Елена Никулина - Агиология
Агиограф пишет о том, что внешняя пышность епископского быта, необходимая для поддержания достоинства сана, нисколько не противоречила внутреннему аскетическому настрою святого пастыря. «Инии в благоденстве живуще или в светлых ризах ходяще… яко да святительства сан не уничижится». Но «вся сия имяху яко преходящия… подобно сени и сну… николиже хлеба в сласть ядуще; и всегда тех глас бяше: готово сердце мое, Боже, готово». Пахомий отмечает, что строитель роскошных палат, свт. Евфимий, носил вериги.
Таковы основные черты «иконы» святителя, представленной в агиографии Пахомия.
Некоторые особенности на Руси имело учительное служение святого епископа. Если греческие святители служили Церкви в борьбе с ересями, то на Руси в этом отношении представлялось очень ограниченное поле деятельности. «Настоящие» еретики появляются у нас только с конца XIV века в Новгородской области: сначала стригольники, в следующем столетии жидовствующие. Со стригольниками боролся, по поручению митрополита и Патриарха, свт. Дионисий Суздальский († 1385), с жидовствующими – новгородский святитель Геннадий († 1505).
Отражением учительной стороны святительского служения русских епископов являются памятники древнерусской литературы – «слова» и проповеди святых епископов: Кирилла Туровского и Луки (Жидяты) Новгородского.
Но ярче всего учительное призвание древнерусского епископа выражалось в христианской проповеди язычникам. К благовестникам принадлежат многие основатели русских кафедр: Новгорода, Ростова, Перми, Казани. Новгородцы чтут своего крестителя в корсунянине (греке) Иоакиме, сокрушителе Перуна и строителе первых деревянных храмов. Ростовцы в поздних житиях повествуют о борьбе с язычеством своих древних, хотя и не самых первых, епископов: сет. Леонтия и сет. Исаии (конец XI в.).
Святитель Стефан Пермский († 1396) был просветителем зырян. Вологодская церковь, преемница Пермской, чтит первых трех его преемников, как и он, просветителей края: Герасима, Питирима и Иону, погребенных в селе Усть-Выми, в бывшей своей кафедральной церкви.
После завоевания Казани в ней была учреждена в 1555 г. новая епархия, кафедру которой получил сет. Гурий. В помощь ему был придан целый штат монахов – миссионеров, среди которых выделялись будущие святители: Герман Казанский и Варсонофий Тверской. В новейшее время среди русских святых иерархов миссионерское служение несли свтт. Иннокентий Иркутский, Иоанн и Павел Тобольские, Иннокентий Вениаминов, Николай Японский.
XVIII–XIX века оставили Церкви и замечательные образцы письменного и устного учительного служения святителей. Достаточно вспомнить таких крупнейших церковных писателей-архиереев, как сет. Тихон Задонский, сет. Филарет Московский, сет. Игнатий Брянчанинов, сет. Феофан Затворник.
Яркие примеры общественно-политического служения и исповедничества святителей, отмеченные Пахомием Логофетом в подвигах новгородских владык, видим в житиях Московских святителей Петра, Алексия, Ионы, Филиппа, Ермогена и Тихона, а также свт. Германа Казанского.
Почитание митрополита Петра, первого из русских митрополитов, установилось непосредственно по его кончине (21 дек. 1326 г.). Уже при погребении его начали совершаться чудеса. О пастырском служении Петра, к сожалению, мы знаем немного. Это немногое говорит о его учительности, о его путешествиях и попечении о пастве, «ослабевшей из-за поганых иноверцев» (татар). Его национальное значение связано с предпочтением Москвы – еще не в качестве митрополии, а лишь места своего погребения. Молодая Москва тогда «честна лишь кротостию», а не славой, хотя ее князю Ивану Даниловичу удалось перетянуть из Твери великое княжение. Святитель Петр начал строение Успенского собора, завещав князю его окончание. Связанное с этим строительством предсказание о будущем величии Москвы читаем лишь в позднейшем житии, составленном митр. Киприаном (ок. 1400), но мысль его совершенно в духе святителя Петра, в котором потомки недаром видят основоположника Московской державы. После прп. Сергия, митр. Петр, быть может, был самым чтимым из московских святых.
