Меир Левинов - Средневековая еврейская философия
второе — интуиция разума. Здесь речь идет о том, что для того, чтобы понять, что перед нами корова, не достаточно ее увидеть, но надо иметь некоторое мысленное представление о том, что такое корова, иными словами, даже воспринимая мир органами чувств, мы вынуждены воспользоваться разумом. Впрочем, стоит добавить, что наше представления о том, что такое корова опирается на то же восприятие органами чувств — мы много раз ее видели.
Знание, вытекающее из логической необходимости. Последнее — это то, что заставляет нас признавать существование вещей, которые мы не видим и не можем воспринять чувственным знанием (РаСаГ приводит в пример представление о существовании души см. 6:3: Так как тело покойника неподвижно, значит в живом человеке есть нечто, что приводит его в движение. И это нечто и есть душа).
Более современный пример последнего пути познания: никто не видел электрона (просто потому что это невозможно), но, тем не менее, все физики убеждены в том, что он существует, в силу некоторых логических рассуждений, базирующихся на наблюдении результатов экспериментов.
Для РаСаГа (р. Саадии-гаона) ясно, что попытка отвергнуть любой из этих трех путей не приведет ни к чему хорошему — для познания нужны все три. Строго говоря, перед нами некоторая теория познания мира, и не нужно быть еврейским философом, чтобы утверждать все это. Да к тому же все это просто банальность. Однако следует напомнить, когда это писалось, и каковы были представления окружающих. Ведь здесь Саадия утверждает, что мы познаем мир, как таковой непосредственно, а не через книгу, даже святую книгу Торы. Для многих современников Саадии это могло стать откровением — мир познается через наблюдение и рассуждение, а не обязательно через Святой текст! То есть здесь Саадия закладывает основы рационального мышления.
И далее Расаг добавляет:
"Мы признаем существование этих трех истинных путей к знанию, и добавляем к ним еще один четвертый путь и это путь, который мы выучили из тех трех и он стал у нас основой, а именно — верность истинной традиции, так как он построен на чувственном знании и на интуиции разума, как мы объясним в 3:6".
Для первоначального рассуждения нам достаточно понимать, что за оборотом "истинная традиция" стоит Танах в его принятой в еврейском мире интерпретации, то есть в сопровождении талмудических и других, освященных Устной традицией комментариях (несколько ниже нам предстоит поговорить, почему Саадия пользуется термином "традиция" вместо того, чтобы просто сказать "Танах").
Тем самым Саадия фиксирует два пути познания: первый — на пути чистого исследования (наблюдение и рассуждение, иными словами — философия, в принятом в то время понимании слова, то есть, включая естественные науки), а второй — на основе авторитета свыше, откровения, которое мы знаем из устной и письменной традиций. При этом Саадия-гаон утверждает, что они существуют одновременно и Откровение находится в некоторой зависимости от, так сказать, естественно научного пути познания (через наблюдение мира и рассуждения о наблюдаемом).
При всей внешней академичности рассуждения о путях познания тема эта в ту эпоху стояла крайне остро. Дело в том, что вопрос о способах познания являлся одним из фокусов борьбы в мусульманской теологии.
Несмотря на впечатление, которое может возникнуть при чтении мусульманских источников, завоеванные исламом земли не являлись краями язычников. Именно на Востоке проживало большинство христиан (тот, кто считает, что христианство чисто европейская по ареалу религия просто забывает в данном обсуждении, что христианство возникло на Востоке, что практически все отцы Церкви жили на Востоке, что и Византия, и Палестина расположены в Азии, а не в Европе и т. д.). Уже в первой лекции мы сказали, что одной из исходной основ Христианства являлась эллинская философия. Именно на Востоке сохранились философские академии, и самая знаменитая эдесская академия переехала в 489 г. из Эдессы в Ниссбин, что в Персии, а так же академия в Джанджишапуре. Кроме встречи с разработанной теологией христианства, мусульманам пришлось столкнуться с не менее хорошо разработанной теологией классического персидского дуализма в варианте Зурванизма (дуализм — система, признающее наличие двух высших Сил в мире — светлой и доброй, против которой находится темная и злая). Нельзя сбрасывать со счета также близость к Индии с ее высокой научной культурой. Столкновение Ислама с высокими культурами привело к тому, что ему пришлось разрабатывать свою идеологическую систему не столько для внутренних нужд, сколько для защиты религии от внешних оппонентов.
