Михаил Шкаровский - Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века
Предполагая «в новых условиях» сокращение количества митрополий Константинопольского Патриархата, а также появление на берегах Босфора значительного количества русских людей, для которых понадобятся русские храмы и духовенство, Г. С. Фонвизин рекомендовал ввести в состав Константинопольской Церкви русского архиерея в качестве полноправного члена Синода, предложил выделить ему самостоятельную Дерконскую митрополию, с местопребыванием митрополита на Верхнем Босфоре, вблизи Константинополя.
В заключительной части записки ее автор констатировал, что водворение русской власти в Царьграде восстановит христианский характер «Града Константина и Златоуста на общую радость православного мира», которому должны быть возвращены его святыни, восстановленные в их прежнем величии. В этом деле, по мнению Г. С. Фонвизина, император Николай II явится истинным главой православного мира. Причем российский император мог бы стать почетным ктитором храма Премудрости Божией, а Вселенский Патриарх – его почетным настоятелем. Святынями, которые подлежали восстановлению на этих основаниях, могли бы быть Святая София и храм Божией Матери во Влахернах, который должны будут воссоздать русские зодчие, и который впоследствии мог бы стать подворьем русского архиерея, не нарушая при этом «канонических прав» Константинопольского Патриарха.[30] Во вновь превращенной из мечети в православный храм Святой Софии допускалось употребление церковнославянского языка за богослужением.
Эти планы не были утверждены. Через несколько месяцев после составления записки разразилась Февральская революция 1917 г., и все проекты Министерства иностранных дел России решить Восточный вопрос, включая судьбу Константинополя и Вселенского Патриархата, после победного завершения Первой мировой войны так и остались нереализованными.
Между тем, важнейшей проблемой, с которой пришлось столкнуться в период Первой мировой войны Патриарху Герману V, стало насильственное перемещение греческого населения из западной части Малой Азии. Эта акция была предложена немецким генералом Лиманом фон Зандерсом, чтобы обеспечить лучшую защиту Дарданелл в случае наступления в этом районе войск стран Антанты, однако для турецких властей уже вскоре главным побудительным мотивом стало изменение этнического состава населения побережья Эгейского моря, в котором преобладали греки. В 1915 г. около 774 тыс. греков, среди которых значительную часть составляли люди старше 45 лет, отправили во внутренние области Османской империи (прежде всего Анатолию) для бесплатной работы в составе так называемых «трудовых отрядов» на шахтах, в карьерах, на строительстве дорог и в полях. К концу 1918 г. 250 тыс. из них погибли из-за тяжелых условий жизни и труда.[31]
В этой связи Константинопольская Патриархия неоднократно посылала свои обращения в Высокую Порту, но безрезультатно. Патриарх Герман V просил греческое правительство при поддержке короля Константина, тесно связанного с Германией, обратиться при немецком посредничестве к турецким властям для решения проблемы депортации. Однако начало боевых действий в районе Дарданелл и отзыв из Константинополя послов стран Антанты сильно затруднили дипломатические маневры со стороны Патриархии. В этой ситуации большинство членов Священного Синода и Смешанного Совета выражали недовольство неумелой политикой престарелого Первосвятителя. Характерно, что когда в октябре 1918 г. был создан Центральный Патриарший комитет помощи перемещенному греческому населению, его возглавил открыто оппозиционный Патриарху Герману V митрополит Эносский Иоаким. В 1918–1919 гг. из депортированных с берегов Эгейского моря 773 915 греков назад вернулось лишь около 10 % – 79 034 человека.[32]
Осенью 1917 г. Константинопольский Патриарх особыми грамотами приветствовал восстановление в России Патриаршества и лично – избранного Московским Патриархом святителя Тихона (Белавина). В этой связи 21 ноября на Троицком подворье в Москве с приветственной речью выступил в качестве представителя Вселенской Патриархии архимандрит Иаков.[33] В апреле 1918 г. Патриарх Московский и всея России Тихон написал Владыке Герману V свое мнение по вопросу о возможности введения нового календарного стиля в богослужебную практику в Церквах Православного Востока и России, а 28 мая отправил Константинопольскому Патриарху послание о начавшихся в стране гонениях на Церковь.[34]
В октябре 1918 г. по благословению Патриарха Германа V митрополит Афинский Мелетий (Метаксакис) посетил США и без согласия канонической власти Российской Православной Церкви в Северной Америке, которую в отсутствие находившегося в Москве архиепископа Алеутского и Североамериканского Евдокима (Мещерского) осуществлял епископ Канадский Александр (Немоловский), учредил в Нью-Йорке Синодальную комиссию во главе с титулярным епископом Родостольским Александром (Димоглу), начавшую объединение греческих приходов в Северной Америке в юрисдикции Элладской Православной Церкви.
