Моисей Рижский - Библейские пророки и библейские пророчества

Современная пророку ситуация, если о ней судить по приведенным оракулам, — это, конечно, положение в Иудее в первые годы после прибытия туда переселенцев из Вавилона во главе с Зоровавелем и первосвященником Иисусом. Вернувшееся на родину жречество Яхве, наверное, к своему огорчению, должно было обнаружить, что их соотечественники, та часть населения Иудеи, которая Навуходоносором была оставлена на месте, за прошедшие 50 лет успела основательно заразиться язычеством. Поскольку иерусалимского храма не существовало, ожили местные святилища в рощах и на горах, и там стали приносить жертвы уже не только Яхве, но и древним языческим богам Ваал-Гаду, Мени и другим. Возвратившиеся жрецы Яхве повели решительную борьбу против этого нечестия. Это была нелегкая борьба еще и потому, что участились браки между иудеями и представителями других соседних народностей и приостановить этот процесс было трудно. Еще в середине V в., по свидетельству Книги Ездры, «народ Израилев и священники и левиты не отделились от народов иноплеменных… от ханаанеев, хеттеев, ферезеев, иевусеев, аммонитян, моавитян, египтян и аморреев, потому что взяли дочерей их за себя и за сыновей своих, и смешалось семя святое с народами иноплеменными, и при том рука знатнейших и главнейших была в сем беззаконии первою» (1 Езд. 9:1–2).

Смешанные браки еще более способствовали распространению язычества и затрудняли его искоренение. Жрецы Яхве и ревнители бога вынуждены были начать борьбу против язычества сперва методами пропаганды, и здесь в роли застрельщиков выступили пророки, близкие к жречеству. Одним из них, очевидно, и был Третьеисаия. В его пророчествах можно обнаружить ряд черт, характерных именно для того времени, когда иерусалимское жречество еще не вошло в полную силу и, настаивая на одних требованиях своего культа, считало возможным поступиться другими. От имени Яхве пророк открывает и иноплеменникам возможность служить Яхве: «Да не говорит сын иноплеменника, присоединившийся к Яхве: «Яхве совсем отделил меня от своего народа»… Сыновей иноплеменников, присоединившихся к Яхве, чтобы служить ему и любить имя Яхве, быть рабами его, всех, хранящих субботу от осквернения ее и твердо державшихся завета моего, я приведу на святую гору мою… всесожжения их и жертвы их будут благоприятны на жертвеннике моем, ибо дом мой назовется домом молитвы для всех народов. Яхве бог, собирающий рассеянных израильтян, говорит: к собранным у него я буду еще собирать других» (56:3,6–8). Но в будущем блаженном царстве Израиля обратившиеся к Яхве сыны иноплеменников все же будут жить только в качестве пастухов, земледельцев и виноградарей (61:5). Непосредственно обслуживать бога будут только иудеи.

Есть у Третьеисаии одно место, где Яхве как будто уверяет, что он не особенно нуждается в храме: «Так говорит Яхве: небо — престол мой, а земля — подножие ног моих; где же построите вы дом для меня, и где место покоя моего?» (66:1); и что неугодны Яхве жертвы и посты, если «в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других… Вот пост, который я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда… правда твоя пойдет пред тобою, и слава Яхве будет сопровождать тебя» (58:3,6–8).

Но наряду с этими местами, напоминающими соответствующие призывы Амоса, Михея и Исаии и проникнутыми сочувствием к угнетенным и обездоленным среди своего народа, у Третьеисаии читаем: «Если ты удержишь ногу твою ради субботы от исполнения прихотей твоих во святый день мой, и будешь называть субботу отрадою, святым днем Яхве… и почтишь ее тем, что не будешь заниматься обычными твоими делами, угождать твоей прихоти и пустословить, — то будешь иметь радость в Яхве, и я возведу тебя на высоты земли…» (58:13–14). Ритуальные требования у Третьеисаии оказываются не менее важными, чем моральные. Культовая сторона в религии Яхве со времен плена начинает играть все более важную роль. В этом было заинтересовано главным образом иудейское жречество, а пророки Яхве отразили его требования в своей специфической форме, в форме угроз и увещаний от имени бога. Со временем жрецы Яхве перешли к более крутым мерам репрессивного характера против своих противников. Но в первые послепленные годы первостепенной задачей для них стало строительство в Иерусалиме храма Яхве, которое, как мы уже знаем, сильно затягивалось.

Книга Аггея содержит всего две главы, и оракулы, содержащиеся в них, можно датировать с достаточной степенью уверенности. Составитель книги в четырех местах пометил даты пророчеств: «Во второй год царя Дария, в шестой месяц, в первый день месяца, было слово Яхве через Аггея пророка к Зоровавелю, сыну Салафиилеву, правителю Иудеи, и к Иисусу, сыну Иоседекову, великому иерею» (Агг. 1:1); «в седьмой месяц в двадцать первый день месяца» (2:1); «в двадцать четвертый день девятого месяца, во второй год Дария» (2:10) и «вторично в двадцать четвертый день месяца» (2:20). Второй год царствования персидского царя Дария — это 520 г. до н. э. Пометы сделаны не самим Аггеем: в них о нем говорится в третьем лице, с добавлением его «звания» — пророк, а в одном месте даже «вестник Яхве, посланный от Яхве…» (1:13).

