Утраченные смыслы сакральных текстов. Библия, Коран, Веды, Пураны, Талмуд, Каббала - Карен Армстронг
Из Библии можно сделать вывод, что ее авторы не слишком высоко ценили аграрные города-государства. После того как Адама и Еву изгнали из Эдема, их сын Каин сделался первым земледельцем, основателем первого города – и первым убийцей[45]. Пятикнижие – первые пять книг Еврейской Библии – по-видимому, были закончены лишь во II в. до н. э. Однако в их окончательной форме они возводят начало истории Израиля к 1750 г. до н. э., когда, как там говорится, Яхве приказал Аврааму, прародителю Израиля, покинуть город-государство Ур в Месопотамии и обосноваться в Ханаане, где он сам, его сын Исаак и внук Иаков (также называемый Израилем) смогут жить свободными от аграрного империализма. Яхве обещал, что когда-нибудь их потомкам будет принадлежать вся земля Ханаанская; однако Иаков и его двенадцать сыновей, прародители двенадцати колен Израилевых, из-за голода вынуждены были мигрировать в Египет, где стали рабами. Наконец, около 1250 г. до н. э., Яхве вывел их из Египта под водительством Моисея. Фараон со своей армией преследовал уходящих израильтян; но, когда они достигли Красного моря, его воды чудесно расступились и израильтяне перешли море посуху, а все египтяне, устремившиеся за ними в погоню, утонули. Сорок лет израильтяне странствовали по пустыне, а затем на горе Синай Яхве дал им тору — закон, по которому им предстояло жить. Моисей умер, так и не увидев Ханаана, но его помощник Иисус Навин привел израильтян к победе: он уничтожил все хананейские города-государства и перебил их обитателей.
Однако археологические находки эту историю не подтверждают. У нас нет свидетельств разрушений и массовых убийств, описанных в книге Иисуса Навина, нет даже никаких признаков серьезного военного вторжения[46]. Впрочем, рассказ писания и не претендует на точное изложение исторических фактов. Израильтяне ясно видели, что в их истории действует божественная сила. Обычно крестьяне обречены на жизнь в рабстве; но израильтяне бросили вызов этому закону – и, вопреки всякой вероятности, не только выжили, но и начали процветать. Естественно, они заключили, что такой успех следует приписать некоей сверхчеловеческой силе – чему-то, что избрало их для особого предназначения.
Эту священную силу, вдохновившую их на поразительный рывок к свободе, израильтяне представляли в виде личности. Пока они не были монотеистами: разделяя традиции многих своих соседей, они представляли себе Яхве как одного из «святых» или «сыновей» Эла, Верховного Божества Ханаана, и члена его божественного совета. В одном из древнейших текстов Еврейской Библии мы читаем, что в начале времен Эл назначил «святых» для каждого из семидесяти народов мира, и Яхве поручил стать «святым» Израиля:
Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых; ибо часть Господа народ Его, Иаков наследственный удел Его[47].
Идея небесного совета равных богов обрела смысл после падения ближневосточных империй, поскольку отражала взаимное положение небольших царств – Израиля, Эдома, Моава, Аравии и Аммана, – возникших на их месте, более или менее равносильных друг другу и соперничающих за пахотные земли. Еврейское слово «Элохим», которое обычно переводится как «Бог», выражало собой все, что могла означать для людей божественная реальность. «Святые» на Ближнем Востоке участвовали в жизни и отражали в себе сияние некоей силы, превосходящей «богов» – силы, которую невозможно было привязать ни к какой единой и ясно выраженной форме[48]. Это была правополушарная догадка о священных силах, пронизывающих всю реальность, ощущение взаимосвязи всех вещей, питавшее страстную жажду справедливости, которую Израиль разделял с другими обществами этого региона. Позднее Яхве слился с Элом, однако в псалме 81 он все еще один из «сынов» Эла. Но здесь он уже начинает бунтовать: в отличие от других «сынов Эла», служащих более богатым и сильным государствам, он изображен как защитник угнетенных крестьян, обличающий на совете других богов:
Бог стал в сонме богов;
среди богов произнес суд:
доколе будете вы судить неправедно
и оказывать лицеприятие нечестивым?
Давайте суд бедному и сироте;
угнетенному и нищему оказывайте справедливость;
избавляйте бедного и нищего;
исторгайте его из руки нечестивых[49].
С самого начала религия Израиля была сосредоточена на состоянии общества, на заботе о слабых и нуждающихся.
Израиль и монотеистические традиции, порожденные им впоследствии, уделяют огромное внимание социальной справедливости, однако, в отличие от традиций Премудрости Египта и Месопотамии, их писания изначально противостоят аграрной экономике. Еврейская Библия включает в себя раннее законодательство, судя по всему, предназначенное для общества иного типа. Землю здесь не присваивает аристократия – она остается в собственности рода; израильтянам запрещается ссужать друг другу деньги под проценты; специально оговорена необходимость своевременной и справедливой оплаты труда, ограничено контрактное рабство, есть особые нормы по защите социально уязвимых – вдов, сирот, чужестранцев[50].
В нагорьях Ханаана ам-Яхве («народ Яхве»), по-видимому, сформировал конфедерацию, скрепленную заветом. По мере того как рассеивался кризис Темных веков, израильтянам пришлось бороться с соседями за пахотные земли, так что Яхве начал заимствовать боевые способности и качества у других богов этого региона, воплощающих в себе природные силы: у Ваала, бога грозы, источника дождей и, следовательно, плодородия; у Мота, бога смерти, пустыни и бесплодия; у Ям-Нахара, олицетворяющего первобытное море, грозящее затопить обитаемые земли[51]. Но, в отличие от Ваала, Яхве не стеснялся напрямую вмешиваться в человеческие дела. Некоторые древнейшие библейские тексты рассказывают, как он покидал свое святилище на Синае и шел через южный Ханаан, чтобы помочь народу своему в нагорьях:
Господь пришел от Синая, открылся им от Сеира, воссиял от горы Фарана и шел со тьмами святых; одесную Его огнь закона[52].
Такие стихи, воспеваемые на праздниках ам-Яхве, возможно, отражали в себе ранний опыт Израиля – воспоминания о том, как израильтяне шли навстречу своей судьбе, побуждаемые к борьбе за независимость некоей мощной, более-чем-человеческой силой[53].
Древний военный гимн рассказывает, как Яхве утопил преследователей-египтян в Красном море. Враги мчались за своими непокорными рабами, готовые истребить всех до единого – но Яхве просто