Эту функцию взяла на себя школа Калам. Слово "калам" происходит от глагола "говорить" и означает людей, которые "говорят" от имени Ислама. Ученые данной школы называются мутакалим (корень "калам" — виден по последним трем согласным слова). В еврейской традиции их часто называют "медабрим" от глагола "дибер" — говорить. Первоначально мутакалимы брали основы Ислама и перерабатывали их в приемлемую философски мыслящим людям формулировки. Ни в коем случае они не пытались пересмотреть основы ислама, их цель диспуты с внешними оппонентами. В своем развитии Калам пережил ряд расколов, и из него выделилось целый ряд школ. Приведем отрывок из книги "Море Невухим" (Путеводитель Растерянных) Рамбама, посвященный теме возникновение Калама:
Все, что высказывается мусульманами, как мутазилитами, так и ашаритами, представляет собой воззрения, основанные на постулатах, которые заимствованы из писаний греков и сирийцев, пытавшихся оспорить воззрения философов и опровергнуть их речения. Возникновение этого [учения] было вызвано следующей причиной. [Это произошло], когда христианское сообщество (а доктрина христианства тебе известна [здесь речь идет о догмате Троицы; прим. М. Шнейдера] включила в себя две упомянутые общины [т. е. греков и сирийцев], в которых были распространены философские воззрения, в среде которых философия и возникла и когда появились правители, покровительствовавшие религии.
И когда греческие и сирийские ученые тех поколений увидели, что философские воззрения находятся в глубоком и очевидном противоречии с этими доктринами [с доктринами христианства], среди них возникло упомянутое учение Калама. Они стали усиливать такие постулаты, которые помогали бы им [обосновывать] их верования и оспаривать те воззрения, которые подрывают основы их Закона.
Когда же возникла исламская община и писания философов перешли к ней, вместе с ней перешли к ней и сочинения, написанные в опровержение философских книг [составленные христианами в защиту своей религии]… и они ухватились за них, полагая, что тем самым достигли важнейших целей. Кроме того, они выбрали из воззрений древних философов то, что они сочли полезным для себя, несмотря на то, что более поздние философы доказали несостоятельность этих [воззрений]… Они же решили, что это — общепринятые положения, постулаты необходимые всем. Кто придерживается Закона… [Перевод М. Шнейдера]
(Здесь, среди прочего, Маймонид указывает на тот факт, что Калам занимался философией для защиты и подкрепления религии и эта цель определяет методы философского подхода и отбора философских положений).
Одна из ранних школ Калама — Мутазилиты (значение слова "отделившиеся"; споры о происхождении этого названия велись уже в древности). В рамках нашего обсуждения здесь принципиально отметить, что именно мутазилиты возвели "мудрость", то есть познание на пути чистого рассуждения на небывалую высоту. Именно мутазилиты полагали, что истина достижима только на пути чистого (философского) познания. Причем в ряде случаев ученые этого направления ставили столь существенный акцент на философское постижение, что почти полностью пренебрегали познанием через органы чувств.
Саадия прекрасно знал позицию Калама (в мутазилитском варианте) и наличествовавшие среди ученых этой школы крайности. Именно по этой причине ему приходится подчеркнуть важность познания через органы чувств (первый путь познания у Саадии). Строго говоря, Саадию здесь можно счесть ученым Калама, который высказывается по актуальному вопросу мусульманской философии. Хотя при этом, понятно, что вопрос этот в серьезной степени важен и для иудаизма.
Понятно, что мутазилиты спорили по целому ряду вопросов. Так как все эти вопросы имели теологические последствия, то это не было просто академическими спорами. В результате в исламе возникло множество философских школ, которые мы даже не всегда можем понять, чем одна школа отличается от другой. Одной из важнейших школ являлась школа аш-Шария. Ее основатель — Абу аль-Хасан аш-Шария (873–935, Багдад). Важнейший акцент эта школа ставила на Откровение свыше. Причем многие ученые школы аш-Шария полагали, что истинное знание достижимо только через откровение, а умствования могут только замутить чистую истину Откровения.