Читая книгу Аггея, нельзя отделаться от впечатления, что выступления пророка преследовали вполне конкретную цель — ускорить затянувшееся строительство храма. У Третьеисаии бог как будто не особенно настаивал на том, что ему необходимо жилище на земле, потому что престолом ему служит все небо (Ис. 66:1). У Аггея Яхве ведет себя по-иному, он, оказывается, нуждается в земном доме не менее, чем люди: «Так сказал Яхве Саваоф: народ сей говорит: «не пришло еще время, не время строить дом Яхве»… А вам самим время — жить в домах ваших украшенных, тогда как дом сей в запустении?» (1:2,4). Пророк от имени бога объявляет, что все бедствия, которые переживал народ в последние годы, насылал на них Яхве за их преступную медлительность в возведении его дома: «Вы сеете много, а собираете мало… ожидаете многого, а выходит мало; и что принесете домой, то я развею. — За что? говорит Яхве Саваоф: за мой дом, который в запустении, тогда как вы бежите, каждый к своему дому. Посему-то небо заключилось и не дает вам росы, и земля не дает своих произведений. И я призвал засуху на землю, на горы, на хлеб, на виноградный сок, на елей и на все, что производит земля, и на человека, и на скот…» (1:6,9—11). Яхве настоятельно требует ускорить строительство храма: «Взойдите на гору и носите дерева, и стройте храм; и я буду благоволить к нему, и прославлюсь, говорит Яхве» (1:8). Если верить написанному в книге, то выступления пророка и угрозы Яхве подействовали: «народ убоялся Яхве… И они пришли и стали производить работы в доме Яхве Саваофа, бога своего» (1:12,14).

В действительности вряд ли и эта попытка жрецов ускорить возведение храма имела решительный успех, строительство продолжалось еще пять лет, и выглядел второй храм настолько скромнее первого, что Аггей с горечью констатирует: «Кто остался между вами, который видел этот дом в прежней его славе, и каким видите вы его теперь? Не есть ли он в глазах ваших как бы ничто?» (2:3). Утешая строителей «дома Яхве», пророк обещает им помощь бога: «Ободрись, весь народ земли… и производите работы, ибо я с вами, говорит Яхве Саваоф… Не бойтесь! Ибо так говорит Яхве Саваоф: еще раз, и это будет скоро, я потрясу небо и землю, море и сушу, и потрясу все народы, и придет желаемый всеми народами, и наполню дом сей славою, говорит Яхве Саваоф» (2:4–7).

Кого называл Аггей «желаемым всеми народами»? Скорее всего — «отпрыска от корня давидова» Зоровавеля. Книга Аггея кончается торжественным обещанием Яхве: «Скажи Зоровавелю, правителю Иудеи: потрясу я небо и землю; и ниспровергну престолы царств, и истреблю силу царств языческих, опрокину колесницы и сидящих на них, и низринуты будут кони и всадники их, один мечом другого. В тот день, говорит Яхве Саваоф, я возьму тебя, Зоровавель, сын Салафиилев, раб мой, говорит Яхве, и буду держать тебя как печать, ибо я избрал тебя, говорит Яхве Саваоф» (2:21–23).

В 530 г. Кир предпринял поход в Среднюю Азию против кочевых племен массагетов, угрожавших с северо-востока границам его державы. В решающем сражении персидское войско было разбито и сам Кир погиб. Престол перешел к его сыну Камбизу, который, продолжая завоевательную политику своего отца, в 525 г. двинул свои войска на Египет. Египет был завоеван. Но в отсутствие Камбиза на его родине в Иране произошло восстание, которое возглавил мидийский жрец Гаумата, выдававший себя за брата Камбиза Бардию. Камбиз направился в Иран, но в пути при неясных обстоятельствах умер. Персидский престол захватил самозванец — Лжебардия. Но в том же 522 г. он был убит в результате дворцового заговора и царем стал один из заговорщиков, Дарий. Сразу же после этого в ряде мест Персидской державы вспыхнули восстания покоренных народов: в Вавилонии, Персии, Мидии, Эламе, в Средней Азии, в Египте. Только к концу 519 г. Дарию удалось подавить эти восстания и упрочить свое положение на престоле. Может быть, в оракулах иудейского пророка о ниспровержении престолов и истреблении языческих царств можно увидеть намеки на эти катаклизмы в Персидской державе, может быть, он принял их за начало ее конца, за признак скорого наступления мессианской эры? Может быть, он поэтому счел себя вправе заверить от имени бога, что «это будет скоро» и что Яхве уже избрал царя мессианского царства — Зоровавеля. Но еще раз не сбылось пророчество от имени Яхве. Персидская держава не только устояла, но и достигла при Дарии I небывалой мощи. К этому времени относится книга еще одного храмового пророка, Захарии.