Как раз в это время Патриарх Герман V был вынужден удалиться на покой в результате протестов православных греков против его чрезмерно компромиссной политики по отношению к турецким властям. 5 октября 1918 г. во время Великого входа при совершении литургии в патриаршем храме раздались крики: «Долой!» Почувствовав себя плохо, Патриарх обратился к народу с просьбой успокоиться и затем обещал через митрополита Прусского уйти в отставку. Это произошло 12/25 октября 1918 г. (Владыка Герман поселился в Халкидоне и в декабре 1920 г. скончался, похоронен он был в церкви Пресвятой Троицы в Халкидоне).[35] В тот же день Местоблюстителем Патриаршего престола с перевесом в один голос был избран митрополит Прусский (по-другому Прусийский, от г. Пруса – современная Бурса) Дорофей (Маммелис), занимавший эту должность до своей смерти в 1921 г.
Причина такого длительного (трехлетнего) вдовства Константинопольской кафедры заключалась в том, что правительство Греции под руководством премьер-министра Елевферия (Элефтериоса) Венизелоса планировало существенное расширения границ страны за счет населенных греками малоазиатских земель Османской империи (т. е. территории древней Византийской империи) и опасалось, что новый утверждаемый султаном Патриарх может занять протурецкую позицию (в соответствии с выраженной в общих уставах довоенной практикой избрание должен был ратифицировать султан). После подписания в августе 1920 г. Севрского мирного договора и ухода в отставку Е. Венизелоса, избранное 1 ноября 1920 г. новое греческое правительство стало меньше ориентироваться на завоевания в Малой Азии и высказало желание вернуть на Патриарший трон Германа V. Однако члены Константинопольского Синода во главе с митрополитом Дорофеем выразили несогласие с новой политикой Греции и не поддержали инициативу по переизбранию Владыки Германа, они по-прежнему ориентировались на максимально возможные греческие завоевания в Малой Азии.[36]
Так в своей записке новому премьер-министру Греции Раллису профессор Афинского университета Христос Андруцос (выпускник Халкинской богословской школы) в конце 1920 г. писал, обличая эти взгляды: «Константинополь страдает синдромом Венизелоса, что легко объяснимо, так как разные люди, по незнанию обстоятельств дела, поставлены на службу иностранным интересам. Со временем положение уладится само собой, когда продвинется вперед решение национальных вопросов. Поэтому я полагаю, что создание какого-либо представительства с целью надзора за происходящим и исправления положения было бы излишним. Достаточно того, чтобы греческие властные кадры следили за течением дел и управляли им. Прочее придет позже».[37]
Ко времени избрания митрополита Дорофея Местоблюстителем Патриаршего престола Османская империя уже потерпела поражение в Первой мировой войне, Стамбул был занят войсками стран Антанты (в основном английскими) и несколько лет фактически снова назывался Константинополем. Его освобождение вызвало у христианского населения надежды на повторное утверждение Православия на берегах Босфора. 21 января 1919 г., находясь под защитой расположенного в городе греко-иритского полка, митрополит Дорофей отменил преподавание турецкого языка в греческих школах города. 16 марта в храмах Константинополя была обнародована прокламация об «Объединении с Грецией», после чего Патриархия и местные греки, в надежде на поддержку английских войск, отказались признавать султанское правительство. В то время в Константинополе проживало около 150 тыс. православных греков (в настоящее время их осталось только 2 тыс.). После того, как греки отвергли участие в ноябрьских выборах, разрыв с турецкими властями оказался полным. Таким образом, Константинопольская Патриархия фактически организовала политический заговор против Османской империи.
