Сергей Бычков - Евангелие от Сергея
— Пей Иисус, — приказал Марк.
Исус стал пить и лихорадочно думать как себя вести дальше. Призвать толпу собравшуюся во дворе Пилата к востанию? Убьют на месте. Кинуться в ноги к Пилату?
Обдумывая это он и не заметил, как выпил весь кувшин. Солдаты повалили его на скамью и принялись хлестать бичом. Больно!
— Обманул подлец, — подумал Иисус о Марке, — сказал прикажет больно не бить.
Толпа во внешнем дворе услышав свист бича и стоны Иисуса заволновалась, а женщины заплакали.
Отсчитав сорок ударов, солдаты подхватили Иисуса под руки и притащили на суд.
— Так ты царь или нет? — повторил свой вопрос Пилат.
Иисус затравленно молчал. В глубине души он ещё надеялся, что это какая-то странная игра Пилата и что он вот вот одумается и вынесет оправдательный приговор.
— Ну, чтож, молчание знак согласия, — не дав ему время подумать, произнёс Пилат, — распять его вместе с этими двумя.
Женщины заголосили, Пилат повернувшись пошел искать Лукреция, а солдаты под командой Марка притащили кресты и взвалив их на осуждённых погнали к выходу из города на традиционное место казни-холм Голгофу.
118
Толи от вина, толи от потрясения вызванного решением Пилата, Иисус потерял способность сооброжать. Он шагал с крестом на спине по узким улочкам Иерусалима и ему казалось, что это несёт крест не он, а кто-то другой, а он видит эту картину как бы со стороны. Сквозь его плащёвку проступала кровь из ран нанесённых бичом и нести крест было больно. А ещё это крепкое вино и ноги совсем не слушались. Иисус то и дело спотыкался и два раза упал роняя свой крест. Он был пьян. Когда, уже за воротами, Иисус упал в очередной раз и никак не мог подняться, Марк схватил стоящего на обочине мужика и приказал ему нести крест Иисуса. Это был Симон Кореянин. Он возвращался со своего поля и к своему несчастью остановился поглазеть на процессию.
— С какой стати, — завозмущался он, — каждый преступник должен нести свой крест сам, это закон и если я не преступник, то и нести крест не буду. Да и устал я на своём поле и жена меня ждёт.
Марк не стал с ним спорить, а просто наотмашь заехал ему по лицу.
— Неси сволочь пока я тебя не прибил, — приказал он- и Симон подчинился. Низко склонив голову, чтобы знакомые не узнали его лица, он взвалил крест на спину и зашагал к Голгофе.
— Придурок, — ругал себя Симон, — и какого чёрта я остановился поглазеть на преступников.
Придя на холм солдаты быстро выкопали три ямы для крестов и ждали команды. Марк огляделся, всё было спокойно. Видимо сторонники Иисуса и его подручные услышав приговор быстро растворились в толпе и кроме женщин никто не вопил в его защиту. Наоборот, в толпе то и дело слышались оскобления в адрес Иисуса.
Марк взмахнул рукой и солдаты принялись за дело. Первыми они казнили убийц. Их повалили на кресты и гвоздями, больше похожими на штыри, стали прибивать руки к крестам. Преступники орали на всю округу. Поставив основания крестов в вырытые ямки, солдаты прочно укркпили кресты вертикально. Марк тем временем допаивал Иисуса.
— Пей, — приговаривал он, — тебе же легче будет болтаться на этой сушилке, — и поил его из кувшина. Кивнув солдатам, Марк отошёл в сторону, а солдатам даже не надо было валить Иисуса, он упал сам. Его закатили на крест и стали прибивать ладони. Иисус молчал и только, когда гвоздь пробив кисть с мягким причмокивающим звуком вошёл в дерево, он застонал. В ответ на его стон заголосила Мария. Когда крест укрепили вертикально, Иисус какое-то время продолжал
119
стонать, а потом затих и только изредко, приподняв голову с груди, пьяно бормотал что-то.
Стало темнеть и люди разошлись и на месте казни остались только солдаты и группа женщин во главе с матерью Иисуса. Они стояли на коленях и молились. Солдаты развели костёр и играли к кости, а Марк ждал появления Лукреция. Наконец он, закутанный в плащёвку появился на холме и подошёл к Марку.
— Всё впокойно? — спросил он.
— Да тихо, как в омуте, сам удивляюсь. Я думал, что друзья Иисуса будут митинговать здесь, требовать отмены казни, а они разбежались, как тараканы.
— Своя шкура то дороже, — заметил Лукреций и добавил, — этих двух добить, а Иисуса сделать вид, что убили. Приступайте.
