Михаил Кубланов - Иисус Христос — бог, человек, миф?
Самым ранним списком новозаветных произведений, фрагмент которого сохранился в среднем Египте, считается папирус из библиотеки Райлендса, приобретенный еще в 20-х годах нашего века, но долго остававшийся в безвестности. На нем имеются небольшие отрывки из 18-й главы евангелия Иоанна. По палеографическим признакам исследователи датируют его серединой или даже 30-ми годами II в. н. э. Близки к ним по времени открытые в 1935 г. фрагменты неизвестного евангелия из коллекции папирусов Эджертона, в некоторой степени сходного с евангелием Иоанна. В 1930 г. был найден древнейший текст посланий Павла и кое-какие другие фрагменты. Эти документы получили название папирусов Честер-Битти. Датируют их первой половиной III в. К этому же времени относится опубликованный в 1956 г. папирус Бодмер II, на котором записана половина евангелия Иоанна. В 1934 г. при раскопках Дура-Европос близ арабской деревни Ес-Салихие по среднему течению Евфрата был найден фрагмент Диатессарона — евангелия, составленного Татианом по четырем каноническим. Оно датируется серединой III в. н. э.
Папирус Райлендса. Фрагмент евангелия от Иоанна (18, 31–33; 37–38). Первая половина II в. н. э. Манчестер.
Папирус Эджертона. Фрагмент неизвестного евангелия. Первая половина II в. н. э. Лондон. Британский музей.
Папирус Честер-Битти. Отрывок из евангелия от Луки (11, 50–12, 12). Первая половина III в. н. э. Лондон. Коллекция Честер-Битти.
Наконец, следует назвать Ватиканский и Синайский кодексы новозаветных произведений, датируемые серединой IV в. н. э. Большой интерес представляет также так называемый кодекс Муратори, составленный, как полагают, на рубеже II–III в. н. э. Этот кодекс представляет собой перечень канонических новозаветных произведений. Кроме ранней даты интересно и то, что состав канона Муратори отличается от общеизвестного. Из 27 новозаветных произведений позднейшего канона там названы 22; зато в кодекс включены некоторые неканонические произведения, сочтенные позднее апокрифическими.
Две выдающиеся находки, сделанные почти в одно и то же время, обогатили науку уникальными материалами, имеющими важное значение для истории происхождения христианства.
В 1947 г. (по другой версии — в 1945 г.)[20] на побережье Мертвого моря была обнаружена пещера с древними рукописями — списками некоторых ветхозаветных книг и неизвестных ранее произведений секты, которая была сопоставлена исследователями с иудейской сектой эссенов. В следующие годы усилиями кладоискателей и ученых было выявлено еще десять пещер с рукописями, множество жилых пещер и руины административного центра общины — Хирбет Кумран.
Развалины поселения Хирбет Кумран. Общий вид раскопок.
Изучение рукописей показало, что многие черты идеологии, социальных идеалов, этических и религиозных идей кумранской секты перекликаются с такими же чертами раннехристианских общин. И поскольку эти элементы кумранской общины сложились в дохристианское время, возникла проблема влияния религиозного движения, представленного кумранитами, на формирование христианства. При этом наибольшую сенсацию вызвал образ «учителя праведности» кумранских свитков, некоторые черты которого сопоставимы с обликом евангельского Иисуса.
В 1945 или 1946 гг. была сделана замечательная находка в Верхнем Египте[21]. На левом берегу Нила, в районе Наг-Хаммади (неподалеку от античного поселения Хенобоскион), где в IV в. н. э. возникли первые христианские монастыри, был обнаружен сосуд с рукописями.
По мнению исследователей, он был укрыт не позже V в. н. э. в погребении (?) на заброшенном христианском кладбище. В сосуде оказалась целая библиотека произведений на коптском языке. Это были тайные религиозные книги одной из тех гностических сект, которые в ранний период находились в русле христианского движения, но впоследствии ввиду расхождения по различным вопросам вероучения и, возможно, социальных идеалов были объявлены официальной церковью еретическими. Хенобоскионская находка содержала 44 произведения. По палеографическим признакам они датируются III–IV вв. н. э. Но это не оригиналы, а копии-списки, сделанные, по-видимому, с греческого текста II в. н. э.
Нераскрытые свитки.
