согласилось с тем, что фон Шпее ускользнул от погони, и направило на перехват новое соединение. 28 октября из чилийского порта Пунта Аренас на запад вышли броненосец типа "Куин", броненосные крейсера "Гуд Хоуп" и "Монмут", легкий крейсер "Глазго" и вспомогательный крейсер "Отранто". "Дрезден" порадовал командующего сообщением, что ведет с собой угольщик с 6000 тонн угля. "Лейпциг" тоже имел при себе угольщик "Амасис" с 1500 тоннами угля. Это снимало все опасения адмирала относительно топлива, и на первый план выдвигалась его главная обязанность – подготовка эскадры к бою.
На бумаге противник выглядел грозно. Но фон Шпее прекрасно знал, что все эти корабли уже устарели, а большая часть британских 152-мм орудий расположена в казематах на батарейной палубе слишком низко над водой, и на океанской волне использовать их будет трудно, если вообще возможно. И все-таки предстоящий бой вызывал опасения.
12 октября эскадра фон Шпее стала на якоря в бухте Кука. Выяснилось, что переход через океан сказался даже на опытных моряках. Корабельные машины начали страдать от износа, в котлах появились течи, днище в тропиках обрастало довольно быстро, и все это приводило к потере скорости. Во время заправки углем на острове Пасхи произошел неприятный случай. Один из угольщиков сильной волной был сорван с якоря и прополз за кормой "Нюрнберга". При этом его якорный канат изогнул 2 лопасти левого винта крейсера. Фон Шёнберг проявил максимум изобретательности. Накренив корабль на 15°, он сумел кое-как выправить лопасти, но это была временная мера. Сейчас мы скажем несколько слов о действиях легкого крейсера "Лейпциг", который вначале находился у берегов Мексики для защиты германских интересов. 2 августа он в сопровождении угольщика вышел из Мацатлана в Циндао, однако, когда началась война, капитан 1 ранга Гаун решил действовать в районе Сан-Франциско. "Лейпциг" патрулировал около Золотых ворот с 11 по 18 августа, но ничего не добился, потому что по приказу из Лондона британские торговые суда остались в порту. Тем временем единственный британский корабль в этом районе – устарелый крейсер "Рэйнбоу" не только ускользнул сам, но и отконвоировал 2 шлюпа из мексиканских вод в безопасное место, в Ванкувер. (Экипаж "Шируотера" единодушно решил, что "Лейпциг" намеренно позволил им уйти, так как 4 корабля работали вместе несколько месяцев, и их экипажи стали настоящими друзьями.) Но потом американские власти начали так скрупулезно толковать международные законы, что "Лейпциг" не смог получать уголь. А тут еще пришло сообщение, что "Ньюкасл" идет из Гонконга, и в случае вступления Японии в войну к нему присоединится броненосный крейсер "Идзумо". Поэтому "Лейпциг" направился на юг.