Марк кивнул и прервав игру солдат в кости отдал команду. Один солдат взял в руки кол и по крестьянски поплевав на ладони стал бить ею преступника справо от Иисуса, крест которого стоял по середине. Издав несколько криков преступник затих. Солдат внимательно осмотрел свою работу и убедившись, что она выполнена до конца передал дубину другому. Тот с неохотой взял её в руки и подошёл к Иисусу.
— Не того, — заорал на него Марк, а солдат пожал плечами.
— Какая разница, — сказал-спросил он, — а так, какбы по порядку.
Потом он кивнул Марку, который подбежал к нему и направился к преступнику слево от Иисуса. Послышались удары и стон бандита.
— Готов, — постояв у трупа сказал солдат и отдал кол другому солдату:-Твой черёд.
— Отставить, — скомандовал ему Марк, — сам добью.
Он взял копьё и направился к кресту Иисуса. Женщины поняли, что Иисусу пришёл конец и заголосили на всю округу,
а Марк поморщившись, уверенным ударом ткнул копьём в тело Иисуса. Со стороны небыло видно, что удар был игрушечный и остриё копья только распороло кожу на левом боку Иисуса. Тот даже и не вскрикнул, он был мертвецки пьян.
— И этот готов, — для женщин обьявил Марк, — зарыть их, — приказал он солдатам.
Лукреций никак не мог сообразить, как зарыть Иисуса чтобы тот не окачурился и всё было бы достоверно со стороны. На его счастье на месте казни появился Иосиф из Аримофеи, один из сторонников
120
Иисуса.(1) Поскорбев с неперестающе плачущими женщинами он подошёл к Марку.
— Начальник, — сказал он, — отдай мне тело Иисуса, у меня недалеко отсюда склеп на мою смерть приготовлен, так ради такого дела я согласен его там похоронить.(2)
Марк покосился на Лукреция, а тот обрадованно закивал ему.
Солдаты сняли тела с крестов и стали копать две неглубокие могилы. Подтащив за ноги преступников, они свалили их в ямы и забросали камнями. Затем они завернули Иисуса в пригововленный саван и пошли за Иосифом, который показывал им путь к склепу. Действительно, в метрах ста от вершины холма они нашли вырытую пещеру — склеп с двумя погребальными местами. Уложив Иисуса на одно из мест, солдаты привалили вход в склеп камнями.
— Расходитесь- приказал Марк женщинам, — приходите, когда светло будет.
Женщины вместе с Иосифом направились по домам, а солдаты выждав с полчаса отвали вход. Зайдя в пещеру солдаты нашли, что Иисус перевернулся со спины на бок и храпел на весь склеп.
— Первый раз вижу чтобы покойники храпели, — весело проговорил один из солдат и они заржали, как лошади. По команде Марка, солдаты вынесли Иисуса из склепа и донеся до подошедшей к подножию холма повозки уложили туда спящего. Повозка тронулась в сторону Кесарии, а Лукреций заспешил к Пилату.
— Первая часть прошла удачно, — ответил он на жест Понтия, — всё идёт как задумано.
— Да за эту часть я и не переживал, — ответил ему Пилат, — а вот теперь как мы выкручиваться будем, когда женщины придут в воскресенье спозаранку чтобы намазать тело Иисуса елеем и не найдут тела.
— А, а, а, — махнул рукой Лука, — я уже всё опстряпал Понтий. На меня как талант какого-то жулика снизашёл. Филосов-жулик, как тебе? А, что делать? Уж сильно хочется чтобы все поверили этой сногшибательной истории. Ну и тебе помочь конечно, — добавил он спохватясь.
1. Библия. Мт.27:57
2. Библия. Мт.27:60.
121
— Значит так Понтий, нашёл я садовника одного. Он за оливковыми деревьями на Голгофе приглядывает, так я его решил выдать за воскресшего Иисуса. Пришлось пообещать денег и что после нескольких дней мы его в Рим на жительство отправим.
— А он не проболтается? — спросил встревоженно Пилат, — скандал будет мировой.
— Нет, у него трое детей, я ему доходчево обьяснил, что может случиться с ними в таком случае и оправил их с его женой в Кесарию. Так на всякий случай.
— Правильно Лука, — так надёжно будет. Ну, а дальше, что ты задумал?
— А вот что. Когда женщины придут в воскресенье по утру к склепу, этот садовник появиться перед ними и скажет, что он и есть воскресший Иисус.
Нарядим мы конечно его в белые сверкающие одежды, подстрижём поокуратнее.
— Да кто поверит этому? Они же сразу увидят, что это не он, — расстроился Пилат, — что-то не то Лукреций.
— Ты меня не дооцениваешь, — притворно обидевшись сказал Лукреций. Конечно он и не подумает показаться своей матери. Какая мать не узнает своего сына? Мы покажем его одному — двум его знакомым и всё, а они то и растрезвонят на всю округу что видели именно его. Я тут подумал и решил показать воскресшего его подружке. Её зовут Магдалина.