Kniga-Online.club
» » » » Александр Мень - История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 5. Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (7-4 вв. до н. э.)

Александр Мень - История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 5. Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (7-4 вв. до н. э.)

Читать бесплатно Александр Мень - История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 5. Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (7-4 вв. до н. э.). Жанр: Религиоведение издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Но если так, то не становится ли вестник Божий лишь пассивным медиумом без воли и сознания? Ведь потеря ощущения своей личности столь свойственна для мистических состояний. Брахманы, Будда, Платон были даже охвачены жаждой освободиться от бремени своего «я». Однако, обращаясь к Библии, мы, вопреки ожиданию, видим, что пророки нисколько не походили на исступленных пифий, или сомнамбул: в моменты высочайшего мистического напряжения самосознание в них не угасало. На это обратили внимание уже первые толкователи пророков бл. Иероним и св. Иоанн Златоуст [6].

Иной раз пророк, устрашенный трудностью подвига, даже противился небесному зову, но автоматом он никогда не был и всегда оставался человеком. Именно поэтому он мог в конечном счете стать свободным соучастником Божиих замыслов. Он следовал призыву во имя верности Богу и любви к Нему.

Кого пошлю Я? Кто пойдет? — вопрошает Господь.И пророк Исайя отвечает: Вот я. Пошли меня…

(Ис 6, 8)

Это — не блаженная прострация «самадхи» и не «турия» — сон без сновидений, а подлинная «встреча лицом к лицу». При всей непостижимой близости Бога и человека они не исчезают «друг в друге», а остаются участниками мистического диалога.

Так возникает чудо двуединого сознания пророка, не имеющее аналогий в религиозной истории. В их лице дохристианский мир был вознесен к последней черте, за которой открывается Богочеловечество. В этом смысле каждый пророк был живым прообразом Христа, «нераздельно и неслиянно» соединившего в себе Бога и человека.

Неповторимый опыт пророков порождал и единственный в своем роде ответ на вопрос об отношении Бога к миру. Правда, этот ответ не сформулирован как метафизическое учение; в этом смысле книги пророков разочаруют тех, кто стал бы искать в них философской системы. На многие вопросы они не дали ответа и не стремились к этому. Их вера, рожденная Откровением, была базальтовой основой, На которой уже впоследствии могли возни кать пласты богословия, метафизики и внешних форм религиозной жизни.

В противоположность известным на Востоке и на Западе учениям, пророки не считали, что Вселенная образована из предвечной Материи или же что она есть эманация, излияние Божества. По их учению, мир получил бытие силою творческого Слова Ягве; даже имя Божие (связанное с глаголом «хайя» — «быть»), вероятно, может означать «дарующий бытие», «Творец». Разумное, творческое существо, человек представляет собой как бы вершину мироздания, но он — не «осколок Абсолюта», а «образ и подобие» Создателя. Как художник любит свое творение, как мать — свое дитя, так и Бог связан живыми узами с человеком и миром. Он хочет возвысить их до Себя, приобщить к своей совершенной полноте. Это делает их существование исполненным смысла и цели. Именно это ощущение смысла бытия отсутствует в большинстве философских систем древности.

Для Платона видимый мир — тень, для индийской мистики — призрачная Майя. Возникновение мира, согласно Упанишадам, есть нечто подобное непроизвольному извержению. «Как паук выпускает из себя и вбирает в себя паутину, как растения возникают из земли, как волосы возникают на голове человека, так из Непреходящего возникает все в этом мире» [7]. Это излияние из недр Вечного сменяется поглощением для того, чтобы снова разрешиться эманацией. Представление о вечном возврате подтверждалось цикличностью процессов, совершающихся в природе. Вавилоняне и египтяне, греки и индийцы мыслили мир как нечто вращающееся по исполинскому замкнутому кругу или множеству кругов, и этот бесконечный, бесцельный круговорот окрашивал пессимизмом миросозерцание дохристианского человека [8].

Библия, в отличие от всех «языческих» концепций Вселенной, проникнута мыслью о незавершенности мира, который представляет собой «открытую систему»: его движение не круговое, а восходящее. Пророки первыми увидели несущееся вперед время, им открылась динамика становления твари. Земные события не были для них лишь пеной или скоплением случайностей, но историей в самом высоком смысле этого слова. В ней они видели исполненную мук и разрывов драму свободы, борьбу Сущего за свое творение, изживание демонического богоборчества. Конечная цель истории — полное торжество Божественного Добра. Первоначально пророки усматривали эту победу в устранении всяческой неправды из мира, но постепенно они осмыслили будущее Царство Божие как примирение Творца и человека, единение их в высшей гармонии [9].

