Ричард Дэвидсон - Пламя Яхве. Сексуальность в Библии

Джером Уолш подытожил толкования, включая традиционное,[1702] согласно которым женщине наносится постоянное и серьез-ное увечье: ей ампутируют руку или уродуют гениталии (слово kap эвфемистически обозначает гениталии). Да, в подобных толкованиях (особенно традиционном) есть свои резоны. Однако Уолш показывает: если вчитаться в текст внимательнее, становятся ясными их филологические и лексические минусы (не говоря уже об аномалии – тогда получается, что перед нами единственный закон во всем еврейском законодательстве, который легитимирует физическое увечье).

Этот закон описывает драку между мужчинами (буквально: человека с его «братом»), а не нападение внешнего врага. Вряд ли мужчина, которого бьют, находится в смертельной опасности.

Глагол ḥāzaq в породе гифиль необязательно указывает на повреждение яичек. Если бы об этом шла речь, степень наказания варьировалась бы в зависимости от серьезности травмы. И тогда потребовался бы закон, который оговаривал подобные нюансы (как в среднеассирийском праве: см. выше). А поскольку библейское законодательство в эти детали не вдается, скорее всего, речь идет не о постоянном увечье мужским яичкам, но о самой постыдности ситуации (женщина хватает мужчину за половые органы). Отметим, что «яички» здесь обозначаются еврейским словом mĕbušîm, которое связано с глаголом «стыдиться».[1703]

«Руку» во Втор 25:12 обозначает слово kap, а не yād (как в предыдущем стихе, описывающем преступление). В ВЗ слово kap обычно обозначает «ладонь», – неужели 25:12 содержит «странный образ ампутации ладони»?[1704] Конечно, можно поискать и другие значения. Скажем, это может быть «ступня» (4 Цар 19:24; ср. Ис 37:25), открытый сосуд (блюдо, чаша или ложка – см. особенно Книгу Чисел), пальмовые кисти (Лев 23:40), карман пращи (1 Цар 25:29). Всюду общий элемент – «открытая и вогнутая поверхность».[1705] По мнению Уолша, Энслингер мыслит в верном направлении, когда усматривает намек на гениталии в слове kap в Быт 32:26, 33 и Песн 5:4–5, но уж «слишком хитроумно» уточняет, какая именно часть тела названа kap,[1706] причем теряется указание на «открытую и вогнутую поверхность». Уолш считает, что оба стиха «имеют в виду область таза в целом, а не какие-то конкретные органы», причем kap – это «вогнутая поверхность области таза», что точнее всего соответствует нашему понятию «паховая область».[1707]

(На мой взгляд, решающий довод.) Еврейский глагол qāṣaṣ в 25:12 обычно переводят как «отсекать», но таков смысл этого глагола в пиэле,[1708] а здесь-то у нас порода каль! Три случая употребления qāṣaṣ в породе каль за пределами Втор 25 относятся к группе обитателей пустыни во времена Иеремии, которые имели обыкновение «срезать» или «брить» (qāṣaṣ в породе каль, пассивное причастие) волосы на висках. Поэтому резонно предположить, что в породе каль глагол qāṣaṣ означает «стричь/брить волосы», а не «ампутировать» (особенно когда речь идет о части тела, покрытой волосами). Если qāṣaṣ (в породе каль) в 25:12 подразумевает именно стрижку или бритье, то kap в 25:12 – это место, на котором растут волосы (т. е. паховая область, а не ладонь, ибо на ладони волос нет). Отсюда вытекает такой перевод Втор 25:12: «…то выбрей (волосы) у нее в паху». В других текстах ВЗ бритье лобковых волос, как и обнажение гениталий, упоминается в контексте наказания через унижение (2 Цар 10:4–5; Ис 7:20; ср. Ис 3:17; 20:4; Иез 16:37).[1709] Такова была ситуация и в других странах древнего Ближнего Востока.[1710]

Я согласен с выводом Уолша, который мы уже цитировали в главе 6: «Снижая строгость наказания с ампутации до временного стыда из-за депиляции, такой перевод позволяет рассматривать наказание как справедливое и адекватное «бесстыдству» женского поступка. Она публично унизила мужчину, схватив за гениталии (но, видимо, не причинив им серьезного вреда), и наказана не увечьем, а публичным унижением, связанным с гениталиями».[1711]

Однако Уолш не вполне удачно объясняет, зачем понадобилась эта заповедь. Как и многие другие, он усматривает «тяжесть проступка» в том, что «замужняя женщина инициирует сексуальный контакт с другим мужчиной».[1712] Однако не будем забывать контекст: непосредственно перед этой заповедью идет закон о левиратном браке (Втор 25:5–10), призванный решить проблему бездетности. Судя по всему, и здесь половые органы мужчины защищаются с целью сохранить его способность к прокреации (см. выше о традиционном толковании отрывка).