Гностические рукописи, найденные в Верхнем Египте. III–IV вв. н. э. Каирский музей.
Значение этой находки выясняется уже из самого характера этих книг. Здесь — евангелия, послания, деяния, апокалипсисы, т. е. те же виды произведений, которые мы находим в Новом завете (а также и некоторые другие). Но это были запрещенные церковью и, по-видимому, уничтожавшиеся ею «еретические» произведения — евангелие от Фомы, евангелие от Филиппа, евангелие истины, послание Евгноста и др. Некоторые из них были известны ранее лишь по названию или в незначительных отрывках. Сейчас в руки ученых попали произведения оппозиционных течений христианства в первоначальном их объеме.
Уже первые сличения выявили черты сходства и различия их с новозаветными книгами. Открылась возможность конкретно изучить процесс формирования того круга христианских произведений, которые церковь назвала «священным писанием», и показать их связь, а в ряде случаев и зависимость от других раннехристианских писаний, объявленных затем апокрифическими.
Работа эта только начинается, и нужно ожидать, что она окажется чрезвычайно плодотворной для научного раскрытия ряда вопросов возникновения новозаветной литературы и формирования христианства.
Глава третья. «Великая блудница» Апокалипсиса
В одном из новозаветных произведений, в Апокалипсисе (Откровении Иоанна), приводится пророческое видение относительно «великой блудницы», сидящей на водах многих, великого города, царствующего над царями земными. Современникам автора нетрудно было догадаться, кого тот имел в виду. Речь шла о Риме, и сочинитель Апокалипсиса не скрывает своей ненависти к этому царственному городу, олицетворявшему в его представлении все пороки огромного государства. Он обличает его за «жемчуга и виссон», гневно обрушивается на «яростное вино блудодеяния», которыми Рим напоил и купцов, и царей, и народы, и целые страны (18, 2–3). Автор Откровения тешит свое воображение картинами гибели этого «вечного» города, черпая свои образы частично из Ветхого завета, частично из мистических представлений, господствовавших в его время. Тут и бездонные бездны, и семирогие звери (число рогов символизирует семь холмов, на которых раскинулся Рим), и дым пожарищ, и кровь «всех убитых на земле» (18, 24). Он противопоставляет земной виссон римских язычников небесному виссону христианской праведности и ждет «страшного суда». Ф. Энгельс, который в своих занятиях вопросами происхождения христианства особо останавливался на этой книге, датирует ее 68–69 г. н. э.[22]
Что же представлял собой этот апокалипсический зверь — рабовладельческий Рим на том хронологическом рубеже, который позднее будет объявлен христианской церковью началом новой эры?
Римская империя в начале II в. н. э. Схематическая карта.
В период своего наивысшего территориального распространения Римское рабовладельческое государство превратило Средиземное море в своего рода внутреннее озеро, все прибрежные земли которого управлялись его наместниками. Римская держава поглотила значительную часть Европы, все северное побережье Африки, Малую Азию. Римские гарнизоны стояли на побережье Атлантического океана, на берегах Красного моря, на большей части побережья Черного моря.
Таким образом, Рим подчинил множество народов и государств, уничтожив не только их политическую самостоятельность, их государственность, но и самобытность их общественной жизни. «Римское завоевание, — писал Энгельс, — во всех покоренных странах прежде всего непосредственно разрушило прежние политические порядки, а затем косвенным образом и старые общественные условия жизни. Разрушило, во-первых, тем, что вместо прежнего сословного деления (если не касаться рабства) оно установило простое различие между римскими гражданами и негражданами или подданными государства; во-вторых, и главным образов — вымогательствами от имени Римского государства. Если при империи в интересах государства старались по возможности положить предел неистовой жажде к обогащению со стороны наместников провинций, то вместо этого появились все сильнее действующие и все туже завинчиваемые тиски налога в пользу государственной казны — высасывание средств, которое действовало страшно разрушительно. Наконец, в-третьих, римские судьи повсюду выносили свои решения на основании римского права, а местные общественные порядки объявлялись тем самым недействительными, поскольку они не совпадали с римским правопорядком»[23]. Эти три рычага действовали с огромной силой, подавляя все самобытное, насильственно нивелируя и беспощадно опрокидывая всякие попытки сопротивления.
