Штефан Кихле - Игнатий Лойола. Учитель духовности
На более глубоком уровне мы можем прийти к другому заключению. Кто берет на себя обязательства и работает ради какого-либо дела, тот покидает узкую клетку своей центрированности на самом себе и реализует свою свободук добру. Вероятно, это звучит парадоксально, и этот парадокс не разрешим на понятийном уровне. Избирающий отдает свою свободу распоряжаться самим собой, но именно благодаря этому он обретает свою свободу вновь. Но теперь это свобода для, а не свобода от. Избирающий говорит свое «Да» творению и тем самым он говорит «Да» Творцу. Примером этого является Сам Творец. В Воплощении Бог сказал «Да» своему творению и тем самым – Самому Себе. Совершающий выбор повторяет это действие. Он «воплощается», работая ради конкретного, материального, тварного дела. Он реализует то, ради чего Творец его создал, предназначил и одарил свободой. Таким образом, он остается верным своей тварной природе, которую даровал ему Сам Творец.
Все ради вящей славы Божьей
Как человек может совершить правильный выбор или принять верное решение? Знаменитая игнатианская максима OAMDG – omnia ad maiorem Deigloriam, все ради вящей славы Божьей – формулирует содержательный и объективный критерий выбора. Как уже говорилось, слава Божья состоит в том, чтобы среди людей возрастали любовь, вера и надежда, чтобы мир и справедливость утверждались на земле. Согласно христианскому учению утверждение этих ценностей есть «воля Божья». Речь идет исключительно о «положительных» ценностях, ибо никто не должен выбирать нечто отрицательное, например, боль или страдание. И это общественные или социальные ценности, в одиночку человек не может ни обрести Бога, ни стать счастливым. Слово «все» выражает тотальность личностной самоотдачи и тотальность мира, который как целое должен прославлять Бога.
Как соотносится индивидуальное благо человека, совершающего выбор, с благом других людей? Не вступают ли они в противоречие друг с другом, последствиями которого будет то, что молящийся окажется перед неприятной задачей выбирать нечто, что хотя и принесет много пользы другим людям, для него самого будет означать, прежде всего, отказ и тяжкий труд? Должен ли он избирать то, что является хорошим для него, или же он изначально должен стремиться к жертве и быть альтруистом? Прежде всего, здесь следует отметить, что Бог желает блага всем. В обычном случае выбор должен быть благ как для того, кто его совершает, так и для его ближних. Одно должно дополнять и оплодотворять другое. Тот, кому хорошо самому, может лучше помогать другим. Тот, кто получает много, должен много отдавать. Нужно любить ближнего, как самого себя, и наоборот. Поэтому не стоит без особой необходимости заострять внимание на противоречии интересов.
Во-вторых, следует подчеркнуть, что даже в случае двух для него в одинаковой степени «привлекательных» альтернатив, человек, выбирая одну из них, тем самым отказывается от другой. Таким образом, приобретаемая радость и польза должны быть оплачены болью отказа от другой. Так как человек имеет в себе устремление к бесконечности, то он хочет получить все. Однако по причине своей тварной ограниченности его уделом является конечность. Боль лишения всегда остается раной, которую невозможно полностью излечить земными средствами. Так как многие люди боятся принимать на себя такие лишения, они стараются, как можно дольше, оставлять открытыми все возможности выбора, и поэтому слишком тянут с принятием решения.
Бесстрастный человек находится на ступеньку выше. Даже в случае двух неодинаково привлекательных альтернатив он готов принять ту из них, которая связанна с бо́льшим отказом и является для него более болезненной. Он готов отдать больше, нежели – при реалистическом подсчете – он рассчитывает получить обратно. Он готов принять на себя Крест. Однако он готов совершить такой выбор при двух условиях. Во-первых, он тщательно проверяет, действительно ли этот выбор является конкретной волей Божьей в отношении него. Для этого ему необходимы хорошие с точки зрения различения духов аргументы. Благо, которое другие люди получат в результате совершаемого им выбора должно превосходить его собственное благо. Он должен чувствовать, что, несмотря на все трудности, его выбор дарует ему большое утешение, и что это утешение является для него более «привлекательным», чем то, от чего он отказывается. Во-вторых, он должен доверять библейскому обетованию, что отданное вернется ему сторицей. Хотя он не может этого ни рассчитать, ни потребовать и не знает ни того, когда и как он получит свое вознаграждение, он, тем не менее, уповает на милость Божью, Который обратит слезы в радость и увенчает всякий крест воскресением. Это эсхатологическое «благо» будет столь совершенным и всеобъемлющим, что вопрос, что является более важным благо отдельного человека или благо всех? отпадет сам собой.
