Константин Пархоменко - Православие в деталях. Ответы на самые популярные вопросы
Отец Константин. Подошло время прощаться. Что Вы пожелаете родителям и детям?
Не бояться Церкви, a знать, что в ней вы обретете помощь и поддержку. И душевную (от священника), и благодатную (от Бога).
Не будем лениться воспитывать детей. Будем помнить, что дети – дар нам от Бога и мы ответим за то, как их воспитали. Если были нерадивы, воспитали потребителя и эгоиста – горе нам. Если воспитали доброго человека, патриота и помощника нашему несчастному миру – слава Богу.
И еще многое имею сказать другое, но отложим до следующей встречи.
Ваш свящ. Константин.
О Церкви и о священстве[25]
Православная Церковь всегда удивляла меня. Такое громадное духовное богатство! И при этом абсолютная неспособность жить в сегодняшнем мире…
Вы точно подметили – духовное богатство и неспособность жить в современном мире!
Причина в том, что, как мне кажется, многие современные люди не знают и не умеют найти между духовным богатством и этим миром точки соприкосновения. Духовная жизнь и внешняя жизнь, мирская, мыслятся как две если не противоположные, то несоприкасающиеся сферы.
Отсюда аномальная, но нередкая ситуация: человек постится, молится, зажигает лампады – все искренне. А потом выходит из дома, приходит в офис и как бы переходит в другую плоскость бытия, забывает, что он христианин: злится, обманывает партнеров, срывается на подчиненных.
Но это крайний случай. Чаще, конечно, человек не забывает, что он христианин. Но и совместить свой христианский опыт и опыт реальной жизни не может.
Вот и получается: в храме человек один – стиль одежды, поведение, выходя из храма, переодевается, расправляет плечи – и живет «в обычном режиме».
Как это исправить? Помнить, что все наше духовное богатство не самоцельно! Оно лишь учит человека – и помогает ему в этом – духовно обновиться, изменить взгляд на мир, на себя, на окружающих. Церковь говорит – переродиться. Обряды, посты, аскетические практики, паломничества и проч. должны этому помогать, а не становиться формой, стилем какой-то особой, «духовной» жизни. Сами по себе, оторванные от процесса человеческого перерождения, эти атрибуты Православия не имеют смысла.
Ну а когда человек работает над собою, когда он в процессе перерождения – тогда он начинает видеть, как меняется его взгляд на бизнес, на культуру развлечений, на все, чем мы живем.
Я очень люблю один древнехристианский документ II века, где емко и содержательно формулируется принцип отношения христианина к миру, в котором он живет. Автор его пишет о том, что христиане живут везде и не отличаются от обычных людей «ни страною, ни языком, ни житейскими обычаями. Они не населяют где-либо отдельных городов, не употребляют какого-либо необыкновенного наречия и ведут жизнь, ничем не отличную от других. Но, обитая в эллинских и варварских городах, где кому досталось, и следуя обычаям их жителей в одежде, пище и всем прочем, они представляют поистине удивительный и невероятный образ жизни. Живут они в своем отечестве, но как пришельцы, имеют во всем участие как граждане и все терпят как чужестранцы. Для них всякая чужая страна есть отечество и всякое отечество – чужая страна… Находятся на земле и суть граждане небесные. Повинуются поставленным законам, но своею жизнью превосходят самые законы…» (Послание к Диогнету, гл. 6).
Здесь ключевая фраза: «граждане небесные».
Позади у нашей Церкви десятилетия жесточайшего давления…
Очень долго Церковь была этаким заповедником. Люди привыкли думать, что Церковь – это не культура духа, а образ жизни, одежды, привычек, поведения. Верующие люди должны быть такими немножко сгорбленными, елейно так разговаривать. В советское время в семинариях даже физкультуру преподавать запрещали – «чтобы попы были толстыми». И сегодняшнее лицо нашей Церкви определяют люди, которым за шестьдесят. Люди, которые сформировались как раз в советское время. Но ситуация меняется. Потихоньку, но меняется.
Я думаю, Церковь очень скоро откажется от многих условностей. В столицах это можно видеть уже сейчас. Вот в Москве диакон Андрей Кураев публикует рецензии на модные фильмы. Церковь войдет в жизнь мира, не табуируя мир, в многообразии его проявлений, а помогая современному человеку просто взглянуть на этот мир по-другому. Увидеть, что мир изменился, жизнь изменилась. А значит, что-то следует переосмыслить. Таких симптомов много.
