Владимир Титов - Православие
Чувствуя шаткость своей позиции, которая никак не согласуется с теорией естествознания, богослов всячески пытается подкрепить свои рассуждения ссылками на философов, утверждающих принципиальную непознаваемость мира. Заключительные главы первой части работы А. Ламишнина посвящены поискам союзников среди философов-агностиков. В разделе о непознаваемости мира и его закономерностей православный богослов с большой симпатией излагает взгляды Д. Юма, И. Канта, позитивистов, неокантианцев, махистов. Во всех этих философских концепциях православного богослова привлекает утверждение о принципиальной непознаваемости окружающего мира. Богослова нисколько не смущает здесь то, что общественно-историческая практика людей и история познания окружающего человека мира вскрыли несостоятельность этих философских концепций, что многие из них уже стали достоянием только истории философии.
Союз с философами-агностиками нужен православному богослову для того, чтобы показать верующему читателю, что он не одинок в нападках на науку, что его вывод о бессилии науки якобы философски обоснован. Правда, богослов не отказывает науке в некоторой милости, снисходительно допуская, что она может уловить наличие целесообразности, определенной целенаправленности в развитии вселенной. Улавливая эту целесообразность, наука, по мнению православного богослова, вносит свой вклад в познание творца. Наука и религия, оказывается, стремятся разными методами постичь бога. Наука стремится к этому путем наблюдений, открытий и обобщения обнаруженных фактов. Религия дает возможность постигнуть сокровенные тайны бытия мира путем откровения. Путь откровения важнее пути научного исследования. В этом заключается преимущество религиозного миропонимания перед научным исследованием. Вот и сделан богословом главный вывод. Теперь ясно, зачем ему понадобилась фальсификация научных теорий и проблем, зачем он искал союза с философами-агностиками. Предлагаемый союз науки и религии в действительности оказывается ловушкой для науки, попыткой вновь поставить научное мировоззрение в зависимость от религии.
Буквально каждый день приносит известия о новых научных открытиях, о познании новых сторон окружающего метра, об усилении позиций науки. Эти сведения о развитии научного познания доходят до верующих, и богословам приходится продолжать свой труд по защите религиозного мировоззрения. По-видимому, именно этим и было вызвано появление второй части богословского трактата А. Ламишнина, в которой он уже фальсифицирует не те или иные конкретные научные проблемы, а общеметодологические проблемы развития науки.
Так, православный богослов пытается доказать, что в науке вера занимает столь же большое место, как и в религии. Его доказательство строится на игре слов, на терминологической близости некоторых понятий. Близость науки и религии он, например, видит в том, что в религии верующий человек основные истины принимает на веру, доверяет «священному писанию», церковной истории, своим духовным пастырям. В науке один ученый верит другому ученому, верит в те или иные научные открытия, в законы природы и т. д. Но вера вере рознь. В религии — это слепая убежденность в истинности религиозных догматов, в правильности положений «священных» книг. Религиозные положения, согласно учению церкви, принимают без проверки.
Убежденность ученого в истинности той или иной научной теории строится не на доверии к авторам этой теории, не на поклонении их высокому авторитету. Любое научное положение, прежде чем стать общепризнанным, многократно проверяется и только после подтверждения практикой, опытом признается научной общественностью. Так что в данном вопросе православный богослов спекулирует на формальной близости некоторых терминов, не обращая внимания на их различное внутреннее содержание.
Во второй части своего труда А. Ламишиин также занят поисками союзников. Он разбирает современные религиозные и философские концепции взаимоотношения науки и религии. Православный богослов пытается убедить читателя в том, что «отличительной чертой большинства философских направлений, красной нитью проходящей через многие философские работы, является стремление и научно обосновать религиозную веру и доказать возможность полного примирения науки и религии». В то же время, подчеркивает православный богослов, представители этих философских направлений «полагают, что наука дает нам не всю истину, что кроме научного знания существует другой, высший источник силы — религиозная вера, которая дополняет и расширяет научное знание». Кого же православный богослов берет себе в союзники?
