Захария Ситчин - Назад в будущее. Разгадка секретного шифра Книги Бытия
Советский президент, который несколько лет назад ставил прогресс процесса разоружения в зависимость от отказа американцев от Стратегической оборонной инициативы (СОИ) — так называемая программа «звездных войн» для защиты от вражеских ракет и космических аппаратов, — согласился на беспрецедентный вывод и сокращение войск всего через неделю после того, как президент Америки, проводивший политику сокращения военных расходов, предложил конгрессу увеличить сумму, выделяемую на программу СОИ на следующий финансовый год, на 4,5 миллиарда долларов. Не прошло и месяца, как две супердержавы и два их бывших союзника во время Второй мировой войны, Великобритания и Франция, договорились об объединении Германии. После сорока пяти лет заявлений о невозможности объединения Германия вновь становилась оплотом европейской стабильности, но это, похоже, уже не имело большого значения.
Внезапно и совершенно необъяснимо у мировых лидеров на повестке появились более важные темы. Но какие?
Поиск ответа на этот вопрос дает нам ключи, указывающие в одном направлении — космос. Конечно, волнения в Восточной Европе назревали давно. Не подлежит сомнению, что провалы в экономике давно уже требовали реформ. Удивление вызывает не масштаб перемен, а отсутствие какого-либо сопротивления со стороны Кремля. Примерно с середины 1989 года все, что так яростно отстаивалось и жестоко подавлялось, было забыто, а после лета 1989 года сдержанное и медлительное американское правительство бросилось сотрудничать с советским руководством, ускорив откладывавшуюся встречу между президентами Горбачевым и Бушем.
Совпадение ли это, что инцидент с «Фобосом-2» случившийся в марте 1989 года, только в июне был признан результатом вращения аппарата, возникшего вследствие удара? Или что именно в июне западной аудитории показали загадочную видеозапись с «Фобоса-2» (за исключением последнего кадра или последних кадров), с излучающим тепловые лучи узором на поверхности Марса и «узкой эллиптической тенью», которым не нашлось приемлемого объяснения? Можно ли считать простым совпадением, что поспешное изменение политики США произошло после того, как в августе 1989 года «Вояджер-2» пролетел мимо Нептуна, прислав на Землю снимки с загадочными «двойными следами» на поверхности спутника Нептуна Тритона (см. рис. 3) — не менее загадочными, чем обнаруженные на Марсе в 70-е годы и на Фобосе в марте 1989 года.
Анализ событий в мире и космических исследований после открытий в марте, июне и августе 1989 года позволяет выявить вспышки активности и изменение курса, которые свидетельствуют о влиянии этих открытий.
После потери «Фобоса-2», последовавшей за неудачей с «Фобосом-1», западные эксперты высказывали предположения, что Советский Союз откажется от планов разведывательной миссии на Марс, намеченной на 1992 год, а также исследования планеты с помощью «марсоходов» в 1994 году. Однако советские официальные лица решительно отметали подобные сомнения и твердо заявляли, что в их космической программе «приоритет отдан Марсу», который они будут исследовать совместно с Соединенными Штатами.
Можно ли считать совпадением, что через несколько дней после инцидента с «Фобосом-2» Белый дом предпринял беспрецедентный шаг и отменил решение министерства обороны свернуть национальную программу «Аего-Space Ріапе», согласно которой NASA должна была к 1994 году разработать и построить два гиперзвуковых самолета Х-30, способных стартовать с Земли и выходить на околоземную орбиту? Эти самолеты должны были стать составной частью программы СОИ. Это лишь одно из решений, принятых президентом Бушем совместно с вице-президентом Дэном Куэйлом, вновь назначенным председателем Национального совета по космосу (NSC) на самом первом заседании этого совета в апреле 1989 года. В июне NSC отдал распоряжение NASA ускорить работы по программе «Space Station», на которую в 1990 финансовом году выделялось 13,3 миллиарда долларов. В июле 1989 года вице-президент проинформировал конгресс и космическую индустрию о конкретных предложениях относительно пилотируемых полетов к Луне и Марсу. Он недвусмысленно заявил, что первостепенное внимание будет уделяться «созданию лунной базы как первого шага на пути к Марсу». Через неделю стало известно, что запущенное военной ракетой оборудование успешно создало в космосе мощный пучок нейтронов — так называемый «луч смерти». Испытания проводились в рамках программы СОИ.
Даже сторонний наблюдатель мог почувствовать, что Белый дом и сам президент определяют направление развития космической программы, ее связь с СОИ, а также их ускоренное осуществление. А сразу же после поспешной встречи на Мальте с советским лидером, президент Буш передал на рассмотрение конгресса бюджет следующего года, в котором ассигнования на программу «звездных войн» увеличились на один миллиард долларов. Средства массовой информации гадали, как Михаил Горбачев отреагирует на эту «пощечину». Однако из Москвы раздалась не критика, а призывы к сотрудничеству. Очевидно, советский лидер знал назначение программы СОИ: президент Буш на совместной пресс-конференции признал, что у них состоялось ее «всестороннее обсуждение».
В предлагаемом бюджете также предлагалось на 24 процента увеличить финансирование NASA, и особенно президентских программ «возвращения астронавтов на Луну и в конечном итоге исследования Марса человеком». Эта линия президента была провозглашена в речи, произнесенной в июле 1989 года по случаю двадцатой годовщины первой высадки человека на Луну, и выглядела для того времени очень странно. Когда в январе 1986 года произошла катастрофа с космическим челноком «Челленджер», все работы по освоению космоса были приостановлены. Однако в июле 1989 года, всего через несколько месяцев после потери «Фобоса-2», Соединенные Штаты, вместо того чтобы умерить амбиции, подтвердили свою решимость отправиться к Марсу. Вероятно, на то была убедительная причина…
Что касается пилотируемых полетов, то космические исследования планировалось проводить по программе, разработанной Национальным советом по космосу. Эта программа включала в себя сооружение новых пусковых площадок, «открытие новых горизонтов для пилотируемых и беспилотных исследований» и «обеспечение соответствия интересам национальной безопасности». Планировались ассигнования на подготовку полета человека к Луне и Марсу.
Параллельно с этим NASA расширяла свою сеть телескопов, как наземных, так и орбитальных, и оснастила некоторые космические челноки приборами наблюдения. Сеть связи для слежения и управления в дальнем космосе, объединявшая радиотелескопы, была расширена за счет расконсервации неиспользуемых мощностей, а также за счет заключения соглашений с другими странами, причем упор делался на наблюдение за небом южного полушария. До 1982 года конгресс США постоянно урезал ассигнования на программы SETI, пока в 1982 году не отменил их совсем. В 1989 году NASA удалось добиться увеличения в три раза финансирования программы «Поиск внеземного разума» — отчасти из-за активной поддержки сенатора от штата Юта Джона Гарна, бывшего астронавта, который был убежден в существовании внеземных цивилизаций. Показательно, что NASA запрашивало финансирование разработок новых сканеров для анализа излучения в микроволновом диапазоне в небе над Землей, а не только (как это ранее предусматривалось программой SETI) прослушивания радиоизлучения от далеких звезд или даже галактик. В пояснительной записке NASA цитируются слова Томаса О. Пейна, бывшего руководителя «Sky Survey»:
«Долговременная программа поисков свидетельств того, что жизнь существует — или существовала — за пределами Земли посредством изучения других тел Солнечной системы, поиска планет, вращающихся вокруг других звезд и поиска сигналов, передаваемых разумной жизнью из других частей галактики».
Комментируя эти направления, представитель Федерации американских ученых в Вашингтоне сказал: «Будущее на подходе». А в номере «The New York Times» от 6 февраля 1990 года было помещено сообщение о возрожденных программах SETI под заголовком: «ПОИСКИ ИНОПЛАНЕТЯН В КОСМОСЕ: НОВАЯ СТАДИЯ». Небольшое, но символическое изменение терминологии: поиски не внеземного «разума», и инопланетян.
Поиск с тайной надеждой.
Шоку 1989 года предшествовали серьезные перемены, случившееся в конце 1983 года.
Оглядываясь назад, можно сказать, что ослабление противостояния двух сверхдержав отразилось на сотрудничестве в области освоения космоса и что начиная с 1984 года в умах специалистов доминировала одна мысль: «На Марс — вместе».
Мы уже упоминали о вкладе и участии США в миссии «Фобоса». Когда роль американских ученых в этом проекте стала известна, то последовало объяснение, что «она была официально санкционирована в результате улучшения советско-американских отношений». Выяснилось также, что американские эксперты в области обороны были обеспокоены намерением Советского Союза использовать в космосе мощный лазер (для того чтобы подвергнуть бомбардировке поверхность Фобоса), опасаясь, что это даст СССР преимущество в разработке собственной программы «звездных войн», но Белый дом отверг эти опасения и дал свое согласие.