Слова о вящей славе Божьей содержат сравнительную степень. Игнатий часто использует подобные формы, например, в известном понятии magis – «бо́льшее». Они указывают на бо́льший плод как на критерий выбора. Выбирать нужно то, что обещает бо́льший результат, что движет вперед, берется за новое, что является более неожиданным, авантюрным, требует больших усилий. За magis стоит желание товарищей Игнатия добраться «до конца света», стремление Игнатия обратить весь мир. Весь мир должен быть преобразован ради вящей славы Божьей. Все люди должны войти в Его Царство справедливости и мира, любви и верующего упования.
В этой связи нам остается рассмотреть еще один вопрос: является ли выбор священства или монашества выбором более «высокого» или более совершенного «состояния»? Привносит ли он больше к вящей славе Божьей? Соответствует ли такой выбор в большей степени воле Божьей? Игнатий, прежде всего, опирается на классическое учение Церкви о «состояниях». Все христиане должны соблюдать десять заповедей Ветхого Завета. Таким образом, они пребывают в «состоянии заповедей», которое «достаточно» для обретения вечного спасения. Однако некоторые христиане призваны к жизни в «состоянии евангельских советов». Иисус советует им оставить все и последовать за Ним. Это учение основывает на евангельском рассказе о богатом юноше (Лк 18, 18–30). «Призванные» живут в «состоянии совершенства», то есть их жизнь действительно более совершенна и более угодна Богу. С богословской точки зрения это обосновывается, прежде всего, эсхатологически. Тот, кто живет в бедности, целомудрии и послушании, предвосхищает свою смерть, ибо, умирая, человек лишается имущества, сексуальности и свой воли. Таким образом, в состоянии советов человек уже на земле ведет жизнь, которая является переходом к небесному блаженству и поэтому он находится ближе к Богу. Во-вторых, здесь можно привести в качестве обоснования бо́льший плод для проповеди Евангелия. Жизнь по евангельским советам в большей степени провоцирует мир и потому является апостольски-миссионерско более эффективной, чем просто жизнь по заповедям.
В Духовных упражнениях (ДУ 135) Игнатий добавляет кое-что новое к этому учению. При совершении выбора необходимо «стремиться к тому, чтобы во всяком состоянии или жизни, которые Господь Бог наш дарует нам избрать, достичь совершенства». Здесь объективное понятие совершенства дополняется субъективным. Тот, кто следует своему личному призванию, может достичь наиболее возможного для себя совершенства. Это и будет тогда более угодно Богу, даже если «объективно» избранное состояние является менее совершенным. В своем состоянии он будет бесстрастным и будет освящать себя. В нем он может наилучшим образом любить своих ближних и служить им. Избранный им образ жизни является для него наилучшим с эсхатологической точки зрения, ибо бо́льшая любовь и бо́льшее служение делают его ближе к небу. Они же делают его жизнь более действенной и с миссионерской точки зрения, так как человек ведет личностно более цельное существование, и поэтому его пример является более убедительным для других людей. Игнатий не отвергает классическое учение о состояниях, но у него оно отходит на второй план, преобразованное личностным и субъективным началом. С богословской точки зрения классическое учение сохраняет свое значение. Однако экзистенциально и духовно теперь действует максима: Необходимо следовать своему личному призванию и в нем достигать своего христианского совершенства. Эта субъективная точка зрения в гораздо большей степени соответствует современным представлениям человека о самом себе.
Различение духов
После рассмотрения объективных критериев выбора встает вопрос о субъективных критериях. Как можно разобраться в самом себе, в своей внутренней жизни и понять, к чему призван лично я? Если человек находится перед выбором между двумя равно хорошими альтернативами: как можно решить, что одна из них в бо́льшей степени способствует славе Божьей и принесет бо́льший плод? Игнатий советует искать ответы на эти вопросы, руководствуясь не внешними правилами, а внутренними движениями духа, опытом утешения и оставленности. В своем учении о различении духов он дает подробные указания на этот счет. В главе этой книге, посвященной духовным упражнениям (ДУ II,2), мы уже рассказывали об этом, здесь мы постараемся ответить на вопрос, как, следуя учению св. Игнатия, можно принять хорошее решение сегодня.