Все утопии европейского человечества по существу лишь незаконнорожденные дети библейской эсхатологии. Искаженная, приземленная, она, тем не менее, продолжает владеть умами: такова сила изначального библейского импульса. Ведь никакая наука не гарантирует прогресса, и вера в него есть не вывод из позитивных научных данных, напротив, исторически она предшествует развитию науки. Впрочем, какие бы формы ни принимала эта вера, ее нельзя считать чистым заблуждением, ибо она есть затемненное эсхатологическое предчувствие. Она есть храм, превращенный в торжище, в клуб, но сохранивший нечто от своих прежних очертаний. В ней живет смутное чаяние Царства Божия, о котором впервые возвестили пророки Израиля.

В глазах грека человек был игрушкой Судьбы, для утопистов он стал единственным творцом истории, пророки же, зная, что Сам Ягве установит свое Царство, в то же время видели в человеке активного сподвижника Божия. То было предвосхищением богочеловеческой тайны за века до евангельских событий.

Служение высшей Воле требовало от пророков деятельного включения в жизнь окружающего мира. Они не могли оставаться безучастными к тому, что совершалось вокруг них. Слово Божие преисполняло их удвоенной силой и энергией. (Эту черту унаследовали у пророков многие христианские мистики и святые, такие, как преподобный Сергий или св. Тереза Авильская.) И, прежде всего, пророки выступают как непримиримые враги заблуждений своего общества и своей эпохи.

Тут проявляется еще одна их отличительная особенность. Великие реформаторы «осевого времени», каждый по-своему, боролись с традиционными верованиями. Многие из них подвергались преследованиям и даже кончали жизнь мучениками. И все же, какими бы смелыми и радикальными ни были их доктрины, они оставались под известным обаянием народных верований. Традиция и обычаи нередко давили на них тяжким бременем, внося путаницу в их философские системы и соблазны в религиозную жизнь. Так, Будда, отрицавший существование индивидуальной души, вынужден был принять общеиндийское учение о перевоплощении; Сократ, исповедовавший веру в единого Бога, приносил жертвы гражданским божествам; Конфуций, при всем своем скептицизме в отношении к духам, сохранил их культ. Все эти люди, с мышлением смелым и независимым, подчас проявляли неожиданную робость перед лицом национальных воззрений. Выступая против них, философы, поэты и преобразователи чаще всего ограничивались завуалированными выпадами или намеками. Решительным движением сбросить тысячелетний груз образованному греку не хватало духа: он слишком любил прекрасную старину; в религии индийцев укоренилась склонность к безграничному синкретизму: они всегда более предпочитали добавлять новых богов к пантеону, чем отвергать старых; пророки же совершают уникальную религиозную революцию, безжалостно низвергая народных кумиров. Они никогда не делают культа из «отечественной старины» как таковой. Упорному тяготению израильтян к язычеству они противопоставляют веру в Единого, магическому пониманию богослужения религию духа, национальной узости универсализм. Истинным для них является лишь то, что звучит в Откровении Сущего и выдерживает проверку в свете Его заповедей.

Но при всем этом ни один пророк не считал себя основателем совершенно новой религии, как бы возникающей на развалинах национальных суеверий. Они недвусмысленно объявили себя продолжателями религиозного дела, начатого задолго до них. И действительно, не будет преувеличением сказать, что все основные черты израильского профетизма содержались уже в проповеди Моисея. Десять Заповедей суть исповедание этического монотеизма, который нашел высочайшее выражение у пророков. «Песнь Исхода» говорит о Боге-Избавителе и Властителе истории, и эта же мысль становится ведущей в профетизме. Вера в Царство Божие тесно связана с Обетованием, которое вдохновляло Моисея, когда он выводил Израиль из Египта [10].

Однако религиозное учение Моисея оказалось не в силах победить грубый натурализм и крестьянские суеверия. Нужна была какая-то духовная трансформация, какой-то взрыв, для того, чтобы семя, брошенное с Синая, дало всходы в Палестине. И этот взрыв произошел с появлением пророка Амоса, которым начинается наш рассказ.

Перейти на страницу:

Александр Мень читать все книги автора по порядку

Александр Мень - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 5. Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (7-4 вв. до н. э.) отзывы

Отзывы читателей о книге История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 5. Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (7-4 вв. до н. э.), автор: Александр Мень. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*