Иосиф Крывелев - Христос: миф или действительность?
Некоторые из исследователей предлагали другое решение вопроса о подлинности рассматриваемого отрывка. Оно заключалось в том, что текст «Иудейских древностей» в данном месте содержал фрагмент, действительно принадлежавший Иосифу, но первоначально не заключал в себе тех возвеличений Иисуса, которые имеются в дошедшем до нас варианте; они были добавлены позднее христианскими переписчиками. Эта версия получила в наше время некоторое подтверждение. Так, в 1911 году в одной арабской христианской рукописи XI века была найдена рассматриваемая выдержка из «Иудейских древностей». Текст ее значительно отличается от того, который был ранее известен. Тогда это почему-то прошло мимо внимания ученых и только в 70-х годах она стала рассматриваться как важное свидетельство того, что Иосиф Флавий знал и писал о Христе. Здесь текст Флавия выглядит так: «В это время жил мудрый человек, именовавшийся Иисусом. Образ жизни его был безупречным, он был известен своей добродетельностью. Многие евреи и люди других народов стали его учениками. Когда Пилат осудил его на распятие и смерть, его последователи не отказались от его учения. Они рассказывали, что он явился к ним живым через три дня после своего распятия. Таким образом, он, может быть, и был мессией, о чудесных делах которого возвещали пророки»[120]. Из этого текста не вытекает, что Иосиф определенно считал Иисуса мессией. Неправдоподобно, что он допускал самую возможность этого. Но нельзя исключить того, что все же здесь перед нами какой-то «скелет» первоначального варианта текста, принадлежавший самому Иосифу и препарированный христианскими переписчиками в угодном им духе. Если это даже так, то какие можно извлечь отсюда выводы для решения вопроса об историчности Христа?
В какой-то мере такое предположение укрепляет позиции сторонников исторической школы. Но в очень небольшой мере. «Иудейские древности» написаны Иосифом около 94 года, а к этому времени уже сложилась определенная христианская традиция, из которой он и мог позаимствовать свое сообщение.
Не приходится искать подтверждений историчности Христа и в тех описываемых в евангелиях событиях, которые якобы связаны с его жизнью. Многие из них не могли остаться незамеченными жителями не только Палестины, но и других стран. Например, трехчасовое затмение солнца в момент распятия Христа, происходившее якобы по всей Земле, должно было бы поразить воображение всего человечества и не могло не отразиться в воспоминаниях его современников. Надо полагать, что не только естествоиспытатель Плиний Старший, оставивший описание всех выдающихся явлений природы, происходивших у него на глазах, но и многие другие литераторы того времени написали бы о таком из ряда вон выходящем событии. То же относится и к великому землетрясению, ознаменовавшему гибель богочеловека. И даже некоторые события, куда меньшего масштаба, не могли остаться незамеченными их современниками.
На этом, однако, нельзя строить доказательство того, что вообще никаких событий, связанных с Иисусом, не было. При всех условиях рассказы о чудесах в евангелиях, конечно, вымышлены: ни всемирного землетрясения, ни солнечного затмения по всей Земле в момент смерти Иисуса вообще не могло быть, и мы сошли бы с научно-исторической почвы, если требовали бы свидетельств об этих событиях в литературе того времени. То же относится и к сообщениям о естественных, но маловероятных событиях, в частности об избиении младенцев Иродом.
О злодеяниях царя Ирода «Великого» известно очень много — это был, действительно, изверг и кровопийца. Но такое деяние, как истребление всех младенцев мужского пола в целом городе, даже для Ирода выглядит невероятным; правда, все историки как будто сговорились ничего не писать о нем.
Но уж то, что составляет, костяк евангельских повествований, будучи притом естественным, возможным и даже вероятным, могло бы и должно было бы отразиться в исторических источниках. Деятельность Иисуса в Палестине и Галилее, вызванное этой деятельностью народное движение, реакция на нее в правящих кругах иудейского общества и римской администрации, арест, судебный процесс и смерть Христа, движение, которое развернулось сразу после его смерти и привело к возникновению новой религии, — все это должно было найти отражение в литературе I века н. э. А если не нашло, то ведь скорей всего ничего этого и не было!
