Александр Комаровский - Записки строителя

Записки строителя

ОТ АВТОРА

Моя военная специальность — строитель. В 1924 году, будучи еще студентом Московского института инженеров транспорта, я впервые начал работу на стройке. С тех пор минуло сорок семь лет.

На просторах нашей великой Родины воздвигнуты тысячи новых промышленных предприятий, миллионы людей переселились в новые благоустроенные квартиры, протянулись на десятки тысяч километров новые шоссейные и железные дороги, в тайге, тундре, степях поднялись кварталы новых современных городов и колхозных поселков…

Ни в одной другой стране столько не строится, сколько в Советском Союзе! Семь миллионов человек трудится сейчас на наших стройках. А XXIV съезд Коммунистической партии поставил перед строителями еще более грандиозные задачи. Общий объем капитальных вложений на 1971—1975 гг. составит около 500 миллиардов рублей. Это почти на 40 процентов больше, чем в восьмой пятилетке.

Мы строим во имя дальнейшего повышения благосостояния советских людей, строим, чтоб крепло могущество нашей Родины. И каждый строитель вправе гордиться тем, что вносит свою посильную лепту в общенародную стройку.

За прошедшие годы мне довелось участвовать в строительстве и проектировании самых различных по характеру и масштабу объектов и предприятий. Это и очень скромные по теперешним представлениям плотины и Серпуховский синхрофазотрон, канал Москва — Волга и оборонительные рубежи в суровые годы Великой Отечественной войны, Челябинский металлургический комбинат и Московский государственный университет на Ленинских горах, первая в мире атомная электростанция и многие другие народнохозяйственные и оборонные стройки… За плечами десятки лет службы в армии, преподавания строительных дисциплин в вузах страны, научно-технические книги и учебные пособия…

Одним словом, пережито немало. Хотелось бы в какой-то мере обобщить накопленный опыт, попытаться рассказать о некоторых важнейших стройках страны, о самоотверженном и нелегком труде советских строителей, поделиться некоторыми наблюдениями и выводами, обратиться благодарной памятью к друзьям и сослуживцам по стройкам, со многими из которых я работал долгие годы.

Так созрел замысел этой книги. Сразу же оговорюсь: жизнь каждого строителя — это его проекты, изыскания, стройки, которым отдавались без остатка и знания, и силы. Поэтому данный труд — это прежде всего записки инженера, и адресуются они строителям. Но автор надеется, что и широкому кругу читателей, особенно молодым, будут интересны многие страницы книги, потому что это все-таки воспоминания очевидца больших событий в жизни нашей Родины.

А. Комаровский

Глава первая

ГОДЫ УЧЕНИЧЕСТВА

В октябре 1917 г. по притоку Волги Шексне плыл караван барж с лесом. Была среди них и небольшая деревянная барка, на которой наша семья перебиралась из Череповца в Москву. Мой отец, Николай Александрович Комаровский, в свое время окончил Ленинградский институт инженеров путей сообщения, строил шлюзы и плотины на Мариинской водной системе. И вот теперь, сразу после революции, получил новое назначение — в Московско-Окский округ путей сообщения. Разумеется, старый водник предпочел для переезда именно этот вид транспорта — по реке.

Взрослые с волнением обсуждали отрывочные сведения о положении в Петрограде, получаемые во время стоянок. В разговоре мелькали слова «революция», «большевики», «народные комиссары». По мере приближения к Москве тревога родителей росла. Что ждало их в Москве? Что сулило хотя бы ближайшее будущее?..

Меня же, одиннадцатилетнего мальчишку, целиком захватило это необычное путешествие. С интересом глядел я на живописные берега Верхней Волги, на Рыбинск, на встречные большие пароходы: белые — пароходства «Самолет» и розовые — «Кавказа и Меркурия»… Совершенно новой для меня рекой была извилистая неширокая Москва…

И уж конечно, тогда мне и в голову не могло прийти, что спустя несколько лет я снова буду здесь, но уже в качестве гидростроителя!

Но вот и Москва. Поселились на Никитском бульваре. А буквально на следующий день здесь загремели выстрелы. Красногвардейцы под руководством большевиков начали наступление против контрреволюционных офицерских частей и юнкеров.

