Митрополит Иерофей Влахос - Жизнь после смерти
Августин, оказавший сильное влияние на западное схоластическое богословие и на учение о наследии смерти, утверждал, что мы унаследовали сам грех Адама, в то время как из святоотеческого предания видно, что мы наследуем последствия греха, тление и смертность, которые передаются посредством плотского рождения. Согласно святителю Иоанну Златоусту, биологическое наследие тления, вошедшее в человеческое естество у потомков Адама, справедливо. «Они, став тленными, и детей родили таких же». О том же говорит и святитель Кирилл Александрийский: «Поскольку он, пав в сие (смерть), сотворил детей, то мы, рожденные от него как от тленного, стали тленными»[25]. Святитель Иоанн Златоуст замечает к тому же, что крещаются и младенцы, «несмотря на то, что не имеют прегрешений», дабы приложились «освящение, правда, сыноположение, наследие, дабы были они братьями Христовыми и Его членами, дабы стали жилищем Духа»[26].
Вочеловечение Христа было для упразднения смерти, греха и победы над диаволом. Действительно, Христос воспринял тленное и подверженное страданиям тело для того, чтобы победить смерть. Своим Распятием и Воскресением Он победил смерть и дал человеку возможность, соединившись с Ним, и самому победить смерть в своей личной жизни. На это направлены все Таинства Церкви. Они не освобождают человека от так называемой психологической вины и не умилостивляют Бога за грех Адама, но побеждают смерть. Посредством святого Крещения мы становимся членами воскресшего Тела Христова, а посредством божественного приобщения Тела и Крови Христовых мы принимаем лекарство бессмертия. И не только душа соединяется с Богом, но и тело получает чувство этого внутреннего душевного изменения и преображения. Это хорошо видно на примере мощей святых нашей Церкви.
Конечно, имеет глубокое значение тот факт, что после Крещения и божественного Причащения смерть остается. Потому что, согласно преподобному Максиму Исповеднику, здесь происходит то же, что было и в жизни Христа. В безгрешном рождении Христа тленность тела осталась преднамеренно, чтобы посредством спасительных страданий таким образом смерть могла быть побеждена. Так и в крещеном человеке остается после крещения тленность естества, не как осуждение греховного естества, но как средство для осуждения и упразднения греха[27]. В Крещении человеку дается возможность благодаря свободному выбору противоборствовать греху, неразрывно связанному с тленностью и смертностью тела. В этом смысле спасение человека – это действие Божие, но также и содействие человека.
Все изложенное нами до этого момента очень наглядно представлено апостолом Павлом в его Послании к Римлянам. У нас нет возможности сделать здесь полный анализ того, что говорит апостол, однако мы кратко подчеркнем некоторые моменты.
Вот отрывок, излагающий эту истину: Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим (Рим. 7, 22–25).
Если внимательно изучить контекст, в котором это говорится, то можно увериться в том, что апостол говорит здесь о времени закона, когда посредством Закона Божия человек пытался освободиться от закона греха и не мог этого достичь. Достигается же это силою вочеловечившегося Христа. Следовательно, здесь выявляется значение вочеловечения Христа в связи с законом Ветхого Завета и то, что мы не спасаемся просто соблюдением закона, но приобщением в нашей личной жизни Христова Воскресения.
Из приведенного отрывка видно, что внутренний человек служит Закону Божию, соуслаждается Закону Божию, что означает внутреннюю молитву, умное просвещение. И мы хорошо знаем, что умную молитву имели и ветхозаветные праведники. Посредством закона человек очищается от страстей и приобретает непрестанное памятование о Боге.
Но несмотря на то что внутренний человек соуслаждается Законом Божиим, в то же время человек чувствует в своей плоти закон греха. Этим законом греха являются тленность и смертность, которые создают поводы для торжества греха. Болезни и страдания, движение и шествие к смерти дают возможность душевным страстям находить свое неестественное выражение, а диаволу дают повод воевать с человеком. Это и является мученичеством святых. Поэтому божественный апостол, выражая воздыхание всех праведников Ветхого Завета, которые находились во власти смерти и не могли посредством закона получить освобождение, говорит: Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?(Рим. 7,24).
