Экзегетические ошибки - Дональд Карсон
По мнению автора, Павел объявляет о том, что соблюдение закона перестает вести к жизни, или утверждает, что соблюдение закона никогда не вело к жизни? Если последнее, тогда возникает вопрос: автор считает, что Павел правильно понял ветхозаветный текст или что он понял его неправильно? Ответить на этот вопрос нельзя.
В целом Брюс написал прекрасный комментарий; читателю лишь необходимо помнить, что двусмысленные выводы не следует считать объяснением текста.
16. Некорректные аналогии
Данная ошибка заключается в предположении, что определенная аналогия проливает свет на библейский текст или тему, на самом же деле она либо некорректна, либо неуместна. Аналогии всегда включают в себя как общие с объектом сравнения черты, так и отличительные, но для того, чтобы аналогия имела хоть какую–то ценность, необходимо, чтобы схожего с объектом сравнения было намного больше, чем различного.
К примеру, Дональд Лэйк, пытаясь доказать, что в арминианстве благодать имеет не меньшее значение, чем в реформатском учении, проводит аналогию с судьей, который сначала выносит приговор виновному преступнику, а затем предлагает ему помилование[179]. И хотя принять его или не принять уже зависит от осужденного, акт принятия, продолжает Лэйк, не может приравниваться к поступку, за который осужденный в каком–либо смысле заслуживает спасение. «К сожалению, — добавляет автор, — и Кальвин, и кальвинисты оказались неспособны увидеть это фундаментальное различие!»[180]
Но для того чтобы доказать, что благодать играет одинаковую роль в обеих системах, Лэйку следовало бы изменить аналогию. Нужно было бы обрисовать картину, в которой судья выносит справедливое обвинение десяти преступникам и каждому из них предлагает помилование. Пятеро его принимают, а пятеро отвергают (на самом деле соотношение чисел непринципиально). В этой модели принявшие помилование — хотя его и не заслужили и обрели свободу по «благодати» судьи — тем не менее отличаются от отказавшихся его принять на основании исключительно собственного выбора. Единственное, что отличает первых от вторых — это мудрое решение. А вот этим можно по праву гордиться. В кальвинистской же схеме, напротив, единственным определяющим фактором является избирательная Божья благодать. В результате, хотя обе системы опираются на благодать, она занимает в них разное положение и выполняет разные роли. Лэйк этого не замечает, потому что проводит некорректную аналогию. Возможно, несовершенство его аналогии указывает на то, что автор не разобрался в сути вопроса.
17. Злоупотребление словом «очевидно» и похожими выражениями
Экзегет имеет полное право употреблять слова «очевидно», «вне всяких сомнений» и так далее в том случае, если он представил настолько убедительные доводы, что большая часть читателей посчитают объяснение исчерпывающим, а аргументацию — логически неопровержимой. Но если толкователю не удалось показать несостоятельность доводов оппонентов, подобные выражения звучат неуместно и создают у читателя ложное впечатление о весомости авторских аргументов.
Например, Глисон Арчер–младший, пытаясь объяснить, почему в Евангелии от Матфея говорится о «нищих духом» (Мтф. 5:3), в то время как Лука упоминает просто «нищих» (Лк. 6:20), полагает, что Нагорная проповедь (Ев. от Матфея) и проповедь на равнинных местах (Ев. от Луки) на самом деле — две разные проповеди. Автор предлагает два или три довода (они были уже опровергнуты в других книгах) и заключает: «Не может быть сомнений в том, что это разные проповеди, сказанные в разное время»[181]. Возможно, автор прав, но его доводы меня не убедили, более того, я в своих комментариях на Евангелие от Матфея высказываю противоположную точку зрения[182]. В этом пункте с Арчером не соглашается большинство комментаторов, причем не только евангельского направления. В данной ситуации не может быть сомнений только в том, что фраза «не может быть сомнений» — это большое преувеличение.
18. Аргумент к авторитету
Аргумент к авторитету означает, что экзегет ссылается на выдающихся богословов, уважаемых пасторов, любимых авторов, мнение большинства и т. д. Ошибка состоит в убеждении, что аргумент к авторитету является достаточным основанием для того, чтобы истолковывать текст определенным образом; на самом деле, если при этом толкователь не приводит доводов того, на кого он ссылается, его аргумент к авторитету доказывает только то, что данный экзегет находится под влиянием соответствующего авторитета! В лучшем случае, ссылаясь на чей–либо авторитет, автор подкрепляет аргумент репутацией того, на кого ссылается, но это больше напоминает характеристику с места работы, чем обоснованную защиту или объяснение.
Бесспорно, всегда есть чему поучиться у «авторитетов» различных богословских и библейских дисциплин; тем не менее представленную информацию следует критически оценивать, взирая не на имя и регалии, а на представленные автором доводы.
Замечательным примером служит высказывание одного римско–католического автора: «Согласно Новому Завету, у Петра были падения и до, и после воскресения Христа, но католические апологеты настаивают на доктринальной непогрешимости Петра после воскресения, и соответственно на непогрешимости папы, который является преемником святого Петра»[183]. Автор ссылается на «католических апологетов» и косвенно на традиционное толкование Римско–католической церкви, но если читатель не преклоняется перед авторитетом этих лиц и традиции, аргумент Эвери Даллеса вряд ли его убедит.
Конечно, список логических ошибок, о которые может споткнуться каждый, кто глубоко занимается экзегетическим исследованием Библии, гораздо шире, но я привел наиболее распространенные. Рано или поздно мы все набиваем шишки на том или ином заблуждении; но, не зная об их существовании и симптомах, мы будем попадать в их сети гораздо чаще, чем кажется на первый взгляд.
Как и предыдущие главы, данная глава написана в негативном ключе. Однако если она поможет экзегетам стать чуть более самокритичными в изучении Писания, а более широкому кругу читателей — более взыскательными к той информации, которую они черпают в комментариях, проповедях и других источниках, то обилие критики в этой, а также в предыдущих главах можно считать оправданным.
4. Предпосылочные и исторические ошибки
Тема этой главы могла бы лечь в основу отдельной объемной книги. Для того чтобы рассмотреть ошибки на пред–посылочном и историческом уровнях, необходимо коснуться сложных философских и исторических вопросов, которые не входят в мою компетенцию и задачи этой книги. Тем, кого интересуют в основном исторические ошибки, трудно предложить что–то лучшее, чем книга Дэвида Хэккета Фишера[184]; тем