Самый цельный образ епископа-правителя, епископа-политика на Руси, – это свт. Алексий († 1378), второй русский по национальности митрополит в Москве. О его церковной деятельности, кроме основания им монастырей, мы знаем менее всего. Древнейшее его житие (Питиримово) составлено лет через 70 по его кончине. А современные святителю летописи полны повествованиями о его государственных деяниях. Для Московского государства он сделал больше, чем кто-либо из князей, потомков Калиты. Хотя святитель Алексий в ранней юности стал монахом по призванию и прошел строгую аскетическую школу в Богоявленском монастыре, но недаром он был сыном служилого боярина и крестником Калиты. Митрополит Феогност сделал его своим наместником, то есть главою церковного суда. Здесь Алексий приобрел свой административный опыт, который предназначал его в правители государства. В то же время, служа греку-митрополиту, Алексий прекрасно изучил греческий язык (один из немногих на Руси). Памятником его научных греческих занятий явился им самим исполненный перевод Евангелия, с поправками против древнего кирилло-мефодиевского текста, который был использован в XVII в. московскими справщиками для печатного, современного текста Нового Завета. Это замечательный образец учительного служения святителя Алексия.
В малолетство Дмитрия Донского свт. Алексий был в сущности регентом-правителем. Умирая, сын Калиты князь Симеон завещал своим братьям «слушаться во всем отца их и владыку Алексия». Основы политики Алексия были традиционны: мир с Востоком, борьба с Западом, концентрация национальных сил вокруг Москвы. Святитель, исцеливший ханшу Тайдулу, пользовался большим личным влиянием в Орде. Ему удалось отвратить опасность татарского набега при Бердибеке, получить новый ярлык с подтверждением прав и свобод Русской Церкви. С Запада опасность грозила от Ольгерда Литовского, который осаждал самый Московский Кремль. За союз с Литвой митрополит не усомнился подвергнуть церковному отлучению князей Тверского и Смоленского. Святитель Алексий много сил приложил для расширения влияния Москвы, употребляя церковные средства для ломки старого удельного княжеского права. Куликовская победа, через два года по смерти свт. Алексия, подвела итоги его государственному делу, показав, что возвышение Москвы оказалось общерусским делом. А духовная дружба его с прп. Сергием, сама (пусть и неудачная) попытка его сделать своим преемником на Московской кафедре этого пустынника, показывают, что государственный муж не заглушил в святителе Алексии инока и что в его глазах смиренная святость стояла выше политической мудрости и опыта.
Третьим и последним святителем-политиком был свт. митр. Иона († 1461). Со второй половины XV века государство берет на себя все более широкий круг церковных дел. Православный царь становится средоточием не только государства, но и Церкви. Но стремительное вырождение православного царства при первом же русском царе сделало необходимым то исповедничество правды, которого, вдохновляясь Златоустом, ожидал от святого епископа Пахомий Логофет. И Русская Церковь поставила перед Грозным царем двух святителей-исповедников: митрополита Германа Казанского и митрополита Филиппа.
В 1566 г., по смерти митрополита Афанасия, царь вызвал в Москву свт. Германа и убедил его принять митрополичий клобук. Князь Курбский рассказывает, что вскоре между свт. Германом и царем произошел разрыв по поводу опричнины. В беседе с царем наедине святитель «тихими и кроткими словесы» напоминал Ивану Грозному о Страшном суде Божием, взыскующем со всех «царей, яко простых». Но «ласкатели» царя из опричников умоляли Ивана не поддаваться на внушения митрополита. Грозный отказался от мысли видеть Германа на митрополии: «Еще и на митрополию не возведен, а уж связываешь меня неволею». В житиях русских святых монахини Таисии сообщается, что в описании мощей святителя, открыто почивавших в Свияжске, говорится о следах жестокой насильственной смерти. Официально сообщалось, что 6 ноября 1567 г. свт. Герман скончался в Москве во время моровой язвы.
Подвиг свт. Филиппа запечатлен мученической смертью. Избранный на том же Соборе, что и Герман, из игуменов соловецких, он прямо поставил предварительным условием своего избрания отмену опричнины. Царь и епископы убедили его отказаться от этого условия, сохранив за митрополитом лишь право печалования за опальных. Когда через полтора года возобновились казни, Филипп возвысил свой голос. Сперва увещая царя наедине, он переносит потом свои обличения в Успенский собор. Его житие сохранило нам пересказ вдохновенных его речей. «Отколь солнце начало сиять на небесах, не слыхано, чтобы благочестивые цари возмущали свою державу… Мы, о государь, приносим здесь Бескровную Жертву, а за алтарем льется кровь христиан»… И в ответ на угрозы царя: «Не могу, повиноваться повелению твоему паче, нежели Божию… Подвизаюсь за истину благочестия, хотя бы лишился сана и лютейшее пострадал». Для свт. Филиппа исповедание правды было столь же обязательно, как и исповедание веры. «Иначе тщетна будет для нас вера наша, тщетно и исповедание апостольское». Собор епископов, по требованию царя, низложил митрополита. Заточенный в Тверской Отрочь монастырь, через год страдалец был задушен Малютой Скуратовым, во время карательного похода царя на Новгород.
