Яков Шпренгер - Молот ведьм. Руководство святой инквизиции
Зло, встречаемое нами на нашем жизненном пути, насылается на нас богом через бесов, являющихся как бы палачами. Поэтому глосса к 115 псалму, где говорится о казнях, насылаемых на людей, разъясняет: «Это зло совершается с божьего попущения злыми ангелами, которые к этому приставлены. Голод вызывается ангелом, приставленным наблюдать за голодом».
В «Муравейнике» Нидер рассказывает об одном колдуне, которого судья спросил, как колдуны вызывают градобитие и грозы, и трудно ли это; колдун ответил: «Нам нетрудно вызвать градобития, но мы не можем по нашему усмотрению причинять ранения». (Думай об ангелах-хранителях.) Затем колдун прибавил: «Мы можем ранить только тех, которые лишены божьей помощи. Тех, которые защищают себя знамением креста, мы не можем ранить. Мы поступаем таким образом. Прежде всего, мы призываем демонов на поля, употребляя определенные слова и обращаясь к князю всех демонов. Мы просим прислать нам кого-нибудь из своих. Когда демон появляется, мы приносим ему в жертву черного цыпленка, подбрасывая его высоко в воздух. Когда демон принимает нашу жертву, то повинуется и приводит в смятение воздух. Но не всегда бросает он градины и молнии на обозначенные нами места. Он действует здесь с божьего попущения». Там же, в «Муравейнике», говорится о князе ведьм по имени Штауфер, проживавшем в Бернском округе. Он публично хвалился, что на глазах своих соперников может превратиться в мышь и таким образом спрятаться от своих врагов. Говорят, что часто он именно таким образом скрывался от своих злейших врагов. Когда же божеская справедливость решила положить конец его злодеяниям, то он был пронзен мечами и копьями врагов и погиб презренной смертью. Один его ученик по имени Гоппо пережил его. У него был и другой ученик по имени Стадлин. Они часто вызывали градобитие и бури. Они могли также причинять людям и скоту бесплодие и поражать их молниями.
Расскажем о событии, известном нам по личным переживаниям. В Констанцской епархии, на расстоянии двадцати восьми немецких миль от города Равенсбурга в сторону Зальцбурга, произошло великое градобитие. Все полевые злаки, весь посев, а также и виноградники были побиты градом. Виноградники пострадали так сильно, что все думали о возможности получить с них урожай не раньше, чем через три года. Когда об этом градобитии узнал нотариус инквизиции и народ стал требовать ее вмешательства, считая это несчастие следствием чародеяния, тогда в продолжение четырнадцати дней инквизиция занималась допросами и снятием показаний. Две женщины были приговорены к наказанию. О многих других шла дурная молва относительно их колдовских деяний. Имя одной из осужденных было Агнеса, а другой – Анна. Они были родом из Миндельгейма. Когда они были схвачены, их посадили в одиночные камеры. На следующее утро Агнеса была пытаема, но не сильно, в присутствии городского головы Гельре, большого ревнителя веры, и других городских уполномоченных. Не подлежит сомнению, что она обладала колдовским даром выдерживать пытки. Ведь она не с женским, а с чисто мужским терпением утверждала в начале пыток, что ни в чем не виновата. Наконец, она призналась. Освобожденная из пут, хотя и не выведенная из камеры пыток, она добровольно подтвердила все возводимые на нее обвинения. Милость неба была с нами, и ее преступления не остались безнаказанными. Допрошенная нотариусом инквизиции на основании обвинений, взятых из показаний свидетелей, о вреде, причиненном ею людям и скоту, она рассказала все подробности.
«Шабаш».
Автор неизвестен. Гравюра. XVII век
Спрошенная о своем отречении от веры, о половом соитии с инкубом, она созналась и в этом. Из ее признаний выяснилось, что она в продолжение восемнадцати лет находилась в указанных сношениях с инкубом и отреклась от веры. Относительно причинения градобития она указала на себя как на виновную. При этом она сказала: «Я была дома. Около полудня ко мне явился демон и сказал мне, чтобы я отправилась в долину Куппель, захватив с собой немного воды. Я спросила, что он хочет сделать. Он ответил, что намеревается причинить дождь. Выходя из городских ворот, я увидела демона, стоящего под деревом». На вопрос судьи, под каким деревом стоял демон, она указала на одно из деревьев, видимых из камеры, и сказала: «Вот под этим, которое находится напротив той башни». Спрошенная, что они делали под деревом, она сказала: «Демон приказал мне выкопать маленькую яму и налить туда воды». На вопрос, не сидели ли они вместе, ведьма ответила: «Демон стоял, я же сидела». О том, как она мешала воду и что она при этом говорила, она призналась в следующем: «Я мешала воду пальцем и призывала имя того черта, который был со мной, а также призывала имена и всех других демонов». Судья: «Что произошло с водой?». Она ответила: «Вода ушла, и черт поднял ее в воздух». Спрошенная о сотрудницах, она призналась: «Под деревом напротив у меня была союзница». При этом она указала на ведьму Анну и прибавила: «Но я не знаю, что она делала». О времени, протекшем между поднятием воды демоном в воздух и началом градобития, Агнеса утверждала: «Град начался, когда мы пришли домой».