Рассмотрение религиозных концепций, примиряющих науку и религию, православный богослов начинает с изложения основ официальной философской доктрины современной католической церкви — неотомизма. Далее он излагает основные положения персонализма, распространенного главным образом среди протестантских кругов верующих в США и ряда других стран Америки и Западной Европы. Далее А. Ламишнин рассматривает и многие другие религиозные и философские концепции: феноменологию, экзистенциализм, логический эмпиризм, неопозитивизм, критическую онтологию. Православный богослов чувствует трудность своего положения. Он вынужден прибегать к помощи аргументации, разрабатываемой в конкурирующих с православием религиозных направлениях- в католицизме и протестантизме. Поэтому в этих главах своей работы он очень осторожен в своих оценках, по существу, он только излагает философские концепции, близкие к его собственной позиции. Подтекст этих глав как бы таков: православные коллеги-богословы, ознакомьтесь с философскими позициями современной буржуазной философии и используйте все, что найдете пригодным.
После изложения взглядов современных философов-идеалистов, стремящихся примирить науку и религию, православный богослов приступает к решению своей главной задачи: он стремится поставить пределы научному знанию. Последние три главы второй части работы А. Ламишнина посвящены уже прямым нападкам на науку. Современное состояние науки он описывает пессимистически: «На пути движения научного знания возникло много новых запертых дверей». Понять происходящее в мире, по мнению богослова, возможно лишь в плане мистики, т. е. такой формы религиозно-философской познавательной деятельности, которая осуществляется сверх обычных способов познания истины.
Отказывается в этих главах автор и от внешне благожелательного тона по отношению к науке, все чаще и чаще в его рассуждениях проскальзывают нотки раздражения, а то и просто брани. Вот, например, несколько его высказываний в адрес современной медицины: «По большей части те люди, которые считаются светилами медицинской науки и которые усовершенствуют и развивают эту отрасль знания, по сути дела лишь понюхали науки, не углубляясь в нее». Страшно возмущают богослова попытки современных врачей увеличить срок жизни людей: «Ученые-медики не желают понять, что существует разумный закон, согласно которому всем видам живых существ, в том числе и человечеству, положены определенные сроки жизни. Великий разум вселенной не допустит нарушения им установленной мировой гармонии».
Православный богослов недоволен научным и техническим прогрессом, он всему стремится поставить предел, мрачно пророчествует, что люди «не повелевают и никогда не смогут повелевать силами и стихиями природы». Окружающие человека мир православный богослов сравнивает с механизмом закрытых часов, а научное познание — со стремлением постигнуть тайну устройства часового механизма, не открывая его. Опять фальсификация, опять извращение. Особенность научного познания в том и заключается, что она открывает тайны окружающего мира, а не слепо верит каким-то догмам. Вторая часть богословского трактата А. Ламишнина спекулятивна, изобилует общими рассуждениями. Но методология подхода к проблеме взаимоотношения науки и религии одинакова для обеих частей: сначала провозглашается непротиворечивость науки и религии, доказывается необходимость их союза, потом извращается содержание научных открытий и провозглашается ведущая, главенствующая роль религии. Православный союз науки и религии — это один из методов богословов подчинить науку религии, один из приемов защиты обветшавшего религиозного мировоззрения.
Православие, претендуя на роль союзника науки, эту роль понимает чрезвычайно своеобразно. В ход пускается принцип: если ты не можешь уничтожить своего врага, то обними его и задуши в своих объятиях. Поэтому православие не скупится на комплименты науке. На страницах «Журнала Московской патриархии» часто можно встретить глубокомысленные рассуждения о пользе наук, о том, что знание наук в настоящее время абсолютно необходимо для духовенства. В многочисленных статьях, проповедях, трактатах, кандидатских и докторских диссертациях, защищаемых в духовных академиях, обосновывается тезис о том, что наука и религия не могут противоречить друг другу.
