Шри Ауробиндо - Иша Упанишада

Человек начинает с беспокойного состояния Рождения и приходит к безмятежному равновесию сознательного существования, освобожденного от движения, которое является Нерождением. Узловой момент Рождения – чувство эго; уничтожение, «растворение» чувства эго приводит нас к Нерождению. Поэтому Нерождение называется также Растворением (vināśa).

По своей сущности Рождение и Нерождение – не физические состояния, но состояния души. Человек может разорвать узел чувства эго, оставшись тем не менее в физическом теле; но если он полностью сконцентрирует себя в состоянии уничтожения эго, то в теле больше не родится. Он освобождается от рождения, как только иссякает данный импульс Природы, продолжающий деятельность ума и тела. С другой стороны, если он посвятит себя только Рождению, то принцип эго в нем будет беспрестанно стремиться находить себе новые ментальные и физические формы.

Ни привязанность к Рождению, ни привязанность к Нерождению не являются путями совершенными. Ибо привязанность есть акт неведения, насилие против Истины. Заканчивается она тоже неведением, состоянием беспросветной тьмы.

Привязанность исключительно к Нерождению ведет к растворению в недифференцированной Природе либо к растворению в Ничто, в Пустоте, и оба эти состояния – беспросветная тьма. Ведь Ничто – это не попытка превзойти состояние рожденного существования, но попытка ликвидировать его, не переход от ограниченного существования к такому, которое невозможно ограничить, но от существования к его противоположности. Противоположностью существования может быть только Ночь отрицательного сознания, состояние неведения, но не освобождение.

С другой стороны, привязанность к Рождению в теле означает постоянное самоограничение и бесконечный, без исхода, без освобождения, круг эгоистичных рождений в самых низших формах, которые свойственны эгоизму. С определенной точки зрения, это тьма еще худшая, чем другая, ибо ей неведом даже импульс к освобождению. Это не ошибка, которая происходит в стремлении к истине, но вечное довольство состоянием слепоты. Оно даже волей обстоятельств не может принести никакого блага, ибо в нем нет и помышления о состояниях более высоких.

С другой стороны, каждая из этих тенденций, если следовать ей в определенной соотнесенности с другой, может принести свой плод и свое благо. Нерождение, если ему привержены как цели Рождения, как более высокому, полному и подлинному существованию, может привести к уходу в безмолвие Брахмана или в чистую свободу Небытия. Рождение, если видеть в нем средство развития и саморасширения, приводит к более полной и величественной жизни, которая, в свою очередь, может стать порогом последнего свершения.

Однако ни один из этих результатов сам по себе не является совершенным, как и не является истинной целью человечества. Заключенная в каждом из них ценность идет на благо совершенствования человеческой души лишь в том случае, когда они дополняют друг друга.

Брахман – это и Видья и Авидья, и Рождение и Нерождение. Условия свободной и божественной жизни в Становлении – это реализация «Я» как нерожденного и безмятежное нахождение души за пределами двойственности рождения и смерти в бесконечном и трансцендентном существовании. Одно необходимо для другого. Душа освобождается от своей погруженности в поток движения именно благодаря ее вовлечению в чистое единство Неподвижного (Акшара) Брахмана. Освободившись, она отождествляет себя с Господом, для которого становление и нестановление – лишь разные состояния его существования, и обретает способность вкушать бессмертие в проявлении, не попадая при этом в круговорот творимых Природой иллюзий. Необходимость в рождении прекращается, так как личная цель этого рождения достигнута, свобода становления при этом остается. Божественное ведь одновременно и в равной мере наслаждается свободой Своей вечности и победой Своего становления.

Можно даже сказать, что сознательный опыт растворения самой идеи Бытия в высшем Небытии необходим для свободного и полного обладания самим Бытием. С обобщенной точки зрения это оправдывает великое стремление буддизма превзойти представление о всяком положительном Бытии даже в его наиболее широком или чистом сущностном аспекте.

Таким образом, благодаря уничтожению эго и привязанности к рождению душа поднимается за пределы смерти; она становится свободной от ограниченности этими двойственностями. Достигнув такого освобождения, она принимает становление в качестве процесса Природы, который подчинен душе и не связывает ее, наслаждаясь Бессмертием в этом божественном и свободном становлении.