Удивительно, что вторая ведьма, подвергнутая слабым пыткам на следующий день и поднятая на дыбу на палец высотой от земли, тотчас же созналась, когда была освобождена от пут, и дала тождественные показания, как и Агнеса. Даже относительно места и времени совершения чародеяния расхождения между их показаниями не было.
На третий день они обе были сожжены. Агнеса очень сокрушалась и предавалась на милость Творцу. Она говорила, что охотно умирает, чтобы избежать оскорблений со стороны демона. Она держала крест в руках и целовала его. Анна же отстранила от себя распятие. У этой последней было знакомство с инкубом в продолжение 20 лет. Она совершила больше околдований, чем Агнеса, и много вреда причинила людям, домашнему скоту и полевым злакам.
Относительно вызывания грозы ведьмами мы можем сказать, что этот вред наносится весьма часто и выражается в поражении молнией людей, скота, домов и амбаров. Грозы производятся также и без вмешательства ведьм. Однако добровольные признания ведьм доказывают, что они действительно часто приносят этот вред. Это видно и из той легкости, с какой ими производится градобитие. Если же они могут вызывать градобитие, почему же им нельзя вызывать и грозу.
Глава XVI
О трех видах колдовства, свойственного мужчинам, разбираемых в трех разделах и в последнем из них – о стрелках из луков
Говоря о видах колдовства, практикуемого мужчинами, мы коснемся их семи ужасающих преступлений. Во-первых, в день смертных страданий Христа, а именно на шестой день праздника Параскевы во время торжественной мессы, они брали святейшее изображение распятого как мишень и стреляли в него стрелами. О, какая жестокость и оскорбление Спасителя! Во-вторых, хотя и является сомнительным то, что они отрицали и на словах веру в бога, однако, принимая во внимание, что они стреляли в изображение его, мы считаем, что они отрицают веру в бога действием. Стрелять в Христа – значит нанести своей вере ни с чем не сравнимое поругание. В-третьих, такой стрелок должен произвести три или четыре выстрела в Христа, употребляя соответствующее количество стрел. Следствием будет то, что он в любой день сможет убить столько же людей. В-четвертых, демон дает им твердый прицел. Но они должны до стрельбы посмотреть убиваемому в глаза и иметь желание убить. Убиваемый никаким способом не может защитить себя. В-пятых, такие стрелки имеют удивительную меткость. Они могут попасть в мелкую монету, поставленную на голову человека, не причиняя последнему никакого вреда. Та же меткость присуща им и при стрельбе из ружья. В-шестых, чтобы достичь такой меткости, они должны принести черту почитание и отдать ему на служение тело и душу.
Приведем некоторые примеры. Некий князь с берегов Рейна, носивший прозвище «Бородатый», так как носил бороду, осадил однажды замок Ланденбруннен за разбойные набеги, совершаемые его владетелями. В свите этого князя находился стрелок-колдун по имени Пункер, перестрелявший всех осажденных, кроме одного. Он поступал следующим образом. Прежде чем стрелять, он смотрел в глаза убиваемому. Ежедневно он мог произвести три подобных выстрела, так как он производил соответствующее количество выстрелов в изображение распятого. Число три черт выбрал, потому что этим совершается отрицание пресвятой троицы. Пустив три смертоносных стрелы, указанный колдун стрелял затем в тот день нисколько не лучше, чем другие. Однажды один из осажденных крикнул ему: «Пункер, не оставишь ли ты неповрежденным кольцо на воротах?». Это было ночью. Пункер ответил: «Нет. Теперь я его оставлю, а возьму его прочь в день взятия замка». Как он сказал, так и сделал. Когда все осажденные были убиты, за исключением одного, Пункер снял кольцо с ворот и повесил на свой дом в Рорбахе, находящемся в Вормской епархии. Он был убит крестьянами, которым он стал в тяготу, не успев очиститься исповедью от своих грехов. Об этом Пункере говорят, что однажды он показал одному знатному человеку следующий пример искусства стрельбы. Знатный поставил маленького сына Пункера к колонне, положил ему на берет мелкую монету и предложил стрелку, не причиняя вреда берету, сбить эту мелкую монету. Вначале Пункер не хотел стрелять, чтобы не подвергать слишком опасному испытанию помогавшего ему дьявола. Наконец он согласился, вынул две стрелы из колчана, засунул одну из них за пазуху, другую вложил в арбалет и сбил монету с головы сына, не ранив его. Спрошенный знатным человеком, почему он засунул одну стрелу за пазуху, Пункер ответил: «Если бы я был обманут чертом и убил свое дитя, за что и мне грозила бы смерть, то я пронзил бы вас оставшейся стрелой, чтобы отомстить за свою смерть».