На скалистом северо-западном побережье Мертвого моря, в 20 километрах от Иерусалима, существовала в последние века до н. э. и в I веке н. э. община иудеев-сектантов, известная под названием кумранской; это было одно из ответвлений ессейства. В 68 году н. э. под напором наступавших римских войск обитатели кумранского поселения покинули его, старательно запрятав в окрестных пещерах много рукописей, очевидно, составлявших для них большую ценность. Среди них были и ветхозаветные произведения, и комментарии к ним (мидраши), и тексты молитвенных песнопений, и административно-организационные документы и др. Все это пролежало в земле до нашего времени, пока в 1947 году пастушонок-араб не обнаружил одну из пещер и запрятанные в ней документы. После этого начались интенсивные поиски, давшие богатейшие результаты: десятки тысяч исписанных на древнееврейском и арамейском языках отдельных клочков пергамента и папируса, ряд цельных рукописей. Перед учеными возникли сложнейшие задачи монтажа и расшифровки найденных текстов, их перевода и публикации.
До сих пор опубликована лишь сравнительно незначительная часть обнаруженных материалов. Сказываются трудности, вытекающие не только из сложности самой работы, но и из того, что большинство ученых, причастных к ней, принадлежат к духовенству той или иной из религий или, по меньшей мере, к тем людям, для которых небезразличны интересы религии. Религиозные предубеждения участников работы над документами сильнейшим образом тормозят их публикации. Во всяком случае вплоть до настоящего времени многие из документов еще скрыты от научной общественности, так что теперь мы можем судить о содержании кумранских текстов только по той их части, которая опубликована.
Некоторые из документов содержат короткие и загадочные по своему смыслу упоминания о некоем учителе праведности. В комментарии на ветхозаветную книгу пророка Аввакума о нем говорится семь раз; в так называемом Дамасском документе — тоже семь раз; помимо того, по одному упоминанию имеется в комментарии на псалмы и в обрывке комментария — на пророка Михея. Чтобы дать представление о характере этих упоминаний, приведем некоторые из них. В комментарии к Хабаккуку (Аввакуму), к ветхозаветному тексту о человеке, который «бегло прочитает» пророчество, дается такое примечание: «Имеется в виду учитель праведности, которому бог поведал все тайны слов его пророков-рабов»[121]. Остальные упоминания об «учителе» не менее лаконичны и туманны.
Если суммировать все упоминания об учителе праведности, содержащиеся в опубликованных кумранских документах, то получится образ вождя, а может быть, и основателя кумранской общины, пророка, облеченного особым доверием бога и получившего из уст самого бога раскрытие сокровенных тайн, относящихся к смыслу всех ветхозаветных пророчеств, в частности к срокам светопреставления. Неясно, рассматривали ли его кумраниты как мессию или как провозвестника мессии; во всяком случае, он считался посредником между богом и людьми. Учитель подвергался жестоким преследованиям со стороны некоего «нечестивого жреца» и «человека лжи», причем какая-то группа людей, именуемая «домом Авессалома», обвиняется в том, что она не пришла ему на помощь «в час страдания»[122]. В Дамасском документе дважды говорится о смерти учителя, но неизвестно, была ли то смерть насильственная или мирная; поскольку в других случаях говорится о преследованиях, которым он подвергался, можно предполагать, что и смерть его была насильственная. Вызывает споры между учеными вопрос о том, ожидали ли кумраниты второго пришествия учителя. Не исключено, что они считали его вообще не умершим, а находящимся в изгнании (указания на его смерть несколько неопределенны) и дожидались его возвращения.
Первые публикации текстов с упоминаниями учителя праведности вызвали сенсацию. Появились заявления о том, что, наконец, открыты новые внеевангельские документы, сообщающие исторические сведения о Христе. Вскоре, однако, обнаружилось, что отождествление учителя праведности с Иисусом Христом — дело в высшей степени сомнительное.
Идеология и вероучение кумранской общины во многом совпадают с первоначальным христианством. В обоих случаях мы имеем дело с зародившейся в иудаизме сектой, вносившей в иудейскую религию радикальные изменения. Много общего и в характере этих изменений. И здесь, и там главную роль играет проповедь близости пришествия мессии и связанного с этим событием светопреставления, в результате которого праведность, благочестие, свет одержат окончательную победу над беззаконием, злом и тьмой. В обоих случаях фигурирует некий подвижник, ниспосланный богом, но подвергшийся преследованиям со стороны адептов тьмы и нечестия. И кумраниты, и первохристиане проповедовали бедность, общность имущества, и те и другие рассматривали богатство и богатых как явления, неугодные богу. Есть общее и в культовой стороне обоих вероучений: отказ от жертвоприношений, ритуальные омовения (у христиан «крещение»), совместные трапезы. Исходя из всех этих параллелей, можно было бы считать кумранитов первыми христианами. При таком предположении отождествление учителя праведности с Иисусом Христом очень стройно укладывалось бы в общую схему. Но стройность эта нарушается явно выступающими существенными различиями между кумранским ессейством и христианством.