Налево от нашего дома, у Никитских ворот, горели два больших дома. Справа, у Арбатской площади, большевики вышибали белых из Александровского юнкерского училища (ныне здание Министерства обороны СССР). Поперек бульвара были баррикады, на крышах некоторых домов стояли пулеметы. Почти пять дней шли ожесточенные перестрелки. В минуты затишья, несмотря на строжайшие запреты домашних, мы с мальчишками норовили выскочить за ворота «собирать пульки».

В первый же месяц установления Советской власти мой отец был утвержден в ранее намеченной для него должности начальника Москворецко-Окского округа водных путей сообщения и много лет работал в этой системе.

Мои школьные годы проходили в трудное время становления Советского государства. Мы, мальчишки, наряду с учебой в средней школе, старались, как умели, помочь семьям. Счищали снег с крыш домов, пилили и кололи дрова, работали подмастерьями в распространенных тогда велосипедных мастерских.

Мне очень повезло, что я попал в опытно-показательную школу имени Фритьофа Нансена. Размещалась она недалеко от нашего дома в старом школьном помещении с прекрасно оборудованными кабинетами и возглавлялась обаятельным профессором географии московского университета Александром Сергеевичем Барковым, оставившим у меня самые светлые воспоминания.

В школе был довольно сильный состав преподавателей, многие из которых уже тогда были профессорами университета. Несмотря на то что эта школа родилась на базе бывшей гимназии, а не реального училища, учебная программа акцентировалась на точных науках. Большой удельный вес занимали, например, математика и физика. Помнится, в последнем классе активно работал у нас кружок высшей математики, которым руководил один из преподавателей университета. Может быть, поэтому большинство моих одноклассников в дальнейшем стали инженерами, учеными.

В старших классах очень были распространены доклады, чтения рефератов школьниками. Запомнился мой собственный первый доклад на тему «Есть ли жизнь на Марсе?» (как видите, эта тема и тогда была злободневной!). Готовясь к докладу, перечитал ряд книг, и прежде всего замечательную книгу профессора Ловелла, и даже изготовил несколько диапозитивов. Увлекались мы и школьными любительскими спектаклями. Помню, как я, маленький, худенький, подложив под камзол подушку, играл Фамусова в «Горе от ума» и старательно басил своим ломающимся голосом. Школа для нас была вторым домом, и в ней мы проводили большую часть нашего времени.

В последнем классе в 1922 г. перед всеми выпускниками встал обычный вопрос: кем быть? Что касается меня, то тут казалось все ясным — хочу быть инженером-судостроителем. Сказывались и мальчишеское увлечение морской романтикой, и многократные поездки с отцом на речных пароходах, которые я в свое время облазил от трюма до капитанского мостика, и то, что уже в последнем классе я старательно изучал известную книгу профессора Бубнова «Строительная механика корабля»…

Но моим мечтам не суждено было осуществиться. В Москве судостроительного вуза не было, а отпускать меня одного в Петроград родители категорически отказались. Пришлось остановиться на запасном варианте — пойти по стопам отца и поступать на водный факультет Московского института инженеров транспорта (МИИТ).

1923 год был первым годом решительного изменения социального состава учащихся, и прежде всего в технических вузах. Примерно четыре пятых вновь поступающих студентов пришли в институт после окончания рабочих факультетов. Зачисление в институт шло, конечно, после успешной сдачи экзаменов и только по путевкам профсоюзов (в данном случае профсоюза водников). Мне, как сыну старого инженера-водника, такую путевку дали.

Вступительные экзамены в вуз от выпускников средней опытно-показательной школы принимала тогда специальная комиссия при Московском отделе народного образования. Было это довольно страшновато для ребят. Меня беспокоили еще и возрастные нормы, так как я немного «не дотягивал» до установленного возраста… Но в конце концов все уладилось, экзамены были сданы хорошо, и осенью 1923 г. я стал студентом МИИТа.

И еще одно событие тех лет навсегда осталось в памяти. Рано утром 22 января 1924 г. радио и экстренные выпуски газет разнесли по всему миру печальную весть о кончине Владимира Ильича Ленина. «Его больше нет среди нас, — говорилось в Правительственном сообщении, — но его дело останется незыблемым…» Позднее была осознана эта мысль. А тогда, в те траурные дни, было лишь отчаянное горе, растерянность, не хотелось мириться с мыслью, что Ленина больше нет.