Роберт Райт - Эволюция бога: Бог глазами Библии, Корана и науки

Связь

Еще одна задача преуспевающей религии — удовлетворение ее собственной потребности оставаться жизнеспособным и связующим социальным движением. Называя разрушительное, подрывное поведение грехом, Павел стремился к тому, чтобы в первую очередь его церковь осталась невредимой.

Римляне пользовались в значении «невредимый» словом salvus. Им называли нечто цельное, исправное, в хорошем состоянии. Выражение salvus sis означало «да пребудешь ты в добром здравии». От salvus произошло английское salvation — «спасение». Выходя за пределы Израиля, в большой мир Римской империи, Бог продолжал преследовать ту же цель, что и в Древнем Израиле: обеспечивать «спасение» — оберегать социальную систему от сил разрушения и распада.

В том, как суть этой работы объясняли в Древнем Израиле и в Риме, есть разница. При раннем христианстве социальная система, о которой идет речь, представляла собой неправительственную организацию; это была лишь церковь, а не основанное на церкви государство, как в случае с Израилем. Тем не менее в обоих случаях для того чтобы религия оставалась долговечной и жизнеспособной, она должна была заботиться о том, чтобы система не страдала, должна была обеспечивать спасение на социальном уровне. Метод сохранения сплоченности церкви, избранный Павлом, — выявление разрушительного поведения, обличение греха, — можно назвать способом увязать спасение индивидуума со спасением общества.

Если дать достаточно широкое определение спасению индивидуума — как спасение его самого или его души от всевозможных бед — тогда становится ясно, что именно эта связь питала преуспевающие религии во многих местах в разное время. Полинезийская религия, которая карала воров нападениями акулы, ставила личное спасение в зависимость от поступков, способствующих спасению общества. То же самое относится и к месопотамской религии, боги которой посылали страдания людям, которые подвергали опасности здоровье окружающих, мочась в источники питьевой воды. И к Моисею, когда он изложил десять заповедей, а потом объяснил израильтянам, что Бог желал приучить их бояться его гнева, «дабы вы не грешили»[906]. (Постепенно проявился и характер внушаемого страха: тот, кто согрешил и не покаялся в своих грехах и не искупил их добросовестным трудом во время «грозных дней», рискует с большей вероятностью умереть в следующем году.)

Несомненно, поклонение Осирису в Египте связывало личное и общественное спасение, и поскольку в понятие личного спасения входило блаженство загробной жизни, эта связь укреплялась. Так была усовершенствована формула, которая, будучи принятой на вооружение последователями Иисуса, помогла христианству занять господствующее положение в Римской империи[907]. Позднее, как мы вскоре увидим, подобным образом происходила экспансия ислама. Невозможно отрицать эффективность этой формулы в превращении какой-либо из ныне господствующих мировых религий в господствующую.

Однако ее нынешняя эффективность — более сложный вопрос. Когда христианство царило в Риме и позднее, когда ислам находился на пике своего геополитического влияния, масштабы этих религий приблизительно соответствовали масштабам целых цивилизаций. Границы Римской империи были границами экономически и политически объединенного пространства, как и границы территории, на которой преобладал ислам. Да, обе империи поддерживали деловые отношения с людьми, живущими за пределами их территорий, но мировые государства еще не были той плотной паутиной, в которую превратились сегодня, — до глобальной цивилизации было еще далеко. И наоборот, нынешний мир настолько взаимосвязан и взаимозависим, что христианство и ислам, нравится нам это или нет, населяют единую социальную систему — планету.

Поэтому когда христиане, стремясь к христианскому спасению, и мусульмане, стремясь к мусульманскому спасению, оберегают свои религии, они не обязательно способствуют сохранению социальной системы, в которой живут. В сущности, иногда результат оказывается прямо противоположным. Прежде чем обратиться к этой проблеме, мы поговорим о том, как формировалось учение о спасении в исламе и какую форму оно приобрело.

КОГДА ХРИСТИАНЕ, СТРЕМЯСЬ К ХРИСТИАНСКОМУ СПАСЕНИЮ, И МУСУЛЬМАНЕ, СТРЕМЯСЬ К МУСУЛЬМАНСКОМУ СПАСЕНИЮ, ОБЕРЕГАЮТ СВОИ РЕЛИГИИ, ОНИ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО СПОСОБСТВУЮТ СОХРАНЕНИЮ СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ, В КОТОРОЙ ЖИВУТ

ЧАСТЬ IV

ТРИУМФ ИСЛАМА

«Нет иного Бога кроме Меня».