Если согласиться с традиционным толкованием, наказание постоянное и очень суровое: отсекается рука. Если прав Уолш, наказание все равно нешуточное: применен lex talionis и кара через стыд, распространенная на древнем Ближнем Востоке. Как бы то ни было, серьезность преступления подчеркивается в последней кульминационной фразе: «Да не пощадит ее глаз твой» (стих 12).[1713] Яхве твердо намерен защитить способность к прокреации.

Третий ветхозаветный отрывок, касающийся левиратного брака, содержится в Книге Руфь. Хотя отдельные ученые сомневаются в наличии этой темы в этой книге,[1714] наличие ряда перекличек между Втор 25:5–10 и Книгой Руфь убедительно обосновано.[1715] Среди терминологических привязок мы находим такие выражения, как «жена умершего» (Втор 25:5; Руфь 4:5); «войти к ней и взять ее себе в жену» (Втор 25:5; ср. Руфь 4:13); «останется с именем брата его умершего, чтобы имя его не изгладилось» (Втор 25:6; ср. Руфь 4:5, 10); «пойдет к воротам, к старейшинам» (Втор 25:7; ср. Руфь 4:1–2); «снимет башмак его с ноги его» (Втор 25:9; ср. Руфь 4:7); «созидает дом брату своему» (Втор 25:9; ср. Руфь 4:11). Гулдер делает справедливый вывод: «Такое количество лексических пересечений с Втор 25:5–10 не может быть случайным».[1716] Дональд Леггетт показывает, что Книга Руфь содержит аллюзии на левиратный брак не только в параллелях, указанных Гулдером, но и в 2:20; 3:10, 13 и 4:12.[1717] А Кэлам Кармайкл выдвигает гипотезу о параллелях в сексуальной символике между Втор 25 и Книгой Руфь.[1718] В общем, представляется ясным, что о левиратном браке в Книге Руфь действительно говорится.

Между тем, на первый взгляд, между установлением Второзакония о левирате и Книгой Руфь имеются определенные различия.

Во Второзаконии на вдове женится брат покойного, а в Кни-ге Руфь – дальний родственник.

Второзаконие ставит своей целью сохранить имя покойного, Книга Руфь делает упор на выкупе собственности.

Во Второзаконии «левир» практически обязан взять на себя ответственность, а в Книге Руфь это не так.

Второзаконие говорит о «девере» (yābām), а Книга Руфь – об «искупителе» (gōēl).

Во Второзаконии обряд с башмаком означает позор для человека, а Книга Руфь не сообщает об этом.

Однако эти противоречия более кажущиеся, чем реальные. Как мы уже отметили в анализе Втор 25:5–10, закон о левирате говорит прежде всего о братьях, но переклички с другими библейскими текстами намекают на более широкое применение закона (если брата нет или он не хочет выполнить долг «левира»). В случае с Руфью оба сына Ноемини умерли, а потому расширенное применение было весьма кстати.

Как мы уже видели, в институте левирата была важна и тема потомства, и тема собственности. Ученые показали, что обе они дают важный ключ к пониманию ситуации, описанной в Книге Руфь.[1719] Поскольку одна из основных функций «искупителя» (gōēl) в древнем Израиле касалась собственности (Лев 25:25), естественно, что в определенных обстоятельствах левират и функции родственника могли объединяться, как это и происходит в Книге Руфь. «Когда бездетная вдова была связана с имуществом, которому угрожала опасность быть потерянным для семьи по причине бедности, имя покойного возрождалось не только через рождение сына, но и через выкуп его наследия… Двойная цель закона о левирате – восставить потомков покойному и предотвратить отчуждение семейной собственности – реализуется Воозом, когда он женится на Руфи и выкупает собственность».[1720] «Вооз просто проговаривает то, что всегда предполагалось левиратным долгом».[1721]

Обряд с башмаком действительно задуман как позорный (Втор 25). Однако основной-то смысл состоит в том, что брат снимает с себя левиратную ответственность. И в четвертой главе Книги Руфь мы находим сходную картину. Снимая башмак, ближайший родственник символически отказывается (в пользу Вооза) от выкупа собственности и женитьбы на Руфи. «Степень позора прямо пропорциональна тому, сколь близким родственником является человек».[1722] А здесь-то нет братьев, которые исполнили бы левиратный долг. И поскольку речь идет о более дальнем родственнике, жесткого требования брать на себя левиратную ответственность уже нет.