Алексей Шмаков - Свобода и евреи
Здесь, мы должны заметить, что в том же направлении работала группа социалистической интеллигенции, известной под именем «возрожденцев» (по имени их бывшего органа «Возрождение»). Не находясь ни в какой сионистской организации, не будучи членами какой-либо социалистической фракции в сионизме, не участвуя в повседневных интересах сионисткой практики, эта группа имела возможность более спокойно и ясно анализировать окружающую действительность, резче намечать исторические тенденций, ярче освещать пути, ведущие еврейский пролетариат в царство социализма.
Ко времени, следовавшему после седьмого сионистского конгресса, некоторые «возрожденцы» вступили в «п.-ц.»-ские организации, хотя в теоретических вопросах они являлись сторонниками реалистического понимания истории, а не материалистического, как «п.-ц.». Последние, как и «возрожденцы», считали возможным и законным объединение на почве социально-политической программы, базируемой на одинаковом анализе еврейской действительности, одинаковом прогнозе её дальнейшей эволюции, одной и той же, классовой, точки зрения.
На последнем сионистском конгрессе, где были многие представители[76] «п.-ц.»-ких организаций, среди большинства этих представителей происходили совещания, и было избрано бюро, на которое возлагалась задача конструирования партии и организации первого учредительного съезда «п.-ц.».
По различным причинам большинство членов бюро не могло приступить к организационной работе, а остальные, не имея ни права, ни возможности выполнить свою задачу, снова созвали конференцию, на которой были представители различных организаций. На этой конференции были также представители группы «Возрождение», и конференция выбрала Организационный Комитет вместо прежнего Организационного Бюро.
В тяжёлое время приступил Организационный Комитет к выполнению своих задач. Всеобщая политическая стачка, великие революционные дни, кровавая контрреволюция, октябрьские погромы, — вот при каких условиях пришлось работать Комитету с первых шагов его деятельности! Могучий поток революции и реки пролитой крови во время контрреволюции застали отдельных членов Комитета в различных местах. Некоторые организации приковали их к себе, к местной работе, которая шла тогда лихорадочно, бурно и напряжённо. А после этой бури надвинулись тяжёлые тучи непрекращающейся реакции, когда смерть и ужас наполняли атмосферу. В такое время, когда беспрестанно воздвигаются виселицы, тогда раздаётся дикий свист казацких нагаек, когда земля насыщена кровью и всюду проникает «недремлющее око» всероссийского жандарма, в то время Комитет должен был вести свою работу!
А работа предстояла колоссальная: в организациях должны были устанавливать теоретические принципы; в массах сызнова обсуждались все программные вопросы. С другой стороны, не могла приостановиться революционная пролетарская борьба, которая временами требовала немало сил со стороны членов Организационного Комитета. Необходимо было готовиться к съезду. При таких тяжёлых условиях Организационному Комитету всё-таки удалось провести «п.-ц.»-скую определённую программу в большинстве «п.-ц.»-ских организаций, созвать три конференции в различных районах и организовать партийный съезд.
Первый учредительный съезд нашей партии состоялся, и мы с чувством удовлетворения отмечаем, что здесь, среди представителей районов литовского, южного и юго-западного господствовало между товарищами чрезвычайное единодушие по всем программным вопросам. Это убеждает в том, что, с одной стороны, наши теоретические принципы ясно сформулированы в нашей программе, а с другой, что они единодушно приняты в широких организованных «п.-ц.»-ских массах.
Несмотря на факт, что при теперешних полицейских условиях работа съезда не могла идти нормально, она была, тем не менее, чрезвычайно плодотворна, а результаты съезда — весьма значительны. Наша программа выработана, она исходит из строго и последовательно проведённой классовой точки зрения. Ясно указывает она еврейскому пролетариату исторический путь к его конечному идеалу, и на этом длинном, но верном пути она даёт в его руки единственное, но грозное орудие — классовую борьбу.
На съезде был также принят организационный план. Принятый организационный устав построен на демократических принципах, которые гарантируют, чтобы лидеры как всей партии, так и отдельных организаций были действительными представителями пролетарских масс. С другой стороны, он в известной степени приспособлен к теперешним полицейским условиям и вообще к тому переходному времени, которое мы теперь переживаем, когда рука всероссийского жандарма ежеминутно угрожает своей разрушительной работой.