Таким образом, третье движение Упанишады содержит оправдание жизни и деяний, которые предписываются искателю Истины во втором ее стихе. Деятельность есть суть Жизни. Жизнь – это проявление Брахмана; в Брахмане Принцип Жизни созидает гармонию семи принципов сознательного бытия, посредством чего проявление осуществляет свою инволюцию и эволюцию. В Брахмане Матаришван располагает воды, семеричное движение божественного Существования.

Это божественное Существование – Господь, который в движении простерся за пределы универсума и в трех своих качествах – Всепровидца Истины вещей, Промыслителя их возможностей, Осуществителя их действительности – развернул вселенную. Со времен предвечных он предопределил место всякой вещи сообразно ее природе, ее развитие и цель. Это предопределение реализуется через Его двойную силу Видьи и Авидьи, сознания сущностного единства и сознания множественности явлений.

Доведенная до крайнего своего предела Множественность возвращается к себе в сознательном индивиде, являющемся Господом, который пребывает в формах движения и сначала наслаждается игрой Неведения. Затем через развитие в Неведении душа вновь обретает способность Знания и благодаря Знанию наслаждается Бессмертием.

Это Бессмертие достигается растворением ограниченного эго и его цепи рождений в сознании Того, кто не рожден и не умирает, вечного, всегда свободного, Господа. Однако вкушается оно не за пределами вселенной, а в свободном и божественном становлении внутри вселенной; за пределами вселенной обладание им постоянно, в ней же оно должно быть выработано для того, чтобы божественный Обитатель мира наслаждался им в условиях, которые кажутся прямым его отрицанием, – в жизни индивида и в многообразии вселенской жизни.

Для того чтобы свободно принять жизнь, необходимо ее превзойти; творения, находящиеся во вселенной, должны быть преодолены, чтобы обрести свое божественное осуществление.

Душа, даже представляясь связанной, в действительности свободна и только играет в зависимость; но она должна вернуться к сознанию свободы, всемерно и всесторонне владеть и наслаждаться не одной либо другой вещью, но Божественным и всем сущим.

Движение Четвертое

1. Миры – Сурья (Стихи 15—16[46])

В третьем стихе Упанишады говорится о лишенных солнца мирах, объятых беспросветным мраком. В третьем движении тоже дважды говорится о душе, вступающей в беспросветный мрак, но здесь, по всей видимости, речь идет о состоянии сознания, а не о мире. Тем не менее по смыслу два высказывания отличаются мало, ибо, согласно представлениям Веданты, мир – это только состояние сознательного бытия, организованного в соответствии с семью принципами, составляющими проявленное существование. Наше состояние сознания и организованная им окружающая среда, после того как ментальное существо покинет свое тело, будет соответствовать тому состоянию сознания, которого мы достигли в этом теле. Выйдя из тела, индивидуальная душа должна или исчезнуть в общих началах ее существования, слиться с Брахманом, либо сохраниться, организуя сознание, которое отличается от земного, и вступая с вселенной в отношения, которые отличаются от тех, что были ей свойственны при жизни в теле. Такое состояние сознания и такие отношения принадлежат иным мирам – мирам, куда душа уходит после смерти.

В Упанишаде признаются три состояния души в соотнесении с проявленной вселенной: земная жизнь после рождения в теле, пребывание индивидуальной души, пережившей смерть, в других состояниях и бессмертное существование, которое, будучи за пределами жизни и смерти, за пределами проявления, может тем не менее воплощаться в формах как их Обитатель и использовать Природу как ее владыка. Первые два состояния принадлежат Становлению; Бессмертие пребывает в «Я», в Нерождении, и наслаждается Становлением.

Хотя Упанишада не говорит явно о новом рождении в земном теле, вера в него звучит и в ее мысли, и в слове, в особенности в стихе 17. Исходя из этой веры в новое рождение, человек может стремиться к трем целям за порогом смерти: лучшая, более удачная жизнь на земле; вечно вкушаемое блаженство во внеземном мире света и радости; трансцендентность, исключающая всякое существование во вселенной, слившаяся с Всевышним как со своим истинным «я», но не имеющая никаких отношений с действительным или возможным содержанием его беспредельного сознания.