Рецензии рецензиями, но как жить современному человеку, который хочет быть христианином? Для меня очень показательный пример – это рок-музыкант Кинчев. Как я понимаю, он действительно верующий, православный человек. И при этом он, по-моему, совершенно не понимает, что нельзя быть рок-старром и при этом ходить в церковь.
Один мой друг с ним близко знаком и рассказывает про настоящую, глубокую веру Константина Кинчева. Кинчев сам для себя четко знает, что он православный человек. Он живет церковной жизнью, причащается, постится. Проблема не в этом, а в том, что многие наши батюшки считают его никаким не православным. Однажды Кинчев приехал в один российский монастырь в длинном кожаном пальто, а его оттуда монахи просто прогнали. Говорят, мы знаем, мол, что вы артист, но все равно уходите, в таком виде на территории монастыря находиться нельзя.
Я же убежден, что можно одеваться как угодно, играть рок и быть настоящим христианином.
А Вы лично не считаете, что внешний вид (платок у женщин или борода у мужчин) важны для православного человека?
В православном журнале «Фома», который выходит в Москве, уже несколько номеров подряд идет дискуссия: какую одежду должен надевать человек, когда идет в храм на богослужение.
Самый популярный аргумент за подобающую одежду такой: когда мы идем в театр, музей, мы же не идем в майке и шортах… Но одна читательница замечательно парировала: храм – это не театр и не филармония. Мы идем в храм такими, какие мы есть на самом деле, мы не должны стилизоваться, надевая определенные одежды.
Я считаю (но это сугубо мое убеждение), что мы никогда не должны регламентировать, в какой одежде должен приходить человек в храм. Человек просто должен приходить в храм, к Богу, а в какой одежде – это его дело. Бог нас видел в любой одежде (и без всякой), а поэтому не будем играть в стиль, в православную моду.
Почему я говорю в моду, в стиль? Придите на любую православную выставку. Там обязательно есть стенд модных православных (!) юбок и сарафанов. Это что, не мода?
Когда мы встретились с моей будущей женой, она была человеком глубоко верующим, но к этой вере она пришла через глубокий внутренний кризис. И вот одним из пунктов этого ее кризиса было отрицание всего условного, неподлинного.
Одежда как раз является элементом условного, временного, обусловленного культурой и традициями. И моя жена пыталась доказать, что возможно быть и настоящим верующим православным человеком, и одновременно современным человеком (я имею в виду не стандарты нравственности, навязываемые современной культурой, а формы современной культуры). Она принципиально ходила без косынки и в брюках. Мне многие говорили: ты смотри! Она же безбожница! Ты в кого вообще влюбился? Одно время нам обоим было очень сложно. Но для нее это было принципиально: доказать, что можно быть православным, верующим человеком и при этом выглядеть так, как обычные люди на улицах.
Но в случае с одеждой священника – вопрос сложнее. Священник (как и монах) должен даже своим внешним видом свидетельствовать о своей принадлежности к Церкви, к какой-то другой жизни. Хотя это технически сложно – ездить в метро, забираться в автобусы в рясе. Но вопрос о внешнем виде священника все же не должен абсолютизироваться. Если удобно, можно идти по улицам в джинсах и майке. В Петербурге отношение к внешнему виду священников очень терпимое. А в Перми (я родом оттуда) все сложнее. Народ воспринимает батюшек по одежке, а не по внутреннему содержанию.
По статистике половина граждан знакомятся с будущими супругами на работе, а вторая половина – через общих знакомых. А где с будущей женой может познакомиться священник?
Все точно так же. Половина – на работе…
Как это?
Ну, например, в Духовной семинарии есть курсы регентов (руководителей церковного хора). Туда часто поступают дочки священнослужителей. Это одна возможность познакомиться.
Еще есть просто молодые прихожанки. Девушки ходят, молятся, а молодой парень в храме прислуживает или читает. И часто бывает, если ему девушка нравится – он может подойти и пригласить ее… например, посидеть в кафе или погулять.
В Православии тут нет каких-то запретов. Но жениться разрешается только один раз. И священники не имеют право жениться на тех, кто уже были замужем. Один мой знакомый собирался вступить в брак… он очень любил свою избранницу, они давали себе уже обещания верности, как положено… но выяснилось, что она разведенная, и брак расстроился.