На съезде обсуждались и тактические вопросы. И по важнейшим из них были приняты определённые решения и резолюции.
Партия сорганизовалась!
Под именем «Еврейской Социалистической Рабочей Партии» (от старого имени съезд отказался, потому что слова «п.-ц.», в сущности, лишены всякого определённого содержания) мы вступаем в революционную армию еврейского пролетариата. Еврейский пролетариат выпрямляет свою спину; революционной мощью проникнут его дух; бурно проявляются его социалистические стремления; бодро и мощно ведёт он свою революционную борьбу!..
Но мощный революционный поток ещё до сих пор не вошёл в своё историческое русло. Силу и уверенность вселяет в нас убеждение, что наша программа резко и определённо указывает еврейскому пролетариату его исторический путь. Мы вступаем теперь на длинный и тяжёлый путь, но мы верим, что лишь этот путь ведёт еврейский пролетариат к полной победе.
К упорной классовой борьбе зовём мы еврейские пролетарские массы. Мы зовём еврейский пролетариат собрать свои силы под социалистическим знаменем, и смело и бодро идти к своей конечной цели — в светлое царство социализма.
Да здравствует Еврейская Социалистическая Рабочая Партия! Да здравствует Интернациональный Социализм!
Центральный Комитет Е.С.Р.П.
Типография Центрального Комитета — Апрель 1906 г.
VI. Злодейское покушение в Севастополе
Приводим из «Нового Времени» письмо очевидца, лейтенанта Большева, о покушении на коменданта генерала Неплюева, в результате которого жертвой сделалось около ста человек. Описав, как после обхода фронта, генерал стал пропускать роты церемониальным маршем, автор продолжает:
«Когда прошёл 1-й взвод, командующий парадом полковник Кидалов, отсалютовав шашкой, подошёл и встал по правую сторону от коменданта.
Немного спустя, генерал Неплюев сделал несколько шагов вперёд.
Когда прошёл 2-й взвод, из публики, стоявшей близь технического училища, отделился молодой человек лет 18-ти и побежал по направлению к коменданту, держа над головой цилиндр, завёрнутый в газетную бумагу. Я сразу понял, что это бомба, и, схватившись за палаш, кинулся навстречу преступнику с намерением зарубить его. Одновременно со мной движение преступника заметили стоявшие рядом с генералом полковник Кидалов и начальник комендантского отделения штаба крепости капитан Оллонгрен, которые тоже бросились к преступнику, причём у первого в руке была обнажённая шашка.
В этот момент, бросив бомбу, которая упала у моих ног и покатилась в сторону коменданта, злодей кинулся назад в толпу, где и был схвачен двумя городовыми. Благодаря выпавшей из неё трубки, бомба, начинённая мелинитом, к счастью, не взорвалась.
Увидя, что преступник схвачен, я прекратил его преследовать, и обернулся назад, чтобы посмотреть, где комендант и остальное начальство.
Вдруг раздался оглушительный взрыв второй брошенной бомбы (откуда она была брошена я не видал), охвативший всё пространство густым облаком дыма…
Меня с головы до ног обдало брызгами крови, кусками мяса и мозгов. Первая мысль была, что комендант и вся группа стоявших около него начальствующих лиц и офицеров убиты. По ту сторону дымной завесы были слышны крики ужаса и вопли страданий.
Когда дым рассеялся, я увидел, как в паническом бегстве массы людей толкали и давили друг друга. Комендант и офицеры оказались невредимыми. На площади лежало 5 обезображенных трупов — трёх женщин, девочки-гимназистки и мальчика; вся же площадь буквально сплошь забрызгана кровью и закидана оторванными руками и ногами, внутренностями, кусками мяса и мозгов. Сгустки крови и клочья тел виднелись на стенах храма и на окрестных деревьях.
Картина была настолько ужасна, что её нет возможности передать словами!
У одной женщины была сорвана с лица вся кожа, грудь и полость живота представляла сплошную зияющую общую рану с оторванными клочьями мяса и обнажившимися внутренностями, руки и ноги были искалечены, и она была ещё жива! Были растерзаны несколько детей, пришедших помолиться… Другие трупы были, хотя и не столь обезображены, но не менее страшны.