Это освобождение произошло через вочеловечение Христа, Его страдания и Воскресение, которые человек переживает в Церкви – Теле Христовом. Поэтому он ощущает нужду от сердца благодарить Бога. И потом он скажет: Потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти (Рим. 8, 2). То, что не мог сделать закон, сделал Христос, осудив в Своей плоти грех и смерть (см. Рим. 8, 3). Таким образом человек становится и называется духовным.
Завершая тему смерти, мы хотели бы сказать, что смерть не сотворена Богом, то есть Бог не сотворил человека смертным, но смерть как паразит вошла в человеческое естество после сотворения Адамом греха. И это произошло по терпимости и любви Божией, ибо благодаря смерти зло не пребывает бессмертным и вечным. Смерть наследуется по немощи человеческой природы, а не как вина и наказание Божие для человека. В подходящее время Бог вочеловечением Своего Сына дал человеку возможность упразднить смерть. В начале упраздняется духовная смерть, потому что человек посредством Таинств соединяется с воскресшим Телом Христовым, а впоследствии он освобождается и от телесной смерти.
Таинство исхода души из тела
Смерть в церковном Предании называется таинством. Это действительно таинство, не в смысле тех церковных таинств, посредством которых мы приобщаемся благодати Божией, а с той точки зрения, что в час смерти и после него происходят таинственные вещи, которые в настоящий момент ум человека постигнуть не в состоянии.
Кроме того, таинство смерти заключается еще и в том, что разрывается единство души и тела. Мы хорошо усвоили из учения нашей Церкви, что между телом и душою существует тесная связь. Это единство возникло при сотворении человека, сразу при его зачатии во чреве матери, и продолжается оно до самого часа смерти. Человек – это психосоматическое существо. Это означает, что душа не является целым человеком, и тело тоже не составляет всего человека. Таким образом, в тот момент, когда по причине смерти душа разлучается с телом, происходят таинственные события. Душа не жила прежде творения тела, поэтому и не желает жить без него. Исход души из тела происходит насильственным образом. Это и является таинством смерти.
Мы, конечно, считаем, что таинство смерти страшно, потому что разрушается единство возлюбленных, потому что мы теряем любимых нами людей. Это великая истина для тех, кто потерял своих любимых. Но не должно забывать, что страх смерти заключается в том, что происходит разлучение души с телом.
Это хорошо видно на примере одного тропаря, который поется в последовании погребения. Тропарь написан преподобным Иоанном Дамаскиным, и там говорится следующее: «Воистину страшное смерти таинство, яко душа от телесе нуждею разлучается от сложения, и сродства естественный соуз божественным повелением рассекается»[28].
Здесь выявляются некоторые великие истины. Первая истина состоит в том, что существует тесная и природная связь между душою и телом, великая гармония. Вторая истина состоит в том, что эта связь разрывается принудительно. В принудительном разлучении и состоит страшное таинство смерти. Поэтому, как мы увидим ниже, душа трепещет и боится. Третья истина состоит в том, что разлучение происходит по воле Божией. Конечно, не Бог – виновник смерти, но Он попустил ей войти в жизнь человека, потому что ничто в мире не происходит без Его воли.
Итак, час смерти страшен для любого человека. Страх смерти заключается не только в том, что мы покидаем мир, с которым связаны столькими узами, но и в том, что начинаются различные таинственные события, которые ранее по причине дебелости чувственных органов мы не могли воспринять.
В это критическое время человек очень хорошо понимает самого себя. Перед ним предстает вся его жизнь наподобие кинематографической ленты. Преподобный Иоанн Синаит говорит, что гордые, которые полагали, что они бесстрастны, «во время исхода увидели свою нищету»[29]. То есть гордые тогда видят свою внутреннюю нищету. Но насколько более увидят это те люди, которые впутались во многие другие дела, совершенные силами души и тела. Один современный старец говорит, что в час своей смерти человек увидит даже самое малое дело, совершенное им в своей жизни, так же, как за доли секунды можно увидеть даже маленькую грязь в стакане воды.
