Левитикон, или Изложение фундаментальных принципов доктрины первоначальных католических христиан - Бернар-Раймон Фабре-Палапра
Разве вы не видите, сколь часто эти древние свидетельства предвещали появление нового рыцарства? Истинно, как мы ранее слышали, так теперь узрели в граде Господа всего воинства. Разумеется, мы не должны допустить, чтобы эти буквальные исполнения пророчеств заслонили от нас духовный смысл писаний, ибо мы должны жить в вечной надежде, несмотря на временные исполнения пророческих высказываний. В противном случае осязаемое может вытеснить неосязаемое, материальная бедность будет угрожать духовному благополучию, а нынешние блага опередят будущее исполнение. Более того, временная слава земного города не затмевает славы его небесного двойника, а скорее готовит к нему, по крайней мере, до тех пор, пока мы помним о том, что один есть отражение другого и что именно небесный город – наша родина.
Глава 4
Об образе жизни рыцарей-тамплиеров
А теперь, в качестве примера, или, по крайней мере для того, чтобы устыдить тех наших рыцарей, которые сражаются скорее во имя дьявола, чем во имя Бога, мы вкратце опишем жизнь и добродетели рыцарей Христа. Давайте посмотрим, как они ведут себя и дома, и на поле брани, как они появляются на людях и чем рыцарь божий отличается от земного рыцаря.
Прежде всего, они всегда дисциплинированны и умеют повиноваться. Как свидетельствует Священное Писание; непослушный сын погибнет, а неповиновение – грех, равный колдовству. Отказаться повиноваться – такое же преступление как идолопоклонство. Таким образом, они приходят и уходят по приказу своего начальника.
Носят они то, что он им дает, и не осмеливаются думать о том, чтобы надеть что-либо или питаться чем-либо из какого-либо другого источника. Так избегают они всякого излишества в одежде и в пище и довольствуются лишь самым необходимым. Они живут как братья в веселом и воздержанном содружестве, без жен и детей. Так что их евангельское совершенство ни в чем не ощущает недостатка.
Живут они одной семьей без какой-либо личной собственности, стараясь хранить единство духа, живя в мире и согласии. Можно сказать, что у множества одно сердце и одна душа, чтобы подчеркнуть, что никто не поступает по своей собственной воле, а каждый предпочитает следовать приказу командора.
Они никогда не проводят время в безделии и праздности и не бродят без цели. Но в тех редких случаях, когда они не на службе, стараются отработать свой хлеб починкой своих изношенных доспехов и порванной одежды, либо просто наводя порядок. В остальном они руководствуются общими интересами и приказами своего командира.
Среди них нет различия между личностями, а разница скорее определяется достоинствами рыцаря нежели благородством крови. Они соперничают друг с другом во взаимной предупредительности и берут на себя бремя товарищей своих, выполняя заветы Христа.
Ни одно неуместное слово, ни одно праздное действо, ни один несдержанный смех или самый тихий шепот или же роптание, будучи раз замечены, не остаются неисправленными. Они навсегда отказались от игры в кости или шахматы и питают отвращение к охоте. Они не находят радости в нелепой жестокости соколиной охоты, которая так широко распространена. А шутов, магов, бардов, трубадуров и участников ристалищ и турниров они презирают и отвергают как различные проявления мирской суеты, тщеславия и нездорового обмана. Они коротко остригают волосы, в согласии со словами Апостола о том, что мужчинам не к лицу растить длинные локоны. Поистине, они редко моют голову и никогда не делают причесок, довольствуясь тем, что непричесанные, покрыты пылью и несут на себе отметины солнца и доспехов.
Когда близится час сражения, они внутренне вооружают себя верою, а внешне – стальною броней, а не украшают себя золотом, ибо задача их – устрашить врага, а не разжечь в нем чувство алчности. Они подбирают себе сильных и быстрых коней, а не тех, что великолепны и красиво убраны. Они настраивают мысли свои на борьбу до победы, а не на участие в параде. Не о славе думают они и стараются быть грозными, а не нарядными. И в то же время они не задиристы, не опрометчивы и не торопливы. Благоразумно и предусмотрительно выстроены они в правильные ряды, как, мы знаем, делали их отцы.
Поистине, настоящий израильтянин – человек мирный, даже когда отправляется на войну. Как только он оказывается в гуще сражения, этот рыцарь оставляет свою мягкость и кротость, как бы говоря: «Разве я не ненавижу тех, кто ненавидит тебя, о Господи, разве мне не отвратительны враги твои?» Эти рыцари сразу стремительно атакуют врага, видя в нем стадо баранов. Не смотря ни на какое численное превосходство врагов, никогда они не считают их свирепыми варварами или внушающими страх ордами. Также не преувеличивают они и собственной силы, но верят в то, что Господь всего воинства дарует им победу. Они помнят слова Маккавеев: «Горстка воинов легко может победить многочисленного врага». Господь небесный не видит разницы даровать ли освобождение руками множества или малого числа воинов, ибо победа в войне не зависит от многочисленности армии, а храбрость – дар небес. Много раз они были свидетелями того, как один человек преследовал тысячу, и как двое обращали в бегство 10 000 врагов.
Так, удивительным и уникальным образом они выглядят более кроткими, чем овечки, будучи более свирепыми, чем львы. Не знаю, как лучше называть их: монахами или солдатами. Возможно, правильнее будет признать их и теми, и другими. Воистину обладают они и монашеским смирением, и воинской мощью. Что можно сказать еще, кроме того, что все это деяния Господа и чудеса, творимые перед нашими глазами. Это избранное воинство Господа, набранное им со всех концов земли. Это доблестные мужи Израиля, избранные, чтобы хорошо и преданно охранять гробницу, которая есть