«Мы не посылали до тебя ни одного посланника, которому не было бы внушено: „Нет божества, кроме Меня“».

Глава 14

Коран

Мекка Установление контакта с Богом Авраама • Был ли Мухаммад христианином? • Фонетические следы Бога

Образованные жители Запада наговорили о Коране много нелестного. Историк Эдвард Гиббон назвал его «бесконечным и бессвязным пустозвонством», «редко пробуждающим чувство или мысль». Томас Карлейль говорил, что это «самое утомительное чтение», за которое он когда-либо брался, «нудная и бестолковая мешанина». Даже Хьюстон Смит, специалист, известный неизменной симпатией к мировым религиям, признавал, что «никому не придет в голову уютно провести дождливые выходные за чтением Корана»[909].

Все эти наблюдения были сделаны десятилетия назад, еще до того, как сформировался исламский радикализм, побуждая искать его истоки. С тех пор высказывалось мнение, что эти истоки содержатся в Коране и что все содержание этой книги опасно, так как способствует нетерпимому и даже воинственному отношению ко всем немусульманам.

Безусловно, Коран отличается от Библии — религиозного текста, наиболее знакомого жителям Запада. Прежде всего, Коран более однообразен. Библия — кладезь жанров: это и космическая мифология Бытия, и свод законов и обрядов Левита, и многотомная история народов Древнего Израиля, и обличения и тревоги пророков, и содержательные советы по самосовершенствованию и глубокие размышления литературы мудрости, и поэзия Псалтири, и Благая весть жизнеописаний Иисуса, и мистическая теология Иоанна, а также история ранней церкви в Деяниях, апокалиптические видения в Откровении и Книге пророка Даниила, и многое другое. Библия — плод труда десятков авторов, работавших на протяжении тысячелетия, если не более продолжительного времени. Коран же появился благодаря одному человеку (или через одного человека, как сказали бы мусульмане) за два десятилетия[910].

Предположим, что Библию написал бы кто-то один из ее авторов. Допустим, что вся она — труд пророка Осии, человека, понимающего, насколько его народ отдалился от истинного и праведного, человека, который вознамерился предупредить о том, насколько плачевными могут быть последствия. Какой тогда книгой была бы Библия? Похожей на Коран. Или, по крайней мере, на треть Корана: как мы увидим далее, Мухаммад далеко не всегда действовал в режиме пророка апокалипсиса.

Или предположим, что Библию целиком написал Иисус. Но не библейский Иисус, не тот, который обрел завершенный облик через сто лет после казни на кресте, когда Благую весть адаптировали к условиям конкуренции, а Иисус, который, насколько мы можем судить, был настоящим: пророк апокалипсиса и адских мук, предупреждающий свой народ о том, что Судный день близок и что вряд ли он окажется благосклонным ко многим. Такая книга напоминала бы Коран еще больше, чем написанная Осией. Вероятно, у Иисуса и Мухаммада много общего.

И действительно, временами Мухаммад мог становиться более похожим на Иисуса, чем сам Иисус — то есть напоминать, скорее, библейского, чем исторического Иисуса. Иисусу приписывают совет подставить другую щеку и притчу о добром самарянине как пример межнациональной гармонии. Но как мы уже видели, скорее всего, ни того, ни другого Иисус не произносил. Как и Мухаммад, однако он, по-видимому, был настроен достаточно миролюбиво и призывал к религиозной терпимости: «У вас есть ваша религия, а у меня — моя!» С другой стороны, Мухаммад произносил и менее мирные и терпимые слова, например: «Когда встретитесь с неверными, рубите им головы, пока не устроите среди них великую бойню»[911].

Если читать Коран с начала до конца, эти изменения тональности, переходы от терпимости и снисходительности к нетерпимости и воинственности и обратно покажутся внезапными и необъяснимыми. Одно из возможных решений — другой метод чтения Корана. Как и Библия, Коран составлен не в том порядке, в котором он создавался. Точно так же, как при изучении развития израильской теологии следует помнить об этом — например, что вторая глава Бытия написана задолго до первой, — понимание эволюции мысли Мухаммада требует изменения порядка составляющих частей Корана.