Феодор Студит - Том V. Преподобный Феодор Студит. Книга 1. Нравственно-аскетические творения
43. Между тем как это происходило с доблестными исповедниками Христовыми Феодором и Николаем в области Анатолийской, одна женщина в Опсикийской феме, одержимая прорицательными духами, стала по обычаю подвергаться их действию и перед присутствовавшими говорит к гнездившимся в ней бесам: «Злой Лев мой теперь опять послал связку бичей к Феодору, чтобы терзать ими плоть его; поспешите же и посмотрите, что будет, и скоро принесите мне ответ; впрочем, не входите в его келлию, [Col. 297] чтобы этот огненноустый и пламенноустый не обжег вас, но, оставаясь вне, посмотрите, что будет». Потом чрез два или три часа опять стала пустословить и говорить сама с собою: «Что это? Ничего не случилось, чего мы хотели? Я знала, что серый плащ опять прикроет плечи его и не даст ему почувствовать боль от ударов». От этого жесточайшего бичевания великий подвижник исповедания Христова Феодор, говорят, едва не умер, ибо рубцы, воспалившиеся и обратившиеся в страшнейшие язвы, и загнившие куски тела почти не давали ему возможности перевести дух, чтобы придать силы терпению или погрузиться в глубокий сон, который облегчил бы боли, причиняемые ему воспалением, или получить хороший аппетит к принятию чего-нибудь съестного. Поэтому превосходнейший служитель его, сподвижник и соизгнанник Николай, доставши ячменного отвара, подавал ему не больше одной чаши в каждый день; кроме того, за неимением врачебной помощи, отец позволил этому духовному сыну, оказавшемуся другим Силою или Тимофеем[527], обрезывать ножичком омертвевшие части висевшей кожи его, чтобы остальная масса тела мало-помалу и со временем пришла в обыкновенное состояние здоровья. В таком страдании от телесных болей огневидный столп Православия Феодор провел все время Святой Четыредесятницы и далее; едва в последние дни Святой Пятидесятницы в теле его восстановилось полное здоровье.
44. Но эти раны еще хорошо не зажили, как к нему прибыл от царя другой злой вестник, чтобы переселить его в Смирнскую епархию. Напав с сопровождавшей толпой угодников или, лучше, собак, он разломал запертую дверь жилища и, выведя священных отцов, требовал от них, как корыстолюбец, остатков богатства, которых они не имели; не получив желаемого, он приказал тщательно осмотреть стены и щели внутри келлии. Когда же старание их оказалось напрасным, то злодеи, пришедши в ярость, поспешно и безжалостно, при сильном жаре, повели святых в путь, не оказывая им никакого сострадания, хотя видели, что богоносный Феодор совершенно изнурен телом и почти не отличался от мертвеца. Прошедши таким образом небольшое расстояние, они поздно вечером пришли в одно селение, в котором, забив ноги узников Христовых в колодки[528], заставили их провести всю ночь в страданиях, [Col. 300] а утром, отправившись оттуда, продолжали путь таким же образом, между тем как отец наш едва мог идти от боли в ногах; но, впрочем, он ободрял себя надеждою на Бога и укреплял слабость природы упованием благ, уготованных праведникам. Итак, достигнув за немного дней Смирнской епархии, они переданы были ее предстоятелю – еретику, который, опьянев в душе от вина нечестия, заключил исповедников Христовых в ограде митрополии, в одном тесном жилище, дозволив им в этом помещении только принимать ежедневную пищу, состоящую из хлеба и воды, и под сильной угрозой приказав лишить их всякого сношения с людьми. Когда богоносный отец осужден был на такое заключение вместе с учеником Николаем, кровопийца и человекоубийца Лев спустя несколько времени опять послал к нему того же кровожадного Анастасия, по прозванию Мартинакий, приказав нещадно терзать его бичеванием ремнями. Этот скоро прибыл в Смирну и, с великим усердием исполнив повеление жестокого властителя над многострадальным отцом нашим Феодором, возвратился в столицу. Искушаемый же такими страданиями за благочестие, твердый и непоколебимый столп Православия Феодор воспевал сам в себе слова блаженного Павла: аще страждем, то, конечно, и прославимся со Христом (Рим. 8:17), пострадавшим ради нас плотию, чтобы по благости Своей избавить нас от бесчестия страстей.
45. Между тем тамошний военачальник (то был Варда, свояк и единомышленник императора), подвергшись в то время телесной болезни, прибыл в митрополию и, лежа здесь в постели, ожидал суда Промысла; а один из подчиненных ему, по имени Диоген, благородный по происхождению, православный по вере, питая любовь к подвизавшимся за веру Христову, сильно желал увидеть святого и испросить благословения молитв его. И вот, когда святой встретился с боголюбивым Диогеном и они беседовали друг с другом чрез отверстие[529], то прекрасный и добрый муж сообщил богоносному отцу о положении стратига. Великий [Феодор] отвечает ему: «Скажи господину своему следующее: посмотри, что ты станешь делать, когда, может быть, находишься при конце жизни и помощника или избавителя у тебя нет; посему вспомни о том, что делал ты в благополучное время власти своей с исповедниками Христовыми и особенно с моею обителью; славного Фаддея[530]ты сам жестоко избил ремнями и предал смерти, но он, украсившись мученической кончиной, на небесах наслаждается ныне славой Бога Вседержителя со всеми святыми, а ты и здесь пока терзаешься узами грехов своих, в будущем же веке подвергнешься, против своей воли, [Col. 301] полному осуждению; и если временное так мучительно и невыносимо, то надобно подумать о вечном наказании нечестивых и нарушающих заповеди Спасителя нашего Христа: червь бо их не скончается, и огнь их не угаснет, как сказал пророк (Ис. 6:24)».
46. Тот, выслушав эти слова, пришел в сокрушение о делах своих и, объятый страхом при вести о смерти, немедленно просит прощения у преподобного и молитвенной ему помощи, обещая впредь устроять и исполнять все дела свои по заповеди великого [отца], только бы ему в настоящее время избавиться от смертной опасности. Божественный отец наш, подражая человеколюбивому Владыке и Господу, Который не хощет смерти грешника, а еже обратитися и живу быти ему (Иез. 18:23), послал больному священную икону Богоматери, заповедав поклониться ей, также просить молитв подвижника и преподобномученика Христова Фаддея и затем надеяться, что ему будет лучше. А сам всю ночь совершал моления о нем пред Богом всех и избавил его от болезни, так что на следующий день он встал с постели и успешно занимался человеческими делами. И осталась бы при нем благодать исцеления неизменной, если бы он, обольстившись предложениями нечестивого [епископа], не стал пользоваться благословенным от него елеем как бы для восстановления совершенного здоровья. Узнав об этом, чудотворный и исполненный пророческого дара Феодор тотчас предсказал возвращение болезни и имеющую последовать от нее смерть несчастному, которая и приключилась с ним спустя немного дней после общения с ересеначальником, ибо поистине «небезнаказанное дело – общение с лукавыми», по выражению блаженного Кирилла[531]. Так окончилась жизнь того человека. Отец же наш и исповедник Христов Феодор, двадцать месяцев содержавшийся под стражей при лжеверном том митрополите, между прочими отцами и исповедниками имел и собственных учеников, почти равнявшихся с ним в страданиях; между ними славились: знаменитый и великий Навкратий и столп пресвитерского совершенства Дорофей, дивный Виссарион и твердейший Иаков, доблестнейший Дометиан и терпеливый Тифой, отличавшийся аскетической и ангельской жизнью Тимофей, мужественнейший и соименный благодушию (ευθυμία) исповедник [Евфимий]. Все они с весьма многими другими, испытав множество бичей и различных искушений, снискали славу исповедничества, не склонившись даже словом угодить желаниям гонителей христиан, ибо те, которые уверовали, что Бог взирает на жизнь их, отнюдь не решаются согрешить.
Ученики преп. Феодора
47. Между тем Бог ревнитель, Который изымает противников своих от лица земли, как говорит пророк (Соф. 1:3), [Col. 304] Который долготерпелив в милости, но напрягает лук праведного гнева Своего для истребления грешников и чрез него подает нераскаянным сосуды смерти (Пс. 7:14), Который не попускает жезлу грешников тяготеть над участью праведников до конца (Пс. 124:3), вспомнил о воздыхании узников и того, кто пожирал Иакова и опустошал посвященные Ему места (см. Пс. 78:7), наказал за преступления, определив так, что он лишился жизни от убийственного меча в тех самых местах, где унижал Божественное воплощение Еммануила, чтобы исполнилось на нем предсказание блаженного пророка Аввакума, вещающее так: умыслил еси стыдение дому Господнему, скончал есилюдимноги, и согреши душа твоя, посему сытость безчестия постигнет тебя, испий и ты, поколеблися и сотряснися, обыде о тебе чаша десницы Господни, и собрася безчестие на главу твою. Занеже нечестие Ливаново покрыет тя, и страсть зверей престрашит тя (Авв. 2:10, 16–17). Также Осии: разгнева Мя Ефрем и возъяри Мя, и кровь его на нем пролиется, и укоризну его воздаст ему Господь (Ос. 12:14). Вместе с ними и громогласнейшая пророческая труба возвещает ему: якоже риза в крови намочена не будет чиста, такожде и ты не будеши чист, зане землю Мою погубил еси и люди Моя избил еси (Ис. 14:20